Спариться с бывшей
Шрифт:
— Я просто… не могу поверить, что ты работаешь на них. Из всех мест, где можно было бы найти тебя…
Шон замолкает, выглядя все еще несколько потрясенным.
— Не то чтобы я знала, что это твоя семья, когда бралась за работу, — вздыхаю. — Я имею в виду, черт возьми, они приглашают меня на вечера кино. Они были моими друзьями до того, как стали твоими братьями.
Он смотрит недоверчиво.
— Это буквально работает не так.
— Дело не в этом. Дело в том, что… мой работодатель теперь еще и твоя мама.
У меня усталый вид, который кажется слишком знакомым для таких разговоров. Теперь мне нужно разобраться с собой. Я смотрю на него, ожидая увидеть то же беспомощное выражение, которое у него всегда было, когда мы заводили серьезные разговоры. Мне всегда приходилось расхлебывать неприятности.
Но он качает головой, и что-то кажется другим.
— Мы не обязаны. Я им не говорил. Я имею в виду, они знают, что мы хорошо знаем друг друга, потому что ты сбежала, когда я появился. Но мы можем оставить все при себе. Ты можешь делать свою работу столько, сколько тебе нужно.
— Мне не нужно, чтобы ты все исправлял, — многозначительно говорю ему. — Просто держись от меня подальше. Дальше я разберусь.
Он долго молчит. Я не могу полностью винить его за то, что он все испортил своим появлением, но я хочу. И думаю, он знает, как сильно я хочу обвинить его в том, что он снова все испортил.
— Хорошо. Я не буду ничего исправлять, но и не хочу сделать хуже, — тихо предлагает он, и я с трудом сдерживаю комментарий, что он скорее всего это сделает. Он внимательно наблюдает за мной. — Я просто хочу остаться на свадьбу моего брата. Я буду держаться от тебя подальше и не расскажу им о нас.
Нас.
Это слово заставляет меня стиснуть зубы.
6
Шон
Элиза, здесь. Здесь, на самом деле здесь. Я все еще не верю в это.
Шок от того, что я снова увидел ее и наблюдал, как она снова уходит, прошел, но мне все еще предстоит это пережить.
Она выглядела настолько по-другому, что я даже не сразу понял, что это она. Но в то же время все знакомое в ней вспоминается само собой. То, как она прикусывает губу, когда думает, россыпь веснушек, взмах темных ресниц, когда ее глаза смотрят в мои.
Я бы не подумал, что можно бояться возвращения домой больше, чем боялся, пока добирался сюда последние пару дней. Я действительно думал, что вся эта история с бывшей женой будет какое-то время игнорироваться, а потом превратится в неприятный разговор за ужином или что-то в этом роде.
Никогда за миллион лет я не думал, что найду ее в нашей гребаной столовой.
Когда я возвращаюсь, в доме тихо, меня буквально преследует запах Элизы. Не понимаю, как я не узнал его раньше. Он навевает воспоминания о ней, о которых я не думал годами, внезапно ставшие свежими, как в день их
Я так погружен в собственные мысли, что едва замечаю, как Эйден входит в комнату, в которой я сижу, пока он не переваливается через спинку дивана, прижимаясь ко мне плечом. Только сейчас до меня доходит, что я не должен сидеть на диване после того, как несколько минут стоял под дождем. Мама могла бы… наказать меня? Она все еще может это делать?
— Я действительно говорил, что мама сойдет с ума, когда увидит тебя.
Эйден хмыкает, слишком довольный точностью своего предсказания.
Я откидываюсь на подушки, вытирая лицо руками.
— Не думаю, что ты можешь поставить себе в заслугу то, что предвидел все это. Если ты мог это сделать, тебе следовало предупредить меня или что-то в этом роде.
— Элиза могла предвидеть это. Она уверена, что она экстрасенс или что-то в этом роде, но думаю, что нет.
Он кивает, и я чувствую на себе его пристальный взгляд.
— Когда мы услышим объяснение увиденному?
Я бросаю взгляд в коридор, который кажется пустым, но в этом доме этому нельзя доверять.
— Никогда.
— Давай жеееее.
— Это не твое дело.
— Чувак. Очевидно, что она бывшая девушка или что-то в этом роде. У всех нас есть глаза, было нетрудно понять. Я просто хочу знать остальную часть истории.
Думаю, все и так ясно.
Но намного сложнее, чем я думал, просто не рассказывать Эйдену всего. С ним всегда было легко разговаривать, и из всех членов моей семьи он, вероятно, самый понимающий.
Пожимаю плечами и вздыхаю.
— Хорошо. Я скажу тебе сразу после того, как ты скажешь маме, что это ты помочился в святую воду…
Его глаза расширяются, и он зажимает мне рот рукой, прежде чем я успеваю высказать всю угрозу целиком. Это воспоминание такое старое, что я на самом деле не помню, была ли это моя идея или нет.
Однако именно в этот момент моя мама решает вернуться в коридор.
Есть что-то невероятно ностальгическое в том, что мама появляется в тот самый момент, когда один из братьев пытается силой схватить меня за голову, в то время как я стараюсь вывернуть ему руку.
На секунду кажется, что все почти вернулось на круги своя.
— Что ты сделал? Ты ее знаешь? — спрашивает наша мать, укоризненно глядя на меня.
Эйден отпускает меня, падая обратно на диван, притворяясь, что он не дрался в комнате, где это запрещено.
— Рад быть дома, — невозмутимо заявляю я, не скрывая горечи в своем тоне.
Во мне поднимается желание просто стряхнуть все капли дождя на полированный кафельный пол, и я едва сдерживаю его.
Она усмехается и ведет себя так, будто я здесь агрессор. Наконец-то я дома, только для того, чтобы принять мою законную мантию проблемного ребенка. Не знаю, почему я думал, что все будет по-другому.