Сталин. История и личность

Такер Роберт

Постановление о преподавании истории предписывало к сентябрю 1934 г. восстановить исторические факультеты Московского и Ленинградского университетов и подготовить новые учебники истории к июню 1935 г. Вскоре для просмотра и утверждения Сталину были представлены проекты новых учебников по истории СССР и мировой истории. Себе в помощь Сталин привлек Жданова и Кирова, последнего — против его желания.

В конце лета 1934 г. Кирова вызвали в Сочи, где Сталин и Жданов изучали проекты новых учебников. Сталин пожелал направить Кирова в Казахстан, где, казалось, местное руководство несколько растерялось в связи с трудностями уборки необычайно высокого урожая. После уборочной Киров должен был переехать в Москву. «В конце концов, — сказал Сталин, — ты секретарь ЦК». Киров согласился поехать в Казахстан, но тактично уклонился от переезда в Москву, ссылаясь на необходимость

своего присутствия в Ленинграде, пока не закончена реконструкция города по второму пятилетнему плану²⁵. Восемнадцатого августа в праздник Военно-Воздушного Флота Киров вернулся в Ленинград, оттуда отправился в Казахстан, где пробыл почти весь сентябрь. Во время пребывания Кирова в Казахстане была попытка покушения на его жизнь²⁶. Итак, охота на этого человека началась.

Когда Киров приехал в Сочи, Сталин пожелал, чтобы он задержался примерно на неделю для участия в обсуждении «мыслей Сталина» (как выразился автор написанной после смерти Сталина биографии Кирова) относительно проектов новых учебников истории. В замешательстве Киров сказал: «Иосиф Виссарионович, ну какой же я историк?» Ответ Сталина был категоричен: «Ничего, садись и слушай!»²⁷ Подготовленные таким образом в 1934 г. замечания по учебникам были опубликованы в «Правде» 27 января 1936 г. за подписями Сталина, Жданова и Кирова. Таким образом, Сталин заранее позаботился о том, чтобы создать впечатление работы в тесном сотрудничестве с Кировым в последние месяцы его жизни.

Одобренный Сталиным и вышедший в 1937 г. учебник представлял царя Ивана Грозного героем российской истории. В нем говорилось, что «в царствование Ивана IV владения России увеличились многократно. Его царство стало одним из крупнейших государств мира»²⁸. Это стало возможным, утверждал учебник, только благодаря борьбе царя с боярской изменой.

Каждый советский школьник должен был теперь усвоить, что Иван IV был великим государем, а ведь еще недавно всякого высказывающего подобные взгляды непременно признали бы монархистом.

'Л-

7 мл;:-:

Курс на разрядку о .

В свое время Сталин внимательно проштудировал книгу Макиавелли «Государь», в которой автор советует правителям заботиться о своей популярности как гарантии против заговоров: «...труднее напасть на него, ибо все знают, что он человек выдающихся дарований и пользуется уважением со стороны своих подданных... Государь весьма обезопасит себя с этой стороны, если избежит ненависти и презрения и возбудит в народе удовлетворенность своим правлением... Ведь всегда заговорщики надеются смертью государя доставить удовлетворение народу; и если бы они были убеждены, что этим оскорбят народ, то у них не хватило бы духа принять подобное решение, ибо трудности, представляющиеся заговорщикам, бесконечны»²⁹

После съезда Сталина все больше занимал вопрос, как обезопасить себя от заговоров. Помимо склонности в каждом подозревать заговорщика, у него были и реальные основания для беспокойства. Хотя попытка заменить его Кировым провалилась, задуманная чистка непременно будет сопряжена с гораздо более серьезными осложнениями. Террор после убийства Кирова приведет в ужас многих высокопоставленных руководителей; отсюда опасность нового сговора верхов с целью отстранить его, Сталина, от власти. Во избежание этого мало принять самые строгие и исчерпывающие меры для обеспечения личной безопасности и надзора за подозрительными, нужно еще создать неблагоприятную для потенциальных заговорщиков атмосферу. Итак, у Сталина были все основания руководствоваться советами Макиавелли.

Культ личности Сталина приобрел невероятные размеры — каждый день бессчетное количество раз перед глазами всех и каждого мелькали его имя и его портреты, повсюду можно было слышать его изречения, указания, восхваление его прошлых и нынешних деяний, даже в школах, в младших классах, висели лозунги; «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!». И все же всенародное прославление — это еще не гарантия всенародной любви, да и прошедший съезд показал Сталину разницу между подлинной популярностью, как у Кирова, и ее подобием. Чтобы завоевать настоящую любовь народа, Сталину нужно было действовать так, чтобы народ видел, как он печется о народном благе. И вот в 1934 г. он становится активным проводником той самой линии на

общее примирение, к которой ранее стремились его склонить Киров, Горький и некоторые другие видные деятели. Теперь вождь взял курс на глубокую и разностороннюю «разрядку», на сталинское перемирие с советским народом.

Были и некоторые другие соображения. Сталин не мог не сознавать всю основательность довода Кирова и Горького о необходимости передышки для стабилизации положения в стране и укрепления духа народа ввиду вероятности войны в недалеком будущем. Он мог воспользоваться передышкой, чтобы сосредоточить усилия на следующем этапе революции сверху и вывести на сцену новых людей, которые займут высокие посты и будут его людьми. При ослаблении напряженности в стране политическое убийство будет иметь еще больший резонанс. Наконец, явно и энергично поддержав популярные меры, он получал возможность рассеять страхи и подозрения будущих жертв чистки и до поры до времени использовать этих людей в своих интересах. Так, после съезда Сталин позволил Бухарину занять пост ответственного редактора «Известий» и продолжал вовсю использовать бойкое перо Радека и его осведомленность в германских делах.

С февраля 1934 г. одно за другим выходят постановления партии и правительства, направленные на улучшение жизни народа, в частности сельского населения. Указом, подписанным секретарем ЦК Сталиным и предсовнаркома Молотовым аннулировалась недостача по хлебозаготовкам за 1933 г. и устанавливался трехлетний срок выплаты госзадолженности по продовольственному и фуражному зерну. Об этой довольно скромной поблажке «Правда» сообщила 1 марта в редакционной статье под крикливым заголовком: «В какой другой стране крестьяне получают такую помощь'.». В мае местным Советам разрешили восстанавливать в гражданских правах тех из высланных кулаков, кто хорошо трудился и продемонстрировал лояльность к советской власти, особенно молодежь. В июле во встрече с группой секретарей облкомов принял участие Сталин. На ней обсуждались вопросы партийно-правительственной политики в деревне. К этому времени коллективизацией было охвачено около 70% крестьянских хозяйств. Сталин предостерег от излишнего административного рвения и насильственной коллективизации оставшихся единоличников и предложил меры, в скором времени принятые, по повышению доходов колхозников, ограничению обязательных поставок сельхозпродуктов государству и установлению размеров личных приусадебных участков³⁰. На встрече обсуждался также вопрос о ликвидации политотделов, созданных при машинно-тракторных станциях за время коллективизации. На этом и на укреплении советской власти в деревне особо настаивал Киров, присутствовавший на встрече³¹. Это предложение не противоречило курсу, которым следовал теперь Сталин, и на Ноябрьском (1934) пленуме ЦК Каганович предложил слить политотделы с райкомами ВКП(б).

Проявления сталинской политики внутренней разрядки были достаточно разнообразны. В апреле 1934 г. вышло правительственное постановление о необходимости ускорить жилищное строительство в городах и рабочих поселках. Больше стало товаров в магазинах, народ начал поговаривать о новом «маленьком нэпе»³². Ноябрьский пленум поддержал решение Политбюро (принятое, как сообщил Молотов, по предложению Сталина) об отмене с 1 января 1935 г. карточек на хлеб. Спустя почти полстолетия иммигрировавший в

Америку бывший советский гражданин рассказал автору этих строк, что отлично помнит, с какой радостью он, одесский мальчишка, впервые взял в руки ненормированный кусок хлеба, как он был благодарен Сталину в этот момент. В ноябре 1934 г. в Кремле прошел съезд стахановцев. Выступая на съезде, Микоян рассказал делегатам, как Сталин на заседании Политбюро потребовал показать образцы нового высококачественного туалетного мыла, которое теперь производится для простого народа. Члены Политбюро посмотрели образцы, после чего «мы получили специальное решение ЦК ВКП(б) о производстве мыла, об ассортименте и рецептуре мыла»³³. Впрочем, не все проявления новоявленного сталинского популизма так широко рекламировались. Хрущев, в то время первый секретарь Московской парторганизации, пишет в своих воспоминаниях, как однажды ему позвонил Сталин и спросил, как мог Хрущев допустить, что в Москве, как ему сообщили, мало общественных туалетов. Это ставит граждан в неудобное положение. Сталин потребовал, чтобы Хрущев обсудил этот вопрос с Булганиным и принял соответствующие меры³⁴.