Спенсер
Шрифт:
— О, чёрт. Спенсер.
Он усиливает давление, прежде чем добавить один палец, а затем другой, чтобы раздвинуть меня.
Я чувствую, что он только начал, но моё освобождение ускоряется со скоростью, которую я не могу контролировать. Задолго до того, как готова, я выкрикиваю его имя и взрываюсь у его лица.
Моя грудь вздымается, а кожа покрывается испариной, когда он отстраняется и вытирает рот тыльной стороной ладони.
Наши взгляды снова встречаются, и мы произносим беззвучные слова.
Я жду, что он сделает что-то большее, прикоснётся ко мне,
Он хлопает дверью ванной с такой силой, что весь дом сотрясается.
Я всё ещё сижу посреди его импровизированной кровати, когда он возвращается. Его волосы в беспорядке, глаза запали, а боксеры всё ещё натянуты, но он ничего не делает и не говорит, кроме как приподнимает одеяло рядом со мной и забирается под него.
Какого чёрта?
Решив, что, наверное, мне пора уходить, я опускаю одну ногу на пол, готовясь оттолкнуться от низкого матраса, когда его голос наполняет комнату.
— Залезай.
Глава 6
Спенсер
Мне не следовало этого делать. У меня было твёрдое намерение всё сделать правильно. Ничего не брать у своей невесты, пока она не станет моей женой. Я не думал, что это будет слишком сложно, учитывая, что я ожидал появления какой-то незнакомки, но всё же мы здесь.
Я лежу на спине, глядя на тени, скользящие по потолку, а она тяжело дышит рядом со мной.
Часть меня надеялась, что я найду её в своей постели, когда вернусь, но я был не настолько глуп, чтобы думать, что это произойдёт на самом деле. Какая женщина в здравом уме захочет оказаться в моей постели после того, как я оказал ей такой приём сегодня? Эта женщина, возможно, единственная, кого я когда-либо любил, но, тем не менее, я не был с ней особенно любезен.
После того, как сбежал, я направился прямиком в бар.
Мне нужно было выпить, и нужно было скрыться от её сладкого аромата и оценивающих глаз, которые, клянусь, заглядывают мне прямо в душу.
Видеть её в моём доме, доме, о котором мы мечтали долгие годы. Это было слишком. Я не смог справиться. И, как последний слабак, сбежал. Я пил до тех пор, пока комната не начала кружиться, и я был вынужден уйти, чтобы совершить долгую, очень бодрящую прогулку по морозу домой.
Мысли о том, что Габриэлла здесь, не давали мне покоя задолго до того, как я свернул на подъездную дорожку и увидел погружённый в темноту дом.
Всё, о чем я мог думать, это о ней. Как её брюки облегали её задницу и бёдра, как выпуклости её грудей дразнили меня из-за низкого выреза её свитера. Но найти её такой, с моим гребаным номером на футболке. Это было невыносимо, и я нарушил все правила, которые сам для себя установил. Ну, может быть, не все. Каким-то чудом мне удалось провести черту, как только она кончила мне на язык.
Её запах наполняет комнату вокруг меня, заставляя меня отчаянно желать перевернуть её и погрузиться в её горячее маленькое тело.
Мой член торчит из-под простыни, но я не
Повернувшись на бок, я придвигаюсь к ней, пока не прижимаюсь передом к её спине.
Как только мы соединяемся, она снова прижимается ко мне, как будто проснулась и ждёт меня.
— Габ… Элла, ты не спишь? — шепчу я, но вопрос остаётся без ответа, поскольку её дыхание остаётся ровным. Она либо крепко спит, либо просто очень хорошая актриса. Я вспоминаю её выступление на нашем уроке драматического искусства в средней школе и решаю, что, скорее всего, первое.
Обхватив её рукой за талию, я крепче прижимаю её к себе, позволяя себе насладиться тем, чего, как я думал, мне никогда больше не доведётся делать.
Должно быть, я засыпаю с ней в объятиях, потому что следующее, что я помню, это то, что я нахожусь лицом к окну, и солнце слепит меня, несмотря на то, что мои глаза закрыты.
Перекатываясь на спину, я с трудом открываю глаза, и глухой стук в них от выпитого виски, который я употребил прошлой ночью, даёт о себе знать. Я смотрю в сторону и вижу, что Габриэлла всё ещё крепко спит, свернувшись калачиком.
Её глаза закрыты, щёки порозовели, как тогда, когда я шептал ей на ушко непристойности прошлой ночью, а её розовые полные губы слегка приоткрыты, заставляя меня пожалеть, что я не поцеловал её. Но я знаю, что один поцелуй может всё испортить.
Сначала я должен повести её к алтарю. Мне нужно знать, что она настроена серьёзно, что она хочет этого так же сильно, как и я. Потому что теперь, когда она снова здесь, я буду бороться изо всех сил, чтобы она осталась.
Габриэлла была права в том, что сказала вчера вечером. Я действительно порвал с ней в тот день, когда она уехала, но только потому, что был очень зол, обижен, нет… опустошён её уходом. Это было жестоко, я понимал это в то время. У неё не было выбора. У её отца была работа в городе, и они с мамой были вынуждены последовать за ней, так поступают семьи. Но она бросила меня, и всё, что я мог сделать в тот момент, — это самосохранение, и я по глупости подумал, что причинение ей боли, когда её тащили прочь, поможет. Оглядываясь назад, я понимаю, что это здорово, потому что в последующие дни, месяцы и даже годы я бы отдал всё на свете за отношения на расстоянии, которые, как она была уверена, мы смогли бы сохранить.
Я до сих пор скептически отношусь к тому, что это могло бы сработать, но, зная, каким несчастным я был, когда она уехала, я пожалел, что не дал этому шанс провалиться, прежде чем разрушить всё ещё до того, как это началось.
Со вздохом, полным сожаления, я встаю с кровати, хватаю пару брюк, которые бросил на пол, и тихо выхожу из комнаты в надежде дать ей поспать.
Вчерашний день был достаточно напряжённым для меня, я даже представить себе не могу, каково это было для неё.
Я принимаю душ, затем спускаюсь вниз выпить кофе и принимаюсь за работу, теперь у меня есть соседка по дому, и ещё важнее привести этот дом в состояние, пригодное для жизни.