Современный греческий детектив
Шрифт:
Они вышли на середину площади и принялись разглядывать фонтан.
— Это, видимо, местная достопримечательность, — заметил парень. — Судя по толпе, куда входим и мы с тобой.
— В городе архитектурных памятников раз-два и обчелся! — объяснил парню следователь. — За исключением порта и прилегающих к нему кварталов, застройка современная. Поэтому фонтан посреди площади… Тьфу ты черт, как же она называется? Впрочем, неважно! Так вот, этот фонтан считается у них архитектурным памятником. Туристы
— Что ни говори, фонтан красивый. В этом модерне есть свое величие и в то же время легкость. Все продумано до мелочей…
— А вечером здесь включают подсветку! Поглядел бы ты, какие краски! Какие изумительные оттенки!..
— Вечером? Ах да, ведь ты уже бывал здесь. Дважды.
— Трижды.
— Да, но, когда включат прожектора, наша прогулка, наверно, уже закончится, и я ничего этого не увижу.
Следователь поднял небольшой плоский камень и бросил в воду.
— Так точно, закончится, — сказал он, как припечатал. — Наша прогулка закончится, когда стемнеет. Так мы договорились. Но пока у нас есть время. Сейчас двадцать две минуты шестого.
Осмотрев площадь и фонтан, они решили пойти в другую часть города, где еще не были. Идея принадлежала следователю, а у парня не вызвала возражений.
— Бедняцкие кварталы совсем не похожи на центр города, — сказал следователь. — Самая большая улица не шире трех метров, и вообще там…
Он умолк, видимо подыскивая нужное слово.
— Мне объяснять не нужно. Я родился в таком квартале. Там прошло мое детство… Поэтому я всегда с удовольствием брожу по окраинам.
Непринужденно разговаривая, они шагали по мостовой.
— В детстве у меня было много друзей, — рассказывал парень. — Мы носились по всей округе и поднимали такой шум, что и передать трудно. На тех улицах мы чувствовали себя хозяевами. Это были, можно сказать, наши владения.
— А я не могу ничем таким похвастаться. В детстве я был тихим, застенчивым. Любил читать. Читал запоем книги, журналы — все, что попадало под руку, а не только то, что требовалось по школьной программе. Мальчишеские игры не были моей стихией.
Внезапно их чуть не сшиб грузовик, выскочивший на большой скорости из-за угла. Они едва успели отскочить в разные стороны.
— Вот подлец! Чуть не переехал! — возмутился следователь.
Они пошли дальше.
— О чем я говорил? — задумался парень. — Ах да, об играх на нашей улице. Однажды, помнится, мы играли в прятки, и я спрятался в одном подвале. Пока я там сидел, пришел хозяин и, ни о чем не подозревая, запер его, сел на велосипед и уехал. Пока его разыскали, пока он приехал и, ругаясь на чем свет стоит, открыл подвал… Можешь себе представить, каково мне было!
— Ага, ты мне еще о привидениях расскажи!
— Нет,
Следователь почесал нос.
— Да-а, — сказал он. — Меня мать тоже здорово драла, и я прекрасно тебя понимаю.
Сумерки сгущались. Примерно через полчаса будет совсем темно.
— Не забывай поглядывать на часы, — сказал следователю парень из кафе «Спорт».
— К чему? Когда стемнеет, и так будет ясно, что пора возвращаться в гостиницу.
Тут следователь заметил агента. Он шел следом как ни в чем не бывало. А он-то думал, что агент их безнадежно отстал! Сделать бы ему знак или показать глазами — мол, все нормально!
— Хорошо было у моря, — мечтательно произнес парень.
— Еще бы! Настоящее лето! При других обстоятельствах я бы с удовольствием поплавал.
— Девушки, наверно, еще долго будут недоумевать, почему мы отказались идти в воду.
— Да уж! Они никак не могли взять в толк, в чем дело. Видно, решили, что у нас просто-напросто нет настроения купаться.
— Моя девушка — думаю, ты это заметил — дала мне телефон, чтобы я позвонил ей завтра в полдень, и несколько раз повторила: «Только не забудь!» Я, конечно, не стал ей объяснять, что завтра в это время мы будем далеко.
— Кстати, может, ты хотел бы позвонить своей девушке? У тебя ведь наверняка есть девушка в нашем городе… После приключения в кафе «Спорт» на тебя большой спрос, и она, бедняжка, небось переживает, куда это ты пропал.
— Нет, не переживает. Ее просто-напросто нет. Последнее время я был один.
Парень заметил, что следователь бросил на него быстрый, внимательный взгляд. «Может, им что-то известно о наших отношениях? Вряд ли, если бы они знали, уже сказали бы. А может, держат про запас, чтобы раскрыть вместе с другими картами в Центре?»
Еле волоча ноги, к ним подошел бедно одетый старик. Он держал в руках картонную коробку с плитками шоколада. Глаза у него были печальные и усталые.
— Возьмем по шоколадке, — сказал следователь и остановился. — Ну что, дед? Много наторговал?
— Где там, сынок… Иногда хочется лечь и больше не вставать… Но жить как-то надо…
— Жаль старика, — сказал парень, когда они отошли. — Мне всегда становится не по себе, когда я вижу маленьких детей, истощенных женщин или дряхлых стариков, бредущих с товаром с улицы на улицу, из кофейни в кофейню. А официанты гонят их отовсюду, как назойливых мух, да и собаки не дают проходу.
— Возьми свою плитку. Надеюсь, шоколад не повредит твоему больному зубу.
Они остановились на углу, у зеркала небольшой пошивочной мастерской, и причесались.