Старый холостяк

Конгрив Уильям

Блефф. Клянусь своими ножнами, мы рады встрече с вами, сударыни.

Араминта. Мы, к сожалению, нет.

Блефф(Белинде). А что скажет моя прелестная верховая лошадка?

Белинда. Ах вы, грязное чудовище, милейший неряха, капитан Пифпаф или Блефф, как бишь вас там! Убирайтесь, солдафон, — от вас разит бренди и табаком. Фи! (Плюет.)

Блефф(в сторону). Вот те

на! Меня встречают ударом в морду, а я даже не знаю, что ответить.

Араминта(в сторону). Надеюсь, что болван, доставшийся на мою долю, не столь самоуверен и его нетрудно будет осадить.

Сэр Джозеф. Гм! Простите, сударыня, откуда дует ветер?

Араминта. Глубокомысленный вопрос! У вас, сэр, видно, ум за разум зашел, что вы спрашиваете о таких вещах?

Сэр Джозеф(в сторону). Слава богу, разговор завязался. Теперь я затрещу, как сорока.

В отдалении показываются Шарпер и Вейнлав.

Белинда. Араминта, милая, я устала.

Араминта(тихо, Белинде). Давай снимем маски, чтобы Вейнлав не мог не узнать нас. От своего болвана я в два счета отделаюсь. (Громко.) Извольте, сэр Джозеф, я открою лицо, но после этого немедленно уходите. Я вижу человека, который начнет ревновать, если заметит, что я говорю с вами. Будьте осторожны — ни слова в ответ и тотчас же исчезайте. (Снимает маску.)

Сэр Джозеф(в сторону). Богачка, обедавшая у миледи Фрилав! Сэр Джозеф, твоя будущность обеспечена! Ей-богу, я по уши влюблен. Но буду осмотрителен и скрытен.

Блефф. Клянусь, я увижу ваше лицо.

Белинда. Обязательно. (Снимает маску.)

Шарпер(приближаясь). Ваш покорный слуга, достойные леди. Мы уже опасались, что вы лишите нас возможности узнать вас.

Араминта. Мы хотели побыть одни, но убедились, что дурак имеет над дамой в маске то же преимущество, что имеет трус, пока его шпага в ножнах; поэтому нам пришлось снять маски ради самозащиты.

Блефф(сэру Джозефу). При виде этого малого кровь бросается мне в голову. Находиться рядом с ним я не в силах, а оружие в парке обнажать нельзя.

Сэр Джозеф. Как жаль, что я не смею остаться и сообщить ей, где я живу!

Сэр Джозеф и Блефф уходят.

Шарпер. В истинной красоте, равно как в истинной храбрости, есть нечто такое, чем не дерзают восхищаться мелкие души. Видите? Совы исчезли, как при восходе солнца.

Белинда. Очень учтиво с их стороны! Но мне кажется, мистер Вейнлав тоже не протер себе глаза, хотя солнце

и взошло: у него такой вид, словно он боится приблизиться. Ну, будет, кузина, помирись с ним. Клянусь, он выглядит сейчас таким жалким! Ха-ха-ха! Да, влюбленный вдали от своего предмета подобен телу без души. Мистер Вейнлав, могу я поручиться, что впредь вы будете вести себя хорошо?

Вейнлав(в сторону). Теперь я должен притвориться, будто знаю так же мало, как она, о том, что известно ей так же хорошо, как мне. (Громко.) Верно, мужчина склонен наносить обиды там, где их охотно прощают. Однако, сударыня, я умею не злоупотреблять милосердием и новых обид уже не нанесу.

Араминта(в сторону). Как он холоден!

Белинда. Я растопила для вас лед, мистер Вейнлав, и на этом расстаюсь с вами. Пойдемте, мистер Шарпер, погуляем и посмеемся над тем, что вульгарно и в великих и в малых. Видит бог, я обожаю Каули [40] . А вам он нравится?

40

Каули Абрахам (1618–1667) — выдающийся английский поэт, предшественник классицизма, автор «Пиндарических од» (1656) и поэмы «Давидеида» (1656).

Шарпер. Еще бы, сударыня! Это же наш английский Гораций.

Белинда. Ах, он такой изысканный, такой утонченный! У него есть все, что я люблю в этом мире. Идемте-ка в ту сторону: я вижу там одну парочку, чью историю вам расскажу.

Белинда и Шарпер уходят.

Вейнлав. Полагаю, сударыня, что законные формальности должны соблюдаться даже в случае отмены наказания: обидчику следует просить о привлечении его к суду и тогда, когда амнистия уже у него в кармане.

Араминта. Я потрясена! Эта наглость затмевает предыдущую, но кто бы ни привил ее вам, уповая на мое мягкосердечие, он сильно обманул вас, в чем вы и убедитесь.

Вейнлав(в сторону). Это еще что такое? Куда ее понесло? Вот неожиданный поворот!

Араминта. Низкий человек! Разве вы недостаточно оскорбили меня своей грязной страстью?

Вейнлав. Грязной? В другом месте вы прилагали к этой страсти куда более нежный эпитет.

Араминта. В другом месте? Злодейский умысел на мою честь! Но будь ты даже наделен подлостью и злобой всего своего пола, тебе и тогда не запятнать моей репутации. Нет, я не заблуждалась, стараясь не думать о людях хорошо. Не знаю, долго ли я обманывалась бы в вас: я еще не успела составить себе окончательное мнение. К счастью, ваша низость, проявившаяся так быстро, не дала ему превратиться в ложное убеждение. Уходите, недостойный, неблагодарный человек, и берегитесь попадаться мне на глаза!