Стажер магического сыска
Шрифт:
Он сердито махнул хвостом и отвернулся к окну.
— Спасибо, Порфирий Григорьевич, — сказал Глеб.
— Пропал бы ты без меня, — назидательно сказал кот, не поворачиваясь.
— Пропал бы, — согласился Глеб.
— Я тут, значит, всю удачу в него вложил, всю веру. А благодарность и ту приходится с боем выбивать. Я уже и не говорю про первосортный тунец или что-то в этом роде.
— Ну, извините, — рассеяно буркнул Глеб. — Не каждый день всё-таки приходится на дуэлях бывать. До сих пор трясет. Я первый раз в жизни в человека стрелял. Пусть даже
— Конечно, — сердито протянул кот. — Чувства же есть только у тебя. А то, что я весь за тебя испереживался, это ерунда. Подумаешь. Помрёт Порфирий Григорьевич, ты и слезинки не проронишь. Сухарь. Сказал бы я, что у меня чуть с сердцем плохо не стало, но это тебе, конечно, уже неинтересно.
— Извините, Порфирий Григорьевич, спасибо вам большое за всё, — искренне повторил Буянов, чувствуя теперь вину ещё и за то, что обидел единственного друга в этом странном и непонятном мире.
— Ой, всё. — Кот посмотрел на Глеба, но только затем, чтобы ещё раз демонстративно отвернуться.
Возле дома Буянов расплатился с водителем и такси уехало. Глеб кивнул в сторону магазинчика неподалеку.
— Зайдем, купим вина. Мне надо выпить.
— И про тунец не забудь, — кивнул кот.
Отмечание победы на дуэли затянулось уже за полночь. Глеб продолжал потягивать вино, а Порфирий, налакавшийся валерьянки, уже посапывал на столе, положив мордочку на лапы. В дверь позвонили. Глеб поставил на стол рюмку с вином и пошёл открывать. На пороге стояли двое городовых в серых шинелях и чёрных барашковых шапках.
— Господин Буянов? — спросил один из них. — Глеб Яковлевич?
Глеб на мгновение обернулся через плечо, потом вспомнил, что это он и кивнул. Городовой кашлянул, поправил портупею, подвинул ножны сабли.
— Вы за арестованы за убийство господина Бакунина.
Что было сказать? Всё отрицать? Глупо и бессмысленно. Устроить драку с полицейскими и бежать, лихо сиганув в окно? Глеб только пожал плечами и протянул руки.
— Обойдемся без наручников, думаю, — чуть смущенно буркнул городовой. — Пройдемте.
Как начался этот проклятый день поездкой, с неясными дальнейшими перспективами, так похожей и закончился. Хлопнула дверь тюремного фургона. Громко чихнул паром двигатель и машина, вздрагивая на ямах, поехала вперед.
— Нехорошо это, конечно, за дуэли арестовывать, — смущенно сказал сидевший напротив городовой. — Дуэль дело правильное и благородное. Да и господин Бакунин, покойный, был далеко не самым приятным человеком, что уж говорить. Но закон есть закон, Глеб Яковлевич, вы уж не серчайте. Сами из наших, понимать должны.
Глеб только молча кивнул на реплику городового. Не на погосте сегодня оказался, так в тюрьме. Что вообще в этом мире бывает за убийство на дуэли? Двадцать лет каторги? Повешение? Публичное осуждение и «ай-ай-ай, больше так не делайте?». Не хотелось спрашивать у полицейского, признавая, что вообще ничего не знает о местных законах.
Тюремный фургон качнулся,
— Приехали, — прокомментировал городовой. — Выходите.
Он сопроводил Глеба в полицейский околоток, окутанный ночной тьмой. Внутри их никто не встретил, даже свет не везде горел. Городовой задумчиво почесал макушку под барашковой шапкой.
— Уехали все куда-то, — сказал он. — Придется вам подождать.
Полицейский отвел Глеба в камеру.
— Располагайтесь, пока что.
Так и не дав понять ничего о дальнейший судьбе Глеба, он закрыл решетку и ушел. Буянов осмотрелся, пожал плечами, улегся на нары, закинув руки под голову. Успел только мысленно поблагодарить выпитое вино, что уже затягивало его в сон…
Лязгнув, открылась дверь камеры. На пороге, с каменным выражением лица стояла Анна Витольдовна.
— Сегодня ваш счастливый день, Глеб Яковлевич. Выходите. У нас убийство.
Глава 5
В машине ехали молча, видимо весь запас желчи Анна израсходовала на него в каталажке и теперь набиралась сил для новой атаки. Даже не смотрела на Глеба, и не смотрела очень демонстративно.
Скрипнули тормоза, бухнули поршни, прекращая работу, и машина остановилась напротив центрального входа уже знакомого серого здания.
Анна, не дожидаясь когда Глеб выйдет из машины, открыла дверь и быстрым шагом направилась к входу в библиотеку. Буянов поморщился. Трудно было сказать, от чего сильнее у него болела голова — от похмелья или от этой женщины, которую по какому-то проклятию определила судьба ему в начальницы. Постанывая и растирая виски, он вышел паромобиля и пошёл вслед за ней. Всё-таки карьера полицейского в новом для себя мире, звучит куда интереснее, чем каторжанина, во глубине сибирских руд.
— Анна Витольдовна, только вас и ждем-с, — кинулся ей навстречу городовой, снимая фуражку и коротко кивая.
— Странно, если бы вы ждали кого-то другого, — отрезала Анна. — Давайте, ведите. Я надеюсь, посторонних в здании нет?
— Никак нет, место оцепили, зевак разогнали. Хотя, право слово, какие тут зеваки. Так, пара читателей, да и те, если честно, сами разбежались.
— Раз разбежались, будете ловить, — пообещала Анна, — потому как они могли что-то видеть или слышать. А вы, получается, упустили возможных свидетелей.
— Ну так мы же, — забормотал городовой, — как лучше же…
— А вышло как всегда. Глеб, вы решили прохлаждаться на улице? — Она обернулась, бросив холодный взгляд на спутника. — Учтите, второй раз я за вас просить не стану, так что держитесь подле меня. Хоть за юбку цепляйтесь, будто я ваша нянька. Но чтоб ни шагу в сторону, ни прыжка вверх. Это понятно? — она чуть скривила губы.
— Более чем, — буркнул Глеб, ускоряя шаг, чтобы не отстать от начальницы.
Библиотека выглядела так же, как и пару дней назад. Столы для читателей со светильниками. Ряды шкафов заполнены книгами. В воздухе витал запах старой бумаги и еще чего-то неуловимо сладковатого.