Сор из избы
Шрифт:
— Субботник сплотит коллектив…
Механик пожал плечами, давая понять, что коллектив у него и без того, как монолит. Упрется — не свернешь домкратом.
— Надо подняться над жлобством и рвачеством, — звал Галкин, готовый лететь. Механик отрываться от земли не хотел, работал он пока что не в аэрофлоте. Случалось, и у него летали. В кювет…
— А ведь это разовое дело, — строго напомнил механик, — собрали лом, сдали. А дальше? Без отвала нельзя. Всякий уважаемый завод первым делом строит что — заводоуправление и отвал! Заметьте…
— Поломаем! — закрутил головой Галкин, рискуя свернуть позвонки. Машина и без того скакала на ухабах. — Отходов не будет: шлак
Механик вежливо улыбался, глядя на вспотевшего от мечты Галкина. У него насчет шлака имелись другие наблюдения.
— Давно насчет отходов интересуетесь? — спросил он у Галкина. — Добровольно или по приказу?
В вопросе был подвох. Дескать, уважающий себя человек найдет предмет почище. Копаться в мусоре мог только злопыхатель или неудачник, не к лицу молодому здоровому человеку заходить сзади, с темной стороны, и не видеть светлого…
— Никто мне приказывал! — молодняк попался упрямый. — Я сам…
— Не зажимают? Ходу дают, скажи честно…
Он был прав, словно зная настроения в заводоуправлении и в некоторых цехах, не считая, конечно, кузнечного. Про свалку кое-кто не желал и слышать, откладывал на потом, считая, что еще не пришел срок и есть дела поважней. Вопрос сложный. Нужна кампания в комплексе: чистота среды, культура производства и быта, утилизация всех отходов… Дело нешуточное. Потянешь за кончик, а сможешь ли вытащить?
— Дураков нету! — смеялся механик над притихшим Галкиным. Ничего другого он не ожидал: — Навалить барахлишко желающих много, а чтобы убрать?! О таких я не слышал… Дураков нету!
— Как раз наоборот, — глянул на него в упор Галкин, — дураков хватает. В том и беда…
Механик стушевался, отвернулся к боковому окну, протяжно зевнул.
— Ну да, — сказал равнодушно, теряя интерес к такой беседе, — поговорить можно обо всем, а в жизни как ни крути — одно выйдет! Попробуй-ка, сунься к начальнику с этой свалкой! Инициатива наказуема. Хочешь жить спокойно — не высовывайся! Теперь, гляжу, взяли за моду показывать в телевизоре начинания: один колхозник из мотоциклетки сенокосилку сварганил для неугодий, другой ананас в дому вырастил, в Норильске, третий… Инжир ему во сколько обойдется в Сибири? Не считал? То же — свалка… Мороки с ней много, а проку!
— Но ведь нашлись люди? — не унимался Галкин. — Сейчас познакомлю. Вовсе не набекрень. Увидите…
Механик усмехнулся. Ему интересно было поглядеть на субчиков, которые готовы по стенке ходить, лишь бы не как у людей, вместо морковки жевать ананас, а своему законному выходному предпочесть отбросы на свалке…
Солнце между тем поднималось к зениту, подрезая тени и грозя скатиться к горизонту: Люди устали и вторую половину дня видели себя уже дома. Леша-комсорг боялся и звонил в штаб. Нужна техника, а техники не было.
Звоном лопат И ломиков пением Надо поднять у людей Настроение!Больше поднять нечем. Леша давно раздал сувениры и абонементы на хоккей. Развел костер меж двух валунов и поставил чайник. Он был теперь такой же чумазый, как подпольный заготовитель Лева Чанмазян, только без финки и преступно нажитого капитала. Комсомольцы сели кружком у костерка, совещались: как быть? Ждать Галкина или расходиться? Леша колебался.
За Галкина проголосовал взметнувшимся вверх кубовым ковшом экскаватор на колесном ходу. Машинист прибыл вовремя. Спрыгнул
— Копай! — махал машинисту двумя руками Леша-комсорг. — Время не ждет!
— Пжалста! — пожал плечами тот. — А куда грузить, машины где? а?
Он явно веселился: экскаватор без машин все разно что петух без несушек.
— Будут машины! — обещал Леша, оглядывая из-под ладони горизонт.
— Тогда и начнем, — машинист достал пачку сигарет и присел на камень, он привык к превратностям строительной жизни. «Ребятня, — думал без обиды, — зелень!» В том, что он едет в помощь ребятне, машинист понял еще в пятницу. Только новичок в земстрое мог требовать сразу десять экскаваторов. Заказали бы два и получили два. А десять — сказка! Экскаваторы трудятся в разных концах города, попробуй, собери в кулак. Лично он готов хоть на край света, потому как на субботнике его дочь, контролер из кузницы Наденька Потеряева, перед ней надо держать марку, не осрамиться. Машинист вглядывался в молодые лица на гребне, отвала и пытался разглядеть дочь…
— Где Надя? Должны знать! С кудряшками…
Побежали звать и не нашли никого с кудряшками.
— Дома кудряшки!
— Враки! — не поверил машинист. — Вместе собрались и вышли поутру! Как же так получилось… Обманула отца?
Машинист полез в кабину. Стыдно перед людьми. Леша молчал. Ему тоже было интересно, куда подевалась контролер Потеряева, комсомольский активист и член бюро, если она вышла из дома под видом субботника? Занятый интересной беседой насчет дочери, машинист не сразу заметил, что бежать в город поздно, он взят в кольцо десятком порожних самосвалов.
— Грузи! — требовали шофера, не желая ничего слушать, нетерпеливо газуя и посигналивая. — Полдня потеряли! Куда возить, начальник, маршрут давай! — спрашивали у Галкина. Рутина и проволочки им надоели в гараже. Отвал смердил под солнцем и курился пылью, и совесть у шоферов взыграла с новой силой. Не таким они хотели бы видеть дело рук своих.
— Сроем к едреной матери! — орал старый Завгороднев, то было его законное желание, неразделенное пугливым механиком, привыкшим не высовываться и ждать указаний. Он и теперь искал на отвале корреспондента, чтобы заручиться, если что, и не отвечать. Механик ходил за Лешей-комсоргом следом, почувствовав руководство, и толковал о лимите на топливо, пережоге, нормо-часах и самоуправстве Галкина. Леша обещал разобраться. Механик выклянчил у него сувенир жене и сезонный абонемент на хоккей. Больше у Леши ничего не осталось, и без резерва он чувствовал себя неуверенно.
Корреспондент не отходил от Галкина, формальный лидер Леша-комсорг его теперь не устраивал. Галкина люди слушались больше и охотней, вокруг него дело вершилось как-то смелей и решительней. «Можно не гадать теперь, — с досадой думал Леша-комсорг, — чья фотография появится в газете!»
— Везите шлак и мусор в карьер за город! — кричал сквозь грохот дизелей Галкин. — После землей засыпем, дерн положим, выпас будет для коровок…
Примерно так ему сказали специалисты в штабе, и Галкин свято верил в их познания в сельской агрономии. Шофера посмеивались, глядя на него, но повиновались с готовностью. Грузились, уезжали и возвращались без лишних перекуров и левых рейсов.