Сталинский диптих
Шрифт:
— Ну, знаю Олю — нормальная баба. А кто стул сломал и молоко разлил? — насупился Олег.
— Слышь, тут к тебе парень с горбатым носом приходил, долг требовал. Подумал, что я с тобой живу. Пнул вот по стулу и полез в драку… Пришлось отоварить! — с кислой мордой говорю я, понимая, что моя версия не клеится.
Олег это тоже почувствовал — смотрит подозрительно, словно решает: поверить или сразу мне башку проломить остатками табуретки.
— Стоп… А ты вообще… чё сюда приперся-то? Ты с Олей шуры-муры, а у меня
Версия действительно тухлая. Ведь гость полез на меня в комнате Бунина, а значит, порядок действий был такой: я зашёл в чужую хату, потом пришёл кредитор… потом отоваривание оного, а теперь я сижу и жду починки внешнего вида. Вопрос резонный — а чего я у них в комнате забыл? Ведь напомню, в этой истории мы пока не знакомы.
Изначально я хотел сказать — мол, посоветовали тебя, как спеца. Помоги… Даже трояк готов был дать! Но сейчас помощь Бунина не нужна, и информация, которую я нашел, для него реально лишняя.
Но от допроса меня благородно выручил пострадавший единорог!
Дверь распахнулась без стука — и в комнате сразу стало тесно. Три морды — одна уже побитая, две пока целые — ввалились без спроса на двенадцать квадратов, половину из которых занимали две кровати и стол. Стул я не считаю — он уже в дрова, и место если и занимает, то на полу.
— Вот он, гандон рукастый! — мрачно процедил носорог, потирая лоб. — И эта шелупонь тут!
— Чё надо? Следи за языком, — Олег понял, кто тут «шелупонь», но, надо отдать ему должное, не сильно испугался пришедших.
Ну а чего ему бояться-то? Даже если я не впишусь в их разборки… Их двое, а вошедших трое — вполне можно отмахаться. На самом деле мне эта троица одному на зубок!
— Так, Олега, ты нам должен, поэтому не борзей. А за то, что твой родственник Серёге врезал… — примирительно поднял руки один из небитых, очевидно, оценив расклад не «три на два», а «три на три». Причем я был во всей своей голой красе!
Умный, чё! Хотя я бы и сам себя зассал, если бы в зеркале видел, всё-таки фигура у меня спортивная.
— Кто родственник?! Да я его в первый раз вижу! А долг со стипы отдам!
— Щас надо! — рявкнул единорог Сергей. — А ты тогда кто такой, клоун?
Ладно, в принципе одному втащить или троим — небольшая разница! Будет на меня ещё рот открывать…
— Это Анатолий Штыба, олимпийский чемпион по боксу, заслуженный мастер спорта, и депутат Съезда, — раздался вовремя голос из коридора Малышкиной, очевидно, закончившей спасательные работы.
Откуда она всё узнала? Да я же из пиджака ничего не вытаскивал — ни ксивы, ни деньги. Умелая хозяйка совершенно правильно не стала гладить, не проверив карманы, и сейчас если не всё, то многое обо мне знает.
В комнате повисла пауза.
— Толь, идём у меня переоденешься! — крикнула из-за спин незваных гостей Оля, сообразив, что здесь это сделать мне будет
— Олег, тебе занять трояк? Ты что предпочтешь — чтобы эта гопота свалила, или просто им в рыло дать? — предложил я на выбор.
— Да не… не надо трёху, потерпим до стипы! — второй небитый визитёр оказался таким же неглупым и скрылся из виду самым первым. Ну а что я ожидал увидеть здесь — в одном из лучших вузов страны?
— Ты это… Толя, да? Раз уж предложил, долгани до восьмого трёшку? Отдам. Даже лично привезу — скажешь куда.
Узнаю Олега — тот от скромности никогда не страдал. Любил на слабо взять, любил вывернуть разговор так, будто это ты у него в долг просишь или сделать вид, что всё само собой вышло. Такой уж он был — немного наглый, но по-своему обаятельный. А сейчас, похоже, парень все свои деньги спустил на билеты. Но держится ровно, не унижается.
— Да «без б»! — ответил я его будущей любимой поговоркой! — Я вообще-то к тебе пришёл, по одной темке проконсультироваться. Потом зайду.
— «Без б»… — Это типа «без базара», что ли? Прикольно! — влез в разговор юный приятель Бунина.
Мы отправились в комнату Малышкиной, где мои документы и толстенький бумажник лежали на кровати под присмотром Олиной соседки — очевидно, сестры-близняшки, ибо девушки очень похожи и лицом, и возрастом. «Хм… близняшек у меня ещё не было», — разыгралась фантазия.
Карту, кстати, под шумок мне удалось незаметно вынести. Я потом, конечно, её верну, но пока она мне нужна.
— Ну выручила, ну молодец! — хвалю я Ольгу, со всех сторон разглядывая свой костюм. — Проси что хочешь, всё сделаю! — я уже настроился на игривый лад, но девушка снова удивила меня.
Слушай, помоги с работой! Я эконом закончиваю, но в Москве меня не оставят — это точно. Тут даже блатным ничего не светит… Или нет у тебя связей таких? Ты же депутат…
Чё, съел Толя? Никому твой пресс не упирается! А вот пресс денег в кошельке не заметить было трудно. И это уже говорило о многом… Например, что человек я — с возможностями. Опять удивила Малышкина!
— А кафедра у тебя какая? — задумался я.
— Была на «Прикладной экономике», теперь «Финансы и кредит».
— О! В банк тебя устрою! Устроит? — скаламбурил я.
— Что за банк? — вспыхнула надеждой Оля.
— Ой, а тебе не всё равно? Хочешь в «Сберкассе» работать в какой-нибудь дыре… вроде Красноярска? — насмешливо спросила её соседка, и, как я по-прежнему думаю, сестра.
«А тебе, милая, хрен, а не работа в банке! Ишь — 'дыра»! — обиделся я за свою вторую родину и сразу решил: сестру — или кто она там? — в банк не брать!
— Машь, ну не всем же так повезло выйти замуж за зав сектора в крайкоме! — завистливо протянула Оля.
«Тройничок точно накрылся, да и Оля уже почти моя подчиненная!» — загрустил во мне старый развратник.