Средь бала лжи
Шрифт:
Кто-то вгонял в её лоб несуществующий гвоздь…
— Нет! — Таша уже визжала. — Пожалуйста, не надо!
Гвоздь, длинный и острый, дикой болью сверлил её лоб. От него во все стороны расползались незримые щупальца, заполнявшие сознание, пытаясь найти лазейку и пробиться сквозь невидимую стену.
— Пожалуйста…
Боль вдруг притупилась, исчезнув в тёмной мгле — но щупальца тут же выдернули Ташу из спасительной бессознательности. Она билась в чьей-то
Или она просто не понимает, что кричит?..
— Хватит! — голос Найджа каким-то чудом донёсся сквозь ватную пелену, забившую её уши. — Прекратите!
Кресло дёрнулось, — но лишь на миг.
— Не мешай.
Бедный, бедный Найдж…
Больше ей никто не поможет.
Державшие её руки, кресло, комната, солнечный день — всё исчезло. Таша осталась один на один с болью, не слыша собственного крика, забывая себя; страшной, всепоглощающей болью, пронзавшей лоб уже не гвоздём — сотней раскалённых стрел. Почему её голова никак не расколется? Тогда бы всё кончилось… но она не расколется, нет, она крепкая, слишком крепкая; она останется целой, разрушится лишь то, что она скрывает. И Таша, не выдержав пытки, просто сойдёт с ума, и безумие спрячет её от этой боли.
Ещё немного…
…ну же…
Порыв холодного ветра хлестнул её по лицу, руки, державшие её голову, куда-то исчезли, — и милосердная чёрная бездна перед глазами жадно затянула её в себя.
Когда двое мужчин приблизились к его столу, Мастер Иллюзионист улыбнулся.
— Значит, всё же решились. — На столешнице уже лежал новый кораблик; судя по мелко набранному тексту на парусах и бортах, на сей раз волшебник сложил его из какого-то новостного листка. — Где девочка?
Оглядев зал, на сей раз полный народа, Арон опустился на стул, не сводя взгляда с голубых глаз Мастера.
— В гостинице. Ей не очень хорошо.
— Жаль. А я уже заказал ей сладкое. — Волшебник помолчал. — Что ж, в ближайшие десять минут нас никто не побеспокоит. Расскажете всё сами, или мне задавать наводящие вопросы?
— Дочку Арона мы ищем, — буркнул господин Гирен. — Приёмную дочку… и мою, мхм, приёмную внучку. Ташей зовут.
Мастер посмотрел на кораблик; повинуясь его взгляду, листок стремительно расправился в первозданный прямоугольный вид.
— А выглядит она, — участливо поинтересовался Иллюзионист, подвигая его к бывшему ученику, — случайно не так?
Господин Гирен уставился на хорошо знакомую мыслеграфию Таши в арпагенском дворце.
— Знаешь, — продолжил Мастер, — вот увидел тебя, и почему-то вспомнил эту статью. Потом, пораскинув мозгами, подумал — где одна приёмная внучка, там и две. Учитывая же, что
— Интуиция, чтоб её демоны взяли, — пробормотал старик. Вздохнул. — Всегда, мхм, завидовал тем, кто ей одарён.
— Ничего не поделаешь. Кому-то от Богини досталась, кому-то нет. — Иллюзионист перевёл взгляд на амадэя. — И давно вы её ищете?
— С сегодняшнего дня, — спокойно ответил Арон. — Она уехала из дома шесть дней назад, и с тех пор мы не получали от неё никаких вестей.
— Что же так плохо?
— Есть причины.
— О которых мне расскажут позже, полагаю. И почему вы отправились на поиски только сейчас?
— Тоже есть причины.
— Попрошу всё же поведать, какие. И первые, и вторые.
Арон сцепил лежащие на столе ладони в замок.
— У нас в деревне началась эпидемия. Я, как целитель, должен был оставаться там.
— Понимаю, — просто кивнул волшебник. — Положим, со второй причиной разобрались. А первая?
— Ташу преследует могущественный тёмный маг. — Амадэй смотрел Мастеру прямо в глаза. — Очень могущественный.
— Некромант? — голос волшебника стал деловитым.
— Да.
— Магистр?
Губы Арона тронула улыбка:
— Был бы им, если б вздумал заявиться в Гильдию Магов.
— Какой уровень ему доступен, не знаете?
— Знаю. Десятый.
Мастер Иллюзионист очень хорошо владел собой; во всяком случае, рассмеялся он абсолютно непринуждённо.
— Вы сами прекрасно знаете, что этого не может быть.
— Я не могу сейчас рассказать всего. Это долгая история. Но, поверьте мне, это так, — голос Арона звучал ровно. — Ташин враг — бессмертный некромант. Самый могущественный тёмный маг из ныне живущих. Он — мой названый брат. Когда-то я причинил ему боль, и с тех пор его жизнь посвящена мщению. Ради этого мщения он уже не первый раз затевает со мной… игры. Игры в живых людей. На сей раз его… наша, — слово далось ему с огромным усилием, — игрушка — Таша. И ставка — она же.
Волшебник уже не смеялся.
— И насколько серьёзны эти ваши игры?
— Эта началась с того, что он убил Ташину мать и похитил сестру. Лив.
Иллюзионист присвистнул: казалось, для того, чтобы скрыть истинные эмоции.
— А правила есть?
— Определённо. Но мне они никогда не известны. Я знаю, что гибели Таши Лиар не допустит. Моей, пока не сочтёт месть достаточной — тоже. Число остальных жертв его не волнует.