Срочно нужен гробовщик (Сборник)
Шрифт:
10. Молодой человек с мотоциклом
— Большая удача, — сказал Джес Пузо с видимым облегчением. — Я других слов не нахожу — большая удача. Мне таки удалось упрятать в него джентльменов. Факт говорит сам за себя.
Он стоял на конюшенном дворе, вымощенном булыжником, — впечатляющая фигура, облаченная в черное старомодное одеяние. Великолепно сидевшее пальто было чуть длинновато, что может позволить себе, не бросая вызов обществу, только человек его профессии; волнистые, белые как лунь волосы только подчеркивали общее впечатление спокойного достоинства. Мягкой белой рукой он оглаживал черный обтянутый шелком
— Я вижу, вы разглядываете мой наряд, мистер Люк, — улыбнулся он, взглянув на Чарли с кротким отеческим терпением. — Я его называю «Скорбящая слава». Это своего рода игра слов. Проливает бальзам на души безутешных родственников. Платье играет при таких обстоятельствах не последнюю роль.
Человек в штатском, вид у которого был не в пример более мрачный, чем у плакальщиков на полставки, которые возились у тяжелых конных похоронных дрог, только что вывезенных из каретного сарая, вдруг рассмеялся, не скрывая досады.
— На мою душу вы бальзама не пролили, — изрек он вряд ли уместное замечание. — Расскажите-ка теперь инспектору свою историю. Куда вы дели гроб, который извлекли ночью из подвала «Портминстерской ложи»?
— Он отправлен на улицу Лансбери-террас, дом 59. Мы сию минуту и сами туда отправляемся. — В голосе его звучало нескрываемое торжество. Оно сочилось сквозь приличествующие случаю скорбные интонации, как запах ароматической соли из саше. — Конечно, если бы я знал, мистер Люк, что он вас заинтересует, я бы ни за что не употребил его в дело, даю руку на отсечение. Можете в этом не сомневаться.
Чарли Люк заставил себя улыбнуться.
— Удивительный вы человек, Пузо, — сказал он. — И тело уже в нем упокоилось, а? И родственники стоят в эту минуту вокруг него, прощаясь с дорогим покойничком?
— Молятся на коленях, — подтвердил Пузо, и в его честных глазах ни на миг не вспыхнула шутливая искорка. — Очень религиозная семья. Сын — адвокат, — прибавил он после некоторого раздумья.
Тусклые глаза человека в штатском перехватили взгляд шефа — и не прочитали в них ни признака сомнения. На этот раз Джес победил.
— Так случилось, что гроб понадобился ему именно сегодня утром, — мрачно процедил он. — Так случилось, что он пришелся покойнику впору. А с заказанным гробом именно сегодня произошла неприятность. И конечно, он никак не ожидал, что мы захотим взглянуть на его гроб.
— Вот вы уже все сами и объяснили, — радостно, хоть и не без некоторого удивления проговорил Джес. — Как э'го ни странно — я не хотел об этом упоминать, потому что это не делает чести нашей фирме, — но с заказанным гробом действительно случилась беда: он рассохся и в нем образовалась щель. Я его сделал из вяза, у которого древесина была еще сыровата. Мы сейчас получаем никуда не годный товар. Прямо вода с досок капает. «Знаешь, Роули, — сказал я сыну, — хорошего не жди. Он рассохнется, не успеем мы доставить его на место». «Может хуже того случиться, отец, — ответил мой мальчик. — Вдруг он рассохнется в церкви?» Ну, конечно, нам бы этого не хотелось. Дело в том, что звук при этом бывает, как будто кто выстрелил из пистолета. Представляете, какой бы поднялся шум?! «И они будут правы», — сказал Роули. «Конечно, правы, — ответил я. — Что же делать?» «А у нас есть этот твой шедевр, отец, — пришло в голову Роули. — Мы как раз только что перенесли его сюда». «Что же», — сказал я…
— Ладно, хватит, — без капли раздражения проговорил Люк. — Поберегите это для своих воспоминаний. Мы все-таки еще раз осмотрим ваш дом и мастерскую, если вас это не очень обеспокоит.
