Сопряжение миров
Шрифт:
– Вот, куда тебе надо было ехать, – в Кербахар, а не в Вилканд, – засмеялась Рэл, успевавшая еще и следить за малышом, который, расшалившись, бегал между столиками.
– Интересно, – покачал головой Ларнисон. – Но во сколько нам обойдется такая переделка?
– Э-э, не забудь, что деньгами в нашем бизнесе занимаюсь я! А они у нас еще есть.
Они начали весело и беззлобно препираться, а на Алекса вдруг снова накатило со страшной силой.
Эти молодые ребята увлеченно спорили о будущем, которого у них больше не было! Галана перестала быть столицей, но остается
Алекс зябко передернул плечами. Уютный полуподвальчик, наполненный вкусными ароматами, внезапно привиделся ему пустым, заброшенным, с провалившимся потолком, занесенными снегом обломками столов и стульев. Белобрысый Томи, Рэл, даже малыш – всех их уже не было, и только на лице темноволосого Гредера Арнинга он не видел страшной маски смерти…
– Что с вами? Что-то случилось?! – обеспокоенно повернулась к нему чуткая Рэл.
Алекс отшатнулся. На миг ему привиделось застывшее лицо Астры, и это было невыносимо!
Но тут в кафе завалилась большая компания из двух семей с детьми. Поднялась веселая суматоха, и Алекс под шумок просто сбежал.
Однако на улице легче не стало. Вокруг него шумел большой деловой город. Люди возвращались домой с работы, пили лакин и скайру в уличных кафешках, общались друг с другом, разговаривали и смеялись. Но Алексу вся эта обычная вечерняя суета представлялась фантомом, сквозь который проглядывают мрачные заснеженные развалины, без единого проблеска света, без единой живой души…
Его слегка отпустило только в гостинице. Наступило время вечернего сеанса связи, и он, устроившись в кресле, вызвал через вирт полярную базу.
– С музеем это вы хорошо придумали, Хэмилтон, – сдержанно похвалил его Джейсон Купфлер. – Но вы, надеюсь, не собираетесь здесь надолго задерживаться?
– Не собираюсь.
Алекс мысленно содрогнулся. Ходить по громадному городу, заполненному обреченными людьми, еще не знающими, что они обречены, – благодарю покорно!
Кроме того, ему не хотелось оставаться в Галане надолго и по другой причине. Вчера он продал еще один рубин. Ювелир дал ему хорошую цену, но нудно выпытывал, есть ли у него еще камни. Алекса это насторожило. В Элерте его кто-то искал, и не связано ли это со следом из драгоценностей, который он оставляет? Интуиция подсказывала, что здесь что-то нечисто, а он привык ей доверять.
– Это хорошо, – тем временем где-то на краю его сознания говорил Купфлер. – У нас мало времени, и я хочу, чтобы вы успели осмотреть как можно больше интересных мест. Куда вы планируете отправиться?
– В Самодонес, – хрипло сказал Алекс.
Координаты профессора Феланиса, которые дала ему перед расставанием Астра, жгли карман. Он должен был воспользоваться и этим шансом!
– В столицу?! Оставьте ее напоследок! Оттуда вам будет проще вылететь в другую страну, – распорядился босс. – Меня сейчас больше интересует Зеллида. Там могут сохраниться остатки материальной культуры Тогродской империи!
– Позднее я собираюсь посетить сам Тогрод, – заметил Алекс.
– Это великолепно. Но
«Я уже в аду», – хотелось сказать Алексу, но он, конечно, не произнес эти слова вслух.
На следующий день он отправился на вокзал и взял билет на ближайший поезд до Криденга, крупнейшего города Зеллиды. Отправлялся он уже через полчаса, и Алекс даже не стал тратить время, чтобы сдать свой прежний билет до Самодонеса. Все равно, между старой и новой столицами было меньше трехсот километров, и много денег он не потерял.
Следующие две недели слились для него в непрерывный марафон. Однако его невидимая связь с Филлиной только крепла. Порой ему казалось, что он путешествует на машине времени. В образах чужих городов ему виделись их земные аналоги, просто отставшие во времени на двести пятьдесят лет.
Криденг. Высокий правый берег величественного Вегера, напомнивший Алексу Днепровские кручи в Киеве. А каждая из десятка кривых улочек, спускающихся на набережную, выглядит прямо как реконструированный в позапрошлом году в -надцатый раз Андреевский спуск.
Фраувенг. Тянущийся на многие километры порт, южные ворота Чинерты, в широком эстуарии Вегера. Впрочем, другого берега и не видно, поэтому кажется, что это море. И тут же – легкий привкус соли на губах, крикливые чайки, деревья с гладкой светлой корой, что отслаивается длинными тонкими полосками, забавный местный говор, дома из больших блоков желтого ракушечника… Одесса…
Дондоэль. Терриконы угольных шахт, огромные закопченные корпуса заводов, перекличка гудков в путанице железнодорожных путей. И по-летнему яркие цветочные клумбы в городском центре, большой стадион, к которому стягивается масса народу в рабочих тужурках… Донецк…
Фаэнд. Старинные улочки неожиданно сменяются новостройками. А рядом – колоритные одноэтажные домики с нарядными палисадами. Выщербленные камни старой крепости, в ней сейчас – обширный военный мемориал, память о героических осадах и славных битвах… Это – Смоленск…
Алекс почувствовал, что приходит в себя, только в небольшом номере отеля средней руки в Самодонесе. Для новой столицы Чинерты он пока не находил земного аналога. Например, с Китежем, который изначально создавался как защищенный центр управления государством, у него было лишь крайне отдаленное сходство. Возможно, так могла бы выглядеть Бразилиа лет через тридцать после постройки. Но он никогда там не был и не мог сравнивать.
Из провинциального рабочего городка, получившего столичный статус благодаря большим революционным заслугам и удобному расположению на границе собственно чинетских и зеллийских земель, старательно делали город будущего. И это у его создателей, пожалуй, получилось.