Стальной кулак
Шрифт:
Посидеть еще немного, я отправился спать. Утром сразу на завод.
До обеда я работал в кабинете заводоуправления. Через высокие окна открывался вид на заводской двор, где сновали грузовики и громыхали товарные составы на узкоколейке. Старинные английские часы мерно отсчитывали время.
Котов принес финансовые документы. Сухонький, педантичный, он единственный знал все схемы движения средств.
— Леонид Иванович, — он разложил бумаги на столе красного дерева. — Я подготовил предварительные сметы на
Просматривая цифры, я отметил его осторожность — все крупные суммы были искусно разбиты на несколько статей расходов. Старая школа, без лишних вопросов понимает, что к чему.
Головачев, мой секретарь в круглых очках и потертом пиджаке, доложил о текущих делах завода. Он владел примерно третью информации о реальных схемах работы предприятия — ровно столько, сколько требовалось для эффективного управления.
К трем часам прибыл Мышкин с докладом о готовности помещения для встречи с военными. Я выбрал для этого небольшой конференц-зал в старом корпусе, достаточно уединенный, но без излишней конспирации. Мышкин его проверил заранее и все приготовил.
Когда часы пробили половину четвертого и Головачев доложил, что военные прибыли, я отправился к месту встречи. Вскоре мне предстояла встреча с людьми, от которых во многом зависел успех всего проекта.
В конференц-зале уже ждал Медведев — грузный, в потертой гимнастерке, с аккуратно подстриженными усами. За годы совместной работы он стал надежным связующим звеном с военным ведомством.
— Леонид Иванович, — он крепко пожал мне руку. — Я привел людей, как договаривались. Специалисты первоклассные.
В зал вошли трое военных. Первым — высокий полковник Полуэктов, статный, с военной выправкой. Он машинально поглаживал старинный портсигар с вензелями, как я позже узнал, единственная память об отце-полковнике, погибшем в Первую мировую.
— Георгий Всеволодович, — представился он, чуть растягивая слова с характерным «гвардейским» выговором. — До революции — Николаевское кавалерийское. Последние пять лет занимаюсь бронетехникой.
Следом — худощавый майор Гаврюшин в очках, с маленьким блокнотом в руках. Он сразу достал свой «вечный» карандаш и начал что-то записывать.
— Владислав Арнольдович, выпускник Артиллерийской академии, — отрекомендовался он, поправляя очки. — Специализируюсь на баллистике и бронезащите.
Замыкал группу молодой капитан Мельгунов — коренастый, с живыми умными глазами. В руках он держал потрепанный технический справочник, испещренный пометками на полях.
— Платон Игнатьевич, — представился он, и в его речи проскользнул легкий вологодский говорок. — Командовал танковой ротой, знаю машины не по бумагам.
Медведев удовлетворенно кивнул:
— Вот, Леонид Иванович, лучшие специалисты, каких смог
Я окинул взглядом эту разношерстную троицу. Аристократ старой школы, педантичный академист и молодой практик — интересное сочетание.
— Что ж, товарищи, — поправился я, — давайте обсудим наш проект. Нам предстоит создать новую систему разработки специальной техники.
Гаврюшин тут же застрочил что-то в блокноте, Мельгунов подался вперед, а Полуэктов задумчиво погладил портсигар.
— Позвольте начать с организационной структуры, — я развернул на столе схему будущего КБ, естественно, без упоминания тайной лаборатории.
— Вот здесь, — я указал на схему, — основные конструкторские отделы. Каждый со своей испытательной базой.
Гаврюшин придвинулся ближе, быстро делая пометки:
— А система контроля качества? При создании новой техники это критически важно.
— Для этого будет отдельное подразделение, — я показал на чертеже. — С полным циклом проверок.
— Нужны фронтовые испытания, — подал голос Мельгунов, машинально открывая потрепанный справочник. — Я на КВЖД насмотрелся, как хорошие на бумаге машины разваливались в реальных условиях.
Полуэктов задумчиво провел пальцем по схеме:
— Полигон необходим. И не просто площадка для пробега, нужны специальные трассы, препятствия, условия максимально приближенные к боевым.
Медведев согласно кивнул:
— Это можно организовать. Есть подходящий участок в тридцати километрах от города.
— И еще, — Гаврюшин поднял глаза от блокнота. — Необходима постоянная военная приемка. На каждом этапе разработки.
— Предлагаю создать специальный отдел, — ответил я. — Под вашим руководством, Владислав Арнольдович. С постоянным представительством на всех ключевых участках.
Полуэктов одобрительно хмыкнул:
— Правильно. Только нужны люди с боевым опытом. Чтобы понимали, что проверяют.
— Вот тут пригодится ваш опыт, Платон Игнатьевич, — повернулся я к Мельгунову. — Создадите группу испытателей из фронтовиков?
— Есть отличные ребята в танковых частях, — оживился тот. — Толковые механики-водители, грамотные командиры.
— А самое главное надо соблюсти режим секретности, — веско произнес Медведев. — Тут без опытных людей не обойтись.
— Систему охраны я беру на себя, — Полуэктов достал из портсигара папиросу. — Есть проверенные товарищи еще с Гражданской.
Следующий час мы обговорили все необходимые моменты. Гаврюшин методично фиксировал каждое решение, Мельгунов то и дело вставлял практические замечания, Полуэктов периодически останавливал нас, указывая на возможные проблемы с безопасностью.