Стальной кулак
Шрифт:
Хвостов сдержал слово, работы начались уже через неделю после осмотра. Три бригады строителей круглосуточно трудились над реконструкцией усадьбы. Я ежедневно получал отчеты о ходе работ.
Параллельно шло формирование структуры будущего КБ. Полуэктов занимался организацией режима секретности, Гаврюшин разрабатывал систему внутренней документации, Величковский подбирал оборудование для лабораторий.
От Варвары пришла короткая телеграмма. В Нижнем запустили новый испытательный стенд. Я отправил поздравление, но разговор по телефону получился
Когда строители закончили основные работы по реконструкции главного здания, пришло время переходить к следующему этапу, созданию полноценного научно-производственного комплекса. Нужно превратить отремонтированные помещения в живой, работающий организм.
В то октябрьское утро, когда я поднимался по обновленным ступеням главного здания, в голове уже складывался четкий план действий.
Главное здание бывшей усадьбы Рябушинского преобразилось. Старинные дубовые панели засияли после реставрации, начищенные бронзовые ручки дверей поблескивали в лучах осеннего солнца. В просторном вестибюле уже установили строгую стойку бюро пропусков, где сидел молодой сотрудник в форме, рекомендованный Полуэктовым.
Я поднялся на второй этаж, где располагался мой новый кабинет. Высокие потолки с восстановленной лепниной, огромные окна с видом на парк, массивный стол красного дерева, все дышало основательностью и респектабельностью. На стене большая карта СССР с отмеченными предприятиями нашей промышленной империи.
В приемной уже ждали посетители. Гаврюшин, как всегда с блокнотом, просматривал какие-то записи. Молодой инженер из путиловской группы нервно теребил папку с чертежами.
— Леонид Иванович! — в кабинет вошел Величковский, на ходу протирая пенсне. — Прибыло оборудование для центральной лаборатории. Немецкие спектрографы, американские измерительные комплексы.
— Отлично, — я развернул на столе план размещения лабораторий. — Где Мельгунов? Он должен был подготовить схему испытательных стендов.
— Уже здесь, — в дверях появился командир, помахивая потрепанным справочником. — Только у меня есть предложения по компоновке.
За его спиной маячила внушительная фигура Коробейщикова в неизменном прожженном сюртуке:
— Дорога появляется под ногами идущего! Я тут подумал насчет системы вентиляции.
Я оглядел собравшихся. Каждый горел энтузиазмом, каждый хотел внести вклад в общее дело.
— Присаживайтесь, товарищи, — я достал чистый лист бумаги. — Начнем с распределения задач. Так сказать, с основных направлений. Первое — танковое КБ. Здесь нам нужно создать полный цикл разработки.
Гаврюшин тут же застрочил в блокноте:
— Требуется минимум пять лабораторий: броня, двигатели, трансмиссия, вооружение, электроника…
— И обязательно отдельный корпус для сборки опытных образцов, — добавил Мельгунов, открывая справочник. — С полным комплектом оборудования.
— Второе направление — нефтепереработка, — я перевернул лист. — Тут начинаем с нуля. Нужны специалисты,
— Позвольте заметить, — Величковский поправил пенсне, — что в Грозном есть отличная группа химиков. Я списался с профессором Наметкиным…
— Третье это дороги, — продолжил я. — Здесь нужен отдельный исследовательский центр. Новые материалы, технологии строительства…
— А я нашел интересные разработки по бетонным смесям! — подал голос Коробейщиков. — В Германии такое делают…
В этот момент в кабинет вошел Полуэктов, держа в руках папку с грифом «Совершенно секретно»:
— Леонид Иванович, только что получил согласование по режиму секретности. Можем разворачивать специальный отдел.
— И еще, — добавил Гаврюшин, — прибыла первая группа молодых специалистов из МВТУ. Толковые ребята, я их уже проэкзаменовал.
Я посмотрел в окно, где во дворе кипела работа. Строители заканчивали монтаж перекрытий в новом лабораторном корпусе. У ворот разгружали ящики с оборудованием. В дальнем конце территории размечали площадку под строительство испытательного цеха.
— Нужно создать учебный центр, — сказал я, возвращаясь к обсуждению. — Будем сразу готовить кадры под наши задачи.
— Уже подготовил программу, — Величковский достал толстую тетрадь. — Теория, практика, специальные курсы…
— И полигон необходим, — добавил Мельгунов. — Я присмотрел участок в тридцати километрах отсюда. Идеальное место для испытаний.
— Надо все правильно организовать, — Полуэктов погладил портсигар. — Чтобы каждый знал только то, что ему положено по работе.
Я развернул на столе общий план комплекса. Десятки зданий, лаборатории, цеха, конструкторские бюро… Настоящий научный городок. И это только начало.
— А что с финансированием? — спросил Гаврюшин, перелистывая блокнот.
— Деньги есть, — я похлопал по папке со сметами. — Часть идет по линии наркомата, часть по спецзаказу. Главное — грамотно распределить.
В этот момент доложили о прибытии грузовиков с новым оборудованием. Мельгунов тут же сорвался встречать технику. Величковский с Гаврюшиным склонились над планом размещения лабораторий. Коробейщиков что-то увлеченно объяснял молодому инженеру, размахивая руками.
В кабинете было тихо, только тиканье часов «Павел Буре» нарушало утреннюю тишину. Я перебирал докладные записки, накопившиеся за две недели работы. Каждая бумага сигнализировала о новых проблемах, требующих немедленного решения.
Танковое КБ жаловалось на задержки с документацией, чертежи застревали то в одном отделе, то в другом. Группа нефтепереработки не могла согласовать график использования лабораторного оборудования. Дорожники требовали отдельные помещения для исследований.
Я подошел к окну. Во дворе кипела работа: строители заканчивали монтаж перекрытий нового корпуса, разгружались грузовики с оборудованием. Но за этой внешней активностью явно проступали системные проблемы.