Стажер магического сыска
Шрифт:
— Он лучший аурографист в своем выпуске. А что не чёрств, как вы, так дайте время, и не узнаете.
— Как скажете, уважаемая, — вздохнул сыщик.
— А вы что стоите? Следы посмотрели? Может эманации имеются? — Анна обернулась к Глебу, который все это время стоял позади нее, изображая часть антуража.
— Эманации? — переспросил он, ощущая, как встает ком в горле.
— Да, у умершего или чужие, что-то видите? Коснитесь тела, давайте, действуйте.
— Простите, пожалуйста, но я ещё не вполне здоров. Голова. — Глеб развел руками, как бы расписываясь в своей немочи, хотя на
Но Анна была непреклонна.
— Если вы, Глеб Яковлевич, сейчас же не приступите к своим обязанностям, то поверьте, я верну вас туда, откуда привезла. Смекаете, о чем я?
Глеб молча кивнул. Обратно в тюрьму ему не хотелось, и он решился выполнить требования начальницы. В конце-то концов, ну что такого может случиться, если человек уже мертв и никаких эмоций не испытывает? Опустившись рядом с трупом, Глеб дрожащими руками стянул перчатки и осторожно, будто боясь нанести вред усопшему, коснулся его лба.
Вначале ничего не произошло и Глеб уже было вздохнул с облегчением, но внезапно в глазах потемнело, он ощутил, как его затягивает пустота. Он точно падал в бездонную яму, на дне которой его ждало нечто ужасное. Такое, от чего поджилки тряслись. Между тем он успел почувствовать удивление, но далекое, как бы из прошлого, и опять же страