Средь бала лжи
Шрифт:
Конечно, к этому времени Зельда успеет смекнуть, что к чему, и принять дополнительные меры безопасности, но с паршивой овцы…
— Значит, мы пробудем в «Рассвете» не больше трёх дней?
— Так мы договорились с их амадэем, — кивнул Алексас. — Больше нам и не требуется.
— Встретим Кэйрмиль, посмотрим на ужасные дела, там творящиеся… этого хватит в качестве доказательств, — добавил Найдж. — К тому же до суда остаётся не так много времени.
Второй
На словах всё выходило складно. Пожалуй, слишком складно, чтобы иметь шанс действительно осуществиться.
— Заправь под одежду, — накинув шнурок Таше на шею, велел Алексас.
Она отправила амулет в вырез рубашки, спрятав от чужих глаз. Украдкой обратила на своего рыцаря зоркий взгляд из-под ресниц.
А всё же — показалось ей вчера или нет?..
— Древние эйрдали умеют проникать в сознание жертвы абсолютно незаметно, — продолжил Найдж. — Но благодаря этой вещичке ты всегда заметишь, если кто-то попытается влезть в твои мысли или тебя зачаровать.
— Ясно, — кивнула Таша, с трудом отвлекшись от воспоминаний о вчерашнем вечере. — И когда мы попробуем связаться с Ароном?
— Прямо сейчас. Как только Ларон придёт.
Таша ощутила некое подобие облегчения: прекрасно понимая, что сейчас ощущать его безнадёжно рано — но одна мысль, что вскоре Арон может оказаться рядом, заставила её улыбнуться.
— Честно скажу, — произнесла она вслух, — с вами хорошо, но когда Арон будет здесь, мне станет куда веселее. Жаль, конечно, что Зельда его сразу узнает, а то взяли бы его с собой и…
Многозначительный взгляд, которым Найдж обменялся с Алексасом, заставил её осечься.
— А что? — неуверенно и опасливо осведомилась Таша.
Колдун ответил ей угрюмым вздохом.
— Боюсь, Арон не сможет сюда прийти, — негромко молвил её рыцарь. — Мы ещё вчера ночью пытались посмотреть, что происходит в доме господина Гирена.
— И что?
— Там пусто. Ни одной живой души.
— Никого? Ночью? — Таша озадаченно воззрилась на него. — Но куда они все могли…
А потом поняла, что это значит — и снова осеклась.
—
— И давно? — тоскливо и безнадёжно уточнила она.
— Откуда бы нам знать?
Таша ожидала этого ответа, однако он всё равно заставил её понуриться.
— Вы же можете выяснить, где они, правда?
Найдж удручённо качнул головой:
— Кто-то позаботился о том, чтобы отыскать их не было никакой возможности.
— Лиар?..
— Кто же ещё способен творить заклятия такой мощи, кроме амадэя.
Таша обречённо прикрыла глаза.
— А если выпустить меня из штаб-квартиры в город… ненадолго… и позволить Арону найти меня? Уверена, он…
— Мы не можем так рисковать. Тебя ищут сразу два тёмных амадэя, эйрдали, посланные на твоё убийство, спят и видят твой труп, и наверняка кто-то из придворных магов шпионит за тобой по приказу Советника. Мы подвергнем опасности не только тебя, но и всех членов «Венца».
Таша ощутила, как её ладони непроизвольно сжимаются в кулаки.
— И как же тогда вы собираетесь связаться с Ароном?
— Есть один способ, — туманно ответил Найдж. — Будем надеяться, что сработает.
— И зачем?..
— Мы не рискнём привести Арона в «Венец», — произнёс Алексас, — но это не означает, что мы не рискнём привести его в «Рассвет». Ты сообщишь ему, куда направляешься, а он… в конце концов, он сам говорил, что найдёт тебя, где бы ты ни была. Нужно лишь дать ему зацепку и время.
Таша недвижимым взглядом уставилась в стену; стеклянные глаза оленьей головы уставились на неё в ответ.
Итак, им Арона не найти. Впрочем, если он действительно может отыскать её где угодно, вдруг он сам их найдёт? Сегодня или завтра, пока они ещё здесь… но даже если Арон ехал за ней в Равнинную, мгновенно переместиться в Адаманте он вряд ли сможет; а если и сможет, проникнуть в «Венец» ему не удастся. Значит, они встретятся с Ароном, только если «Венец» сам его найдёт, а найти его невозможно…
Замечательно.
Да, отрезать пути Лиарчик умел, ничего не скажешь. Иной дороги, кроме как идти в «Рассвет» — или сдаться, — у Таши не осталось; и оставалось надеяться, что Арон оправдает расчёты «Венца», отыскав её там.
— Будем надеяться, ваш «один способ» сработает, — с самыми мрачными чувствами резюмировала она. Нащупала янтарный кулон, теперь покоившийся в ложбинке на груди — по соседству с корвольфом, украшавшим старую мамину подвеску. — Полагаю, после сеанса связи будем перекраивать мою память?