Современный грузинский рассказ
Шрифт:
— В детстве. — У Высокого Мужчины странно дрогнул голос. — К сожалению, я плохо помню… Были черешневые и ореховые деревья, вверху — сверкающие звезды.
Автобус слушал, оцепенев, затаив дыхание.
— Удивительно они поют, звезды, — Мзекала снова прикрыла глаза. — И главное, что не слышно ни звука… Вы ведь знаете, как звук грубит и портит песню.
— Да, — сказал Высокий Мужчина, и голос его опять дрогнул.
— Я хорошо вас помню, — сказала Мзекала… Потом вдруг обеспокоилась, взволнованно посмотрела в проход между
Мужчина показал на папку:
— Он здесь.
— Аа! — облегченно вздохнула Мзекала. — А что вы читали с таким увлечением?
— Да так, ничего особенного… Статья одного ветеринара. «Как уберечься от бруцеллеза».
— Ветеринары должны уберечься?
— Нет… Скот должны уберечь.
— Аа!.. Ну и как, уберегли?
— Пока нет, но не теряют надежды. — Высокий Мужчина рассмеялся. — Если верить автору статьи, то есть только два пути: или бруцеллез должен быть уничтожен, или скот.
Мзекала наморщила лоб, задумалась на мгновение. Потом просияла:
— Правильно!.. Замечательная мысль!.. Одно из двух должно перестать существовать, и тогда они никогда не смогут встретиться друг с другом…
Между прочим, я уже собрала нужные документы и, наверное, скоро выступлю с публичной лекцией и окончательно докажу, что грузины состоят из того же вещества, что и французы… — Тут она замолкла ненадолго, задумалась и снова тихонечко запела: — Люблю и мать, люблю отца, себя же больше всех люблю, но сын родителей чужих дороже мира мне всего.
Кончив петь, вновь обернулась к Высокому Мужчине и благодарно улыбнулась ему.
— Я знаю, почему вы спрятали журнал… Рыцарь не может позволить себе беседовать с дамой и читать в то же время статью о бруцеллезе… Ведь так?
— Да. Вы правы, конечно… Но что же тут рыцарского?
— И скромность украшает рыцаря… Каким алфавитом написана эта статья, современным или церковным?
— Современным.
— Хотите, мы с вами восстановим церковное письмо, а современное изгоним?
— Зачем?.. Люди уже привыкли к современному. А алфавит есть алфавит. Не все ли равно?
— Как это «все равно», Брут?.. Две разные линии — это, по-вашему, все равно? — Мзекала покачала головой, и лицо ее опечалилось. — Человек стоит на пути деградации… И у вас — смотрите! — так сильно вытянулся нос!
Высокий Мужчина улыбнулся.
— Нос у меня, действительно, не маленький.
— А разве это хорошо?.. И вообще зачем вам читать об этих бруцеллезах? Не лучше ли прочесть «Тристана и Изольду» или «Критику чистого разума»?
— Я, конечно, предпочел бы, но ведь должен кто-то прочесть и эту статью. Разве вам не жаль, если она так и останется никем не прочитанной?
Мзекала внимательно посмотрела на Высокого Мужчину и потом кивнула.
— Это верно, но почему же никто не пожалеет меня? — она опустила голову, прикрыла тяжелые от краски
— Я очень хорошо помню вас. Два раза я видела вас во сне, но это было очень давно. До вашего рождения. Боги не считаются с возможностями людей. Ни Христос, ни Будда, ни Маго… — здесь она запнулась, лицо ее приняло таинственное выражение, она сделала Высокому Мужчине знак приблизиться, и когда он наклонился, шепотом сказала ему на ухо: — Магомет, по-моему, никогда и не был богом, он был самозванцем. — Она коснулась пальцем губ. — Тсс, тише об этом. — И громко продолжила: — Да, никто не считается с возможностями людей…
— Может быть, мы просто не в силах постичь…
— Рассудите сами, — прервала его Мзекала. — Ну к чему было придумывать моральные кодексы?.. Разве Сатана не бог?.. Дайте мне вашу папку, я подержу ее.
— Нет, нет, не беспокойтесь… Она не тяжелая.
— Не противоречьте даме. — Мзекала с улыбкой погрозила ему пальчиком, взяла папку и положила себе на колени. Потом вдруг весело рассмеялась: — Психиатров страшно огорчает то, что я дочь солнца и луны. Они ведут себя так, будто совсем, ни капельки не верят в это… А на самом деле — верят, как не верить, на это-то у них ума хватает. Но, — она оглянулась и понизила голос до шепота, — завидуют.
— Вы должны войти в их положение, — сказал Высокий Мужчина. — Такова их профессия, иначе они не могут.
— Это верно, вы совершенно правы, но они такие нервные, бедняги, на все обижаются…
— Что ж им делать…
— Да нет, я не сержусь на них, бог с ними!.. Да и как прикажете на них сердиться — они ведь настоящие дети!.. Вы умеете летать?
Высокий Мужчина вздрогнул, отвел глаза от Мзекалы и стал смотреть в окно… Долго смотрел. Потом медленно, тяжело покачал головой.
— Раньше умел… — И замолк.
Мзекала неотрывно смотрела на него… Смотрела и ждала.
После долгого молчания Высокий Мужчина тихо сказал:
— Потом я забыл, как летают… Теперь вот хожу по земле, просто хожу…
Мзекала прикусила губу, уставилась перед собой неподвижным, тяжелым взглядом.
— С какой страшной силой притягивает вас всех к себе земля!.. Знаете, если так и дальше будет продолжаться, вы можете превратиться в пресмыкающееся?..
— Знаю, — тихо ответил Высокий Мужчина.
После этих слов в автобусе надолго воцарилось молчание.
Высокий Мужчина смотрел в окно. Мзекала, нахмурившись, приложив друг к другу, тщательно вымеряла свои пяди… Остальных пассажиров в это время будто и вовсе не существовало.
Наконец, когда оказалось, что пяди равны, Мзекала сказала:
— Я не оставлю вас.
— Благодарю вас, — ответил Высокий Мужчина, не отводя взгляда от окна.
— Я всегда буду молиться за вас… Моя молитва не может быть не услышана.
Высокий Мужчина внимательно посмотрел на Мзекалу.
— Откуда в вас столько доброты?