Мистер
— Очень сожалею, — сказал он, — но нам надо спешить, мистер Люк, а то как бы не пришлось галопом скакать к дому почившего. Это может быть неверно понято и вызовет неприязненные чувства. Но на счастье, у меня на кухне сидит сейчас мой шурин. Греется у очага, что-то у него голова разболелась. Он с удовольствием проведет вас по всему дому и будет при этом свидетелем. — Пузо немного помолчал, понимающая улыбка чуть покривила его круглый маленький рот, и прибавил: — Не хочу сказать, что мы не доверяем друг другу. Но я могу потом ляпнуть что-нибудь невпопад, а вы, джентльмены из полиции, любите, чтобы у вас с хозяином дома обо всем было одно мнение. Идите туда сейчас и скажите: «Мистер Лагг, нас прислал мистер Пузо», и он покажет вам все, как говорится, от подземелья до колокольни. Он будет счастлив вам помочь, — не без ехидства закончил гробовщик.
— Так мы и сделаем, — решил Люк, не скрывая удовлетворения. — Увидимся после вечеринки, Пузо.
Джес печально покачал белой блестящей, как атлас, головой.
— Нехорошо шутить, мистер Люк, когда речь идет о таких грустных предметах, — проговорил он вполне искренне. — Это моя профессия, я могу говорить о ней, улыбаясь, но это улыбка сквозь слезы. Согласитесь, что заинтересованной стороне не до шуток. Он, поверьте, лежа в гробу, не смеется.
— Что вы говорите! — воскликнул Люк, провел рукой по лицу и точно снял с него кожу — кости черепа выступили, как у скелета.
Джес вздрогнул и даже побледнел.
— По-моему, с вашей стороны это не очень достойно, — сказал он жестко и отвернулся.
Полицейские действительно нашли Лагга на кухне. Он был не один, напротив него в кресле с высокой спинкой сидел Кампьен. При их появлении Кампьен поднялся с кресла и извинился.
— Я увидел, что вы беседуете с вороньем, свернул за фасад дома и вошел на кухню через мастерскую, — объяснил он. — Лагг говорит, они поднесли ему вчера вечером не только спиртное. Соломенное кресло заполняла огромная туша, глядевшая на пришедших парой затуманенных негодующих глаз. Лагг все еще не пришел в себя; воротничка на нем не было, лучший его пиджак расстегнут. Зол он был необычайно.
— Бутылка портера и две полбутылки вермута — вот и все. Это для меня-то! — сказал он, полыхая гневом. — Я пришел сюда как человек, а сейчас боюсь стать очередным клиентом моего родственничка. В этом весь Джес Пузо, весь. Разливался соловьем, и все о моей сестре, пока меня слеза не прошибла. И подбавил в стакан какое-то дьявольское зелье. И заметьте, в своем собственном доме. В собственном! Женщина, так сказать, беззащитная женщина и то бы никогда так не сделала.
К удивлению присутствующих, это его последнее замечание нашло отклик в сердце сержанта Дайса.
— Дайте мне вашу руку, — сказал он, протягивая Лаггу свою. — Я с вами согласен.
Лагг даже забыл на миг свои горести, так ему польстила поддержка Дайса.
— Рад с вами познакомиться, — сказал он, протягивая новоявленному единомышленнику увесистую связку пальцев-сосисок.
Кампьен, взглянув вопросительно на Люка, нашел, что того немало позабавила эта сцена. Он поспешил представить Дайса своему фактотуму, и Лагг совсем воспрянул духом.
— Во всем доме ничего подозрительного нет, — сказал он Дай-су. — Я перерыл все его штучки-дрючки, восковые незабудки — ничего! Чем старый хорек промышляет — не знаю, но чует мое сердце, что-то здесь есть, какая-то экстра.