Созависимость как жизнь
Шрифт:
Межличностные отношения в семьях на основе мотива обязанности основывались на традиционной функциональной взаимозависимости: обязанность мужа – зарабатывать деньги, жены – вести хозяйство и дом. Социалистическая идеология рассматривала любовь исключительно в связи с выполнением социального долга – плодотворной общественной деятельностью. Только такая любовь могла открыть любящим «глубочайшие интимные источники интенсивного и длительного удовольствия, заполняющего повседневность», благодаря чему личная жизнь любящих становилась бы «озаренной красотой, полной радостными чувствами» и «внутренним блаженством» [11].
Постепенно
Привязанность в житейском сознании и лексиконе чаще всего обозначается как любовь, но насколько эти чувства близки по психологическому содержанию? Человек говорит «люблю» по самым разным поводам и по отношению к самым разным объектам: людям, животным, пище, видам деятельности, погоде и т. д. Очевидно, что здесь употребляется широкий контекст понятия, включающий ощущения «нравится» и «приятно».
В словаре Ожегова отражена эта многозначность – любить означает следующее: 1) испытывать любовь к кому-нибудь, чему-нибудь; 2) иметь склонность, пристрастие к чему-нибудь; 3) быть довольным чем-то; 4) нуждаться в каких-то условиях.
В литературе по психологии привязанность определяется как тесная эмоциональная связь между двумя людьми, которая характеризуется взаимным участием и желанием поддерживать близкие отношения; как близкие, теплые, основанные на любви отношения между человеческими существами – родителями и детьми, братьями и сестрами, супругами, друзьями и т. д.
Примечательно, что в процессуальной составляющей любви самоотверженность и сердечность, входящие в ее определение, уже не отражаются, т. е. «любовь» – это одно, а вот «любить» – уже нечто иное. В межличностных отношениях «люблю» также неоднозначно: «люблю как друга, люблю по-своему, люблю в глубине души (!)» и т. п. Мы видим, что здесь субъект при всей его расположенности к объекту все же ограничивает территорию отношений любви. И это не случайно, а благодаря ощущению, может быть неосознаваемому, что любовь – это все-таки нечто, требующее больших эмоциональных вкладов, самопожертвования, альтруизма.
Привязанность– чувство близости, основанное на преданности, симпатии к кому-нибудь или чему-нибудь. В то же время «привязать», кроме «вызвать у кого-нибудь привязанность», – означает еще и «мысленно соединить, соотнести»; а «привязаться», кроме «почувствовать привязанность», – «начать надоедать, приставать»; «привязчивый» – «склонный к привязанности» и «надоедливый, назойливый». Не являются ли приведенные противоположные значения понятий их разными сторонами, представляющими их плюсы и минусы в едином образе?
Когда появилось мудрствование, возникло и великое лицемерие. Когда шесть родственников
Поведение привязанности направлено на достижение или сохранение близости с предпочитаемым человеком и включает в себя стремление находиться рядом, следовать за человеком, просить его о помощи и т. д. С возрастом степень проявления таких чувств уменьшается, но обостряется в ситуациях стресса, болезни или страха. Психоаналитические объект-теории сильнейшую потребность строить отношения с объектами любви, удовлетворение чувства привязанности к эмоционально значимому, близкому, желанному объекту определяют как базовый смысл любви. Теория привязанности (Дж. Боулби, М. Эйнсворт) содержит ряд ключевых положений:
• привязанности развиваются в направлении одного или нескольких человек, обычно в четко определенном порядке предпочтения;
• привязанности не подвластны времени, продолжаются в течение значительного периода жизни. Ранние привязанности могут ослабевать, дополняться новыми, заменяться ими, но это не значит, что они легко забываются;
• многие из самых сильных человеческих эмоций переживаются во время формирования (влюбленность), утверждения (любовь, безопасность), восстановления (радость) привязанностей. Страх утраты привязанности (и угрозы утраты) рождает беспокойство, непосредственно потеря – печаль, и оба эти чувства становятся причиной гнева [10].
Наиболее вероятной функцией человеческого поведения привязанности считается обеспечение безопасности индивида, не способного в достаточной степени позаботиться о себе самом. Таким образом, это класс поведения, отличный от кормящегося и сексуального, но столь же важный в человеческой жизни. В таком поведении нет ничего внутренне детского или патологического, но оно лишь косвенно связано с любовью, поскольку подлинная любовь – не безопасное убежище, но сосуществование с неопределенностью, с риском, и поэтому – не способ избавиться от тревоги.
Привязанность формируется в рамках «рабочей модели», на основе которой происходит взаимодействие ребенка с миром: это модель себя и близкого человека Я– Другой, при этом восприятие себя определяется тем, как меня воспринимает объект привязанности. Глубинная память сохраняет образцы поведения с близкими людьми, которые постоянно повторяются и в ситуациях взаимодействия с другими людьми. Представленные в таблице 1 возможные варианты нарушений привязанности у детей имеют высокий риск копирования их во взрослом возрасте при создании и развитии собственных интимных отношений.
Таблица 1
Варианты нарушений привязанности
Как видно, в отличие от любви, в привязанности отсутствует избирательность, свобода выбора и, напротив, ярко выражено влияние глубинной потребности в безопасности и неуверенности человека в самостоятельном ее обеспечении. Согласно наблюдениям А.Н. Харитонова, женщины (даже самые социально, личностно успешные, стабильные, обеспеченные) видят идеального партнера в любви как сильного, обаятельного, заботливого мужчину, на которого можно положиться, доверить себя и быть за его спиной (своеобразного мать-отца) [51]. Для мужчин (даже относительно зрелых, сильных, независимых) идеал – нежная, сексуальная, ухаживающая, заботливая, активная женщина (идеал активной матери).