Соседские войны
Шрифт:
– Успокойся. Это чья-та глупая шутка.
– ДА?!
Уже не в силах сдерживать любопытства, я направилась к двери, осторожно заглянув в глазок, почти сразу заметила растрепанную Ирку в халате и… Хм…
Ну, в некоторых ракурсах и без рубашки, а особенно когда молчал, Воронов был еще очень даже ничего.
– Да! В этом доме психика не только у моей соседки страдает.
Все, передумала, он одинаково паршивая сволочь. Только Ирка после этих слов вдруг встрепенулась и бросилась… Ну,
– Маша, Машенька, открой!
Удивленно хмыкнув, я недолго колебалась. Интересно ведь было, отчего это храбрая Ирочка так перетрухнула, что и о ведре помоев забыла. Замок, разнообразия ради решив не кочевряжиться, открылся сразу. В конце концов, «Машенькой» у этой очаровательной блонди я не была никогда.
Стоило открыться двери, как Ирка почти ввалилась в прихожую.
– Машенька!..
– Что случилось? – осторожно уточнила я, на всякий случай посторонившись.
Судя по ошалевшему взгляду блонди, испуганна она была не на шутку и адекватно соображать не могла.
И, если бы я не слышала предшествующего этому разговора, решила бы, что смертельно испугал ее именно Воронов. По крайней мере, мне его мрачный взгляд уверенности в том, что он не собирается никого убивать, не внушал.
– Ой, Маша, там… Там призрак! – ткнув пальцем в сторону квартиры, вскрикнула Ирка.
В этот момент я даже пожалела, что не могу увидеть себя со стороны. Но судя по тому, как усмехнулся Воронов, выражение лица у меня было на редкость… Говорящее.
– Эм… Призрак? – на всякий случай уточнила я и покосилась на Воронова.
А кто его знает, вдруг он во время ремонта кого из рабочих где-то под плинтусом захоронил?
– Кошка пакет таскала, и какой-то кретин простыней перед окном помахал. – процедил мужчина.
– Да, на третьем этаже? Вот во всех кино так всегда: не призрак, не призрак, а потом…
А потом, судя по выражению лица все того же Воронова, Ирочку ждал торжественный разрыв несостоявшихся отношений. А кто же тебе, птичка, виноват! Разнообразия ради попробуй поискать бабу по мозгам, а не… Физиологическим выпуклостям.
Между тем Ирка успокаиваться не спешила, вцепившись уже в мою руку.
– Машенька, прошу, не выгоняй, можно я у тебя переночую. Архипчик, вынеси мне мои вещи, и…
И договорить ей Воронов не дал. С каждым словом все больше мрачнея, мужчина только терпеливо вздохнул и отступил в сторону, кивнув головой в сторону своей квартиры.
– Бери и иди куда хочешь!
– Нет! – вскрикнув, точно из квартиры напротив на нее должен был сразу же выскочить призрак, добрая девочка Ира от всей души толкнула меня вперед. – Машенька вот поможет, она хорошая!..
О, да, я просто невероятно хорошая. Особенно в полночь на лестничной площадке
– Прекрасно, после ее визита мне точно придется вызывать священника.
Не станем.
– Ага, перед продажей квартиры очистить от собратьев.
– Не поможет, новые налезут! – мгновенно парировал Воронов, смерив меня уничтожительным взглядом, прежде чем посторониться и пропустить в квартиру.
Ну, вот и черт меня дернул открыть дверь? Прикинулась бы спящей, и пусть хоть польку-бабочку мне с бубном пляшут. Все, что мне оставалось теперь – вздохнуть и направиться вперед.
«Надеюсь, Ворон не доведет блонди до инфаркта» – только и успела я мрачно подумать, прежде чем ощутила, как сердце ухнуло куда-то вниз.
В уже так хорошо мне известной гостиной не было штор и не горел свет, равно как и во всей квартире Воронова. И оттого то, что я увидела, было еще более жутким.
– Срань господня…
Чувствуя, как подкашиваются колени, я отступила на шаг, наткнулась на Воронова и так и замерла.
Сразу за окном, чуть покачиваясь, завислочто-то.Страшная светящаяся зеленоватым фигура, что медленно вскинула руки, стоило нам войти.
Мама, роди меня обратно…
Между темчто-тоснова качнулось и ударилось о стекло, пока я вжималась в замершего позади Воронова как в единственное спасение.
– Что там Ирка о священнике говорила? – тихо-тихо, разом потеряв и голос, и возможность стоять без опоры, прошептала я.
– Вызывать… – отчего-то тоже шепотом ответил Воронов.
Между тем страшная фигура за окном вдруг дернулась, вызывая бешеный кульбит моего несчастного сердечка и медленно опустилась ниже, пока вовсе не уплыла вниз. Какое-то мгновение ни я, ни Воронов не двигались, на минутку став самыми единодушными соседями в мире.
В этот момент мне было не до ссор и колкостей. Призрак! Чертов светящийся призрак возле нашего дома!
Что-то в этой мысли мне не давало покоя, что-то очень знакомое.
Светящийся в темноте…
– Да чтобы вам жить еще лет триста и двести ползать! – чувствуя, что еще немного, и я взорвусь от негодования, разом сместившего страх, я просто бросилась к окну.
Вот в этот конкретный момент мне не было дела ни до чего. Было только одно желание: на долгие годы подвергнуться анафеме бабушкинского коммитета, придушив деда Никифора. Взобравшись на подоконник, я попыталась посмотреть вниз, но угол обзора не позволял увидеть, что происходило у окна этажом ниже.