SOS! Любовь!
Шрифт:
– Пожалуйста, не заставляйте меня говорить Риккардо, что я по-прежнему работаю в конторе Андреа… Он меня бросит!
– Но если это дойдет до него помимо вас, он все равно вас бросит. А если вы сами ему об этом скажете, возможно, он поймет вас. Стоит рискнуть, иначе ваши отношения будут строиться на обмане – тогда они обречены.
– Обещаю, что я сделаю это, только можно начать с чего-нибудь полегче? Лучше я скажу правду сестре.
– Уверены? Это вам было задано на прошлой неделе: сказать Саре, что Лоренцо ответил, но не так, как вы ожидали. И что вы хотели защитить ее, скрывая правду, то есть тот
– Доктор Фолли, можно попросить помощь зала?
Я поджала хвост. Ультиматум сейчас совсем некстати еще и потому, что Лоренцо, кажется, готов открыться Адзурре, и я уверена, что мне удастся узнать что-нибудь важное. Что касается признания Риккардо… ну, эту шкатулку я не выбирала.
Однако, придя домой, я при виде Риккардо не могу не чувствовать себя виноватой.
– Кьяра, нам нужно поговорить. – Он останавливает меня на пороге.
– Конечно. Что-то случилось?
– Пойдем в твою комнату, там спокойней.
Он закрывает за собой дверь, оставив Сару снаружи, усаживает меня на кровать, а сам остается стоять.
– Кьяра, я много думал о нас двоих и, по правде говоря, не знаю, что сказать. Мы уважаем и понимаем другу друга, нам вместе хорошо, весело, но у меня такое ощущение, что ты относишься ко мне как к брату. Правда?
Рано или поздно он должен был об этом заговорить. Не могу же я до бесконечности прикрываться усталостью, головной болью и смятением чувств! Понятно, что он хочет чего-то большего, нежели редких поцелуев и объятий.
Ну почему секс всегда все усложняет? Разве нельзя без него обойтись? Без секса многие вещи были бы проще… Маленький доктор Фолли в моей голове говорит, что сейчас у меня есть прекрасная возможность рассказать о том, что я чувствую, не боясь ранить другого.
– Мне с тобой правда очень хорошо, Риккардо…
– Я это знаю, вижу, мне тоже с тобой хорошо, но чего-то не хватает, тебе не кажется?
– Да-да, наверное, не хватает немного… Пространства, пространства нам не хватает, нам слишком тесно в этой квартире – у тебя даже нет своей комнаты.
– Нет, Кьяра, нам не хватает интимности. Не хватает поцелуев, прикосновений, ласки. Чтобы спать в одной постели и заниматься любовью. Вот что делают люди, если они вместе. А мы с тобой ведем себя как четырнадцатилетние подростки…
– Но…
– Не перебивай. Я знаю, что ты хочешь мне сказать: если я с тобой только из-за секса, то могу поискать себе другую… Да не проблема – я столько занимался коммуникативными методиками и невербальным общением, могу разговаривать хоть с диваном! Естественно, я с тобой не из-за секса, но я думаю, ты понимаешь, что это ненормально, особенно в начале отношений, – не хотеть узнать другого человека, пропитаться его запахом, почувствовать его кожу, замирать от восхищения, глядя, как он спит, и наслаждаться его наслаждением. Знаю, что сейчас скажу ужасную глупость, но первые дни мы с Элизой не могли оторваться друг от друга, постоянно целовались, поочередно возбуждаясь, мы были единым целым…
– Но…
– Подожди! Прежде чем ты мне скажешь, что ты не Элиза, я хочу тебе сказать, что мне не нужна Элиза, по крайней
Прекрасно, доктор Фолли, вы выиграли этот тур.
– Риккардо, сядь здесь, рядом со мной.
– Нет, не надо, лучше буду стоять, где стою.
– Хорошо, я должна тебе все объяснить, – пытаюсь привести в порядок мысли. – Ты знаешь про мою историю с Андреа. Про то, что случилось в Портофино, про его звонки, цветы и прочее… И сейчас он…
– Он все еще тебе нравится, да?
– Нет! Он мне больше не нравится!
– Ты сжала губы, ты обманываешь!
– Черт, Риккардо, в разведке работаешь? – фыркаю я.
– Нет, по телевизору говорили… Извини, продолжай.
Меня чуть удар не хватил, думала, что попалась.
– Я хотела сказать, что мои отношения с Андреа были тяжелыми и мучительными. Мне было нелегко. В какой-то момент я и вправду думала, что ради меня он бросит жену, что мы будем вместе, что мое терпение и постоянство будут со временем вознаграждены. – Но ты видел, чем все закончилось. Сейчас я на распутье: мне хорошо с тобой, наверное, как ни с кем другим, но мне страшно, я чувствую себя слабой и беззащитной, мне трудно решиться. Я больше не хочу бросаться головой в омут, боюсь еще раз сделать ошибку.
Риккардо смотрит на меня, ожидая заключения.
– Я сделала неверную ставку и все потеряла, так что теперь дую на воду. Мне нужно время, чтобы снова поверить в себя.
Я говорю правду, ничего, кроме правды, и это верный путь.
– Я понимаю тебя, Кьяра. Понимаю и не хочу тебя торопить. Но я не могу найти объяснения, почему ты так напрягаешься, когда я тебя обнимаю или просто приближаюсь к тебе. Ты как будто меня отталкиваешь, ты меня обижаешь. Я все могу понять, но не это: ведь если ты меня отвергаешь, значит, ты меня не хочешь, а если ты меня не хочешь, думаю, ничего не получится. В конце концов, мы с тобой знакомы всего-то дней двадцать, бывали у нас и худшие времена.
При этих словах в голове у меня включается аварийная сигнализация. Риккардо – необыкновенный парень, и я теряю его, потому что не способна выстроить нормальные отношения. Единственный раз мне повезло, мне выпал счастливый билет, и я сама же разрушаю свое счастье, а еще упрекала Сару. Мы обе безнадежные мазохистки, нам суждено остаться одним, прожить всю жизнь на съемной квартире, с сожалением вспоминая о прошлом.
Не могу сдержать слезы. Уткнувшись лицом в подушку, я безутешно плачу.
Все бы сейчас отдала, только бы не видеть, как он уходит, что угодно бы сделала, только бы не задохнуться в надвигающейся пустоте, все что угодно, только бы не остаться одной в этой беспросветной тьме.
Риккардо садится рядом, гладит меня по волосам, потом нежно обнимает:
– Девочка моя… моя девочка… Тише, тише, не плачь. Все будет хорошо, я здесь, с тобой, я никуда не уйду.
Как я хотела услышать эти слова!
Просыпаюсь среди ночи, Риккардо укрыл меня одеялом. Ужасно болит голова, мне плохо, как никогда. Выглядываю в коридор посмотреть, может, кто-то еще бодрствует, но все уже спят.