Средства ничего не значат
Шрифт:
– Если уж у вас был такой план, зачем было вылезать Нишигаки? Я узнал его. Это он охотился на меня в Мире живых. Хотя я и не смогу этого доказать, неважно. Главное, я знаю, что это был он. Позже я вспомнил, откуда мне знакомо это имя. И нашел тому подтверждение. Нишигаки – клан, подчиненный семье Ханада. Нет сомнений, что он выполнял приказ именно Ханады. А дальше становится совсем просто. Достаточно вспомнить недавнюю отставку одного из членов Совета, изменение расстановки сил в нем, а также то, что именно клан Кучики является основным идейным противником Ханады. И он, очевидно, понимает, что мое мнение не изменится. Должно быть, он устал ждать. Решил получить все и сейчас. Что ж… А еще одним из основных последователей
Минори лишь досадливо поморщилась, ничуть не испугавшись прямого обвинения.
– Этот дурак даже замаскироваться толком не смог, – зло бросила она. – Толку нет, зачем было соваться? Ты уже был почти у меня в руках. Можешь не отрицать, это видно. Еще чуть-чуть, и тебя можно было брать голыми руками. Я бы выбила эту дурь у тебя из головы, ты бы и не заметил. Все из-за этого придурка, которому приспичило заполучить именно твой отряд! Зла не хватает!
– И ты надеялась, что сумеешь меня переубедить? – Надменно прищурился Бьякуя. – Как самоуверенно!
– Разумеется, я смогла бы! – Минори нехорошо рассмеялась. – Это искусство, а я уже не та девочка, которая… – Она осеклась, но тут же продолжила: – И я вовсе не выполняла приказ моего отца. Я все это придумала сама. Ты должен был стать моим подарком ему.
– Покорным и безвольным, – ехидно закончил Бьякуя. – С тобой все ясно. Мне сразу показалось, что ты чересчур высокомерна, теперь это становится очевидным. И ты полагала, что все твои фокусы не раскроются?
– С чего бы им раскрыться? – Фыркнула Минори. – Разве тебе пришло бы в голову проводить расследование? Те парни, которых я наняла, чтобы они «напали» на меня, вообще не знают, кто я такая. Они разыграли спектакль, получили за него деньги и уже успешно пропили их и обо всем забыли. Но это мелочи, пошлая сцена, без выдумки. Мне гораздо больше понравился трюк со снотворным.
Она говорила с какой-то злой веселостью, как будто ей давно хотелось обо всем этом рассказать, и она только рада поводу это сделать.
– Со снотворным? – Бьякуя не сразу понял, о чем идет речь. – Так это было снотворное?
– Ну конечно снотворное, бестолочь! А ты думал, яд? Я наплела тебе об этом несуществующем разделе кидо, а ты и уши развесил. Думаешь, это так просто, найти яд, способный отравить капитана? Если взять для примера яды вашего Куроцучи, то они валят всех подряд только потому, что он сам капитан. А вообще реяцу капитанского уровня с легкостью нейтрализует большинство ядов. У нее защитные свойства, ты хоть об этом знал? Чтобы, не обладая должным уровнем реяцу, получить яд, способный убить капитана, нужно иметь колоссальные научные познания и специальное оборудование. Иначе бы вас мог отравить кто ни попадя. Но снотворное – это совсем другое дело. Оно не имеет целью причинение вреда, так что реяцу его не нейтрализует. Самое то, чтобы завалить капитана. Я выстрелила в тебя, дождалась, пока ты уснешь, и разыграла этот спектакль. Вот и все.
– Значит, ты и стреляла, – Бьякуя понимающе наклонил голову. – Ясно. Наверняка, ты замаскировалась, когда следила за мной, и я видел тебя, но не узнал.
– Вовсе нет, – ехидно усмехнулась Минори. – Я следила лишь за твоей реяцу, а приблизилась только тогда, когда ты был почти у дома.
– Но что это было, потом? – Решил все прояснить до конца Бьякуя. – Что за странная игра? Ты так внезапно убегала, появлялась. Чего ты пыталась этим добиться?
– А потом, если бы до этого дошло, я бы наплела тебе о каком-нибудь женихе, – с готовностью объяснила Минори. – С которым уже все решено, и отец не потерпит бесчестья, если я вдруг откажусь. Ты должен был еще немного за меня побороться. Никакой приз не бывает достаточно дорог, если дается просто так.
– Что ж, понятно. И ты… – Бьякуя взглянул на нее снова, почти с интересом. – Ты действительно была
– Чувства? – Минори страшно расхохоталась, запрокинув голову. – Ты действительно хочешь это услышать? Что ж, я скажу, какие чувства я к тебе испытываю. Ненависть. Я ненавижу тебя, Кучики Бьякуя!
Это было неожиданно. Никогда прежде Бьякуе не приходилось сталкиваться с семейством Терашима. У нее не было никакого повода. Он мог понять, если бы она сделала это, просто подчиняясь приказу отца, но ненависть…
– Я же ничего тебе не сделал, – немного растерянно сказал он.
– Ты сделал, – зашипела Минори со злостью. – Ты это сделал, а он не смог. Ты хочешь знать? Изволь! Когда я была еще глупой сопливой девчонкой, я влюбилась в одного руконгайца. Его родители были родом из Руконгая, но окончили Академию синигами и остались в городе. Отец не попал в Готэй и сделался торговцем, а мать некоторое время служила, пока не вышла в отставку. Сейчас ведь в Сейрейтее целая куча таких семей, правда? Ничего особенного, скажешь ты. Но он был простолюдином. Его мать была синигами, он родился в Сейрейтее, но все равно оставался простолюдином! Он говорил, что тоже любит меня. Но дочь семьи Терашима не могла выйти замуж за какого-то руконгайца! Я предлагала ему вместе сбежать в Руконгай, где никто не помешал бы нам быть вместе, но он не осмелился на такое. Он заявил, что мы там пропадем. Как будто это имело какое-то значение! Он сказал, что мы должны остаться друзьями. Друзьями, представляешь?! Я прокляла его. Руконгайцы… лучше бы им вовсе никогда здесь не появляться! Насколько проще было бы всем, и им, и нам.
– Не понимаю, – сухо сказал Бьякуя, – какое я имею ко всему этому отношение.
– А почему тебе было можно? – Почти завизжала она. – Почему ты это сделал? Как я могу после этого не испытывать к тебе ненависти?
– Так ты злишься на меня только за то, что я смог сделать то, что не удалось тебе? – Бьякуя холодно взглянул на нее. – Это не ненависть, Терашима-сан. Это зависть.
И он решительным шагом прошел мимо нее и двинулся прочь из сада по едва заметной тропинке. Он уже услышал все, что хотел, и не намеревался слушать больше.
– Да пошел ты!.. – Зло заорала вслед Терашима и разразилась потоком такой отборной брани, что Ренджи, пожалуй, было чему у нее поучиться.
***
По дороге домой его разум был совершенно холоден, сердце спокойно. По-настоящему накатило только в саду, куда он отправился, не заходя в дом. Бьякуя прислонился к стволу дерева, нашел одинокую звезду в клочке неба, видневшегося сквозь крону, и долго еще не отрывал от нее взгляд.
Вот так тебе, твердил ехидный внутренний голос, ставший в последние дни уже привычным. Распустил слюни. Размечтался, что все может быть почти как раньше. Не расслабляйся, солдат. Кругом враги. Все хотят тебя убить. Может быть, если ты будешь помнить об этом, дольше проживешь.
Все так, твердил он себе, уставившись на мерцающий огонек в небе. Никому нельзя доверять. Ни на мгновение нельзя расслабляться. А ведь он уже всерьез поверил. Убедил себя в том, что можно вернуть прежние, счастливые времена, теперь уже навсегда. Потерять теперь эту надежду… так больно.
Бьякуя сполз по стволу на землю, устроился поудобнее, прислонился к дереву затылком. Только на дерево и можно опереться.
***
Когда утром капитан не явился к положенному времени, Ренджи встревожился. Вчера Кучики был сам не свой, и неизвестно вообще, куда он пошел после службы. Может быть, он просто понял, что погорячился, выйдя с больничного так рано, и остался дома, но Абарай был уверен, что тогда бы он как-то предупредил. Ведь у них каждое утро происходит короткое совещание, и капитан знает, что лейтенант будет его ждать. Нет, надо было проверить, просто потому что… ну, мало ли что!