Сталинский диптих
Шрифт:
— Оставьте номер, но ничего не могу пообещать, — так же радушно улыбаюсь я в ответ.
Ишь какой! Тут у него жена, а там с молоденькой соседкой Леночки гуляет! Кобель!
Пытаюсь найти такси до Аши. Вокзал — людный, шумный, но частников не видно. Стою, оглядываюсь, но ни одного, кто бы кинулся в мою сторону. А те, что с шашечками, таксопарковские — ехать не хотят. Им такой крюк неинтересен. Вполне может быть тут тоже есть кооперативное такси, но поди найди его.
Матерюсь, и уже принимаю решение искать поезд какой или электричку,
— Паря, за двадцать пять поедешь? Слыхал, ты до Аши спрашивал.
— Едем, — мгновенно соглашаюсь.
— Повезло тебе, по пути нам. Мне тоже в Ашу надо. — говорит старик уже по дороге.
Ехать по его словам часа два всего. Иные советские люди и бесплатно подбросили бы, раз по пути, а этот чумовую сумму запросил. И ведь не еврей, точно. Вроде как башкир. Морда смуглая, глаз узкий, хитрый. Точно башкир!
Разговор поддерживаю нехотя. Не то чтобы брезгую, просто не хочу привлекать к себе внимание.
Слова — это следы. А мне сейчас следы ни к чему. На его вопрос, где учусь, ответил, что в физкультурном, а вопрос про работу просто проигнорировал.
Я сегодня не при параде — надел обычные джинсы и футболку, но без надписи «СССР». И это — намеренно. Ни намёка, ни зацепки.
Алчный дед болтает без умолку, но я его бодрое брюзжание пропускаю мимо ушей.
— А я всю жизнь на газораспределительной проработал… — вырвал я из контекста интересное для себя.
Да ладно?! Вот так удача!
Глава 20
— Так вы там, в Аше, и живёте? — вступаю в беседу, внутренне ругая себя, что напрочь забыл, каким именем представился дед.
— Да где я только не жил… — отмахивается он. — Сейчас вот к сыну еду, внука понянчить. А ты, паря, чего к нам?
— Да я не к вам, я так, проездом… — мямлю я. — Большой у вас город-то?
— Ну, смотря с чем сравнивать. Если с Уфой — так маленький, а если с Кеешково, где я родился…
И дед, уловив мой интерес, разразился пространным рассказом о своей жизни. Говорил с упоением, будто всю дорогу только и ждал, чтобы кому-то излить душу. Я же, умело накидывая вопросы — то с легким восхищением, то с нарочитым возмущением, то с искренним любопытством — в итоге выудил немало интересных подробностей.
Увы. Работал дед не в том месте, которое мне было нужно. Но про нужное знал. И с каждой фразой моего попутчика становилось всё яснее: в Ашу я еду зря!
— Его же как нефтепровод делали, но вишь, решили пока как продуктопровод использовать.
— А разница в чём?
— Нефть понимашь, что такое, паря? Ну вот, а тут по трубе сейчас газобензиновая смесь идёт. Не жидкая нефть, а такая, летучая зараза. Её и нюхать вредно, и курить рядом — себе дороже.
— А труба-то снаружи проложена?
— Снаружи? Ты чего, паря… — хмыкнул он. — Снаружи нельзя — закопана, конечно. Там на газе строгости — ой-ёй, больше чем на нефти. Вон, выяснилось года три назад, что труба близко к Среднему Казаяку проходит…
Дед покачал головой и плавно свернул с темы:
— Там как раз Володька — свояк мой — вляпался однажды. Притащил как-то самогон в термосе на дежурство. Говорит — чай! А сам, паразит, ещё и вахтённому плеснул — мол, согреться…
— … Ленинск, наверное, ближайшая линейка там, по уму. Или уже перенесли — чёрт их знает сейчас… — дед неохотно возвращался к интересующим меня вопросам, предпочитая рассказывать про смекалистого Володьку.
С трудом, но выяснил, что линейно-производственная диспетчерская станция, которая отвечает за этот газопровод — старик упорно называл его «продуктопроводом» — объект довольно закрытый. Диспетчеры получают все указания только по внутренней связи. Телефоны внешние там, конечно, тоже есть, но распоряжения — только через свою выделенную линию. И кто вообще может их отдать — неизвестно. Ну уж точно не я!
К тому же, нет уверенности, что именно эта ЛПДС вообще мне нужна. Да, это тот самый трубопровод. Да, раньше был нефтепровод, теперь временно «продуктопровод». Но в Аше мне делать нечего. Если только не собираюсь что-то взрывать… А взрывать нечем. Да и точного места я не знаю.
Дед, получив заветный четвертак, пребывал в хорошем настроении. Кажется, даже искренне желал мне найти моего друга, который якобы живёт в этой Аше… Пришлось сочинить легенду на ходу.
Я уже прикидывал, как мне отсюда выбираться обратно, когда к моему деду-водителю вдруг подошёл мужик — такой же старый, но покрепче телом и пошире в плечах.
— Сергеич, здорово! — тянет он руку-лопату, заодно сообщая мне отчество деда, которое я по дороге так и не выяснил.
— Ой… Геннадий, — отреагировал мой попутчик заметно кислее.
— Когда долг отдашь? Трёшку уже неделю как должен! — без прелюдий перешёл к делу Гена.
— Ну, будет возможность — отдам, — буркнул Сергеич, пряча глаза.
— Возможность как раз сейчас есть: довези меня с вещами до дома — и в расчёте будем!
— В Казаяк? Да это ж тридцать километров по кругу! — вскипел мой бывший водитель и даже не заикнулся о тех деньгах, что только что получил от меня.
«Жук этот Сергеич», — флегматично подумал я, одновременно отметив знакомое название посёлка. Только собрался идти на автовокзал, намереваясь вернуться в Уфу, как краем уха уловил:
— Газом уже третий день в посёлке воняет… Я звонил диспетчерам — те хоть бы хны! И в Лемезово сильно пахнет. Сын со смены вернулся вчера — говорит, тоже у них попахивает…
Газ разве пахнет?.. Хм. Возможно. Там же смесь какая-то — газобензиновая… — я застыл на месте, а потом, подумав, повернул назад к парочке. Должник, завидев меня, тут же стушевался, забегал узкими глазками, видно, опасаясь, что я сейчас расскажу о его неожиданном богатстве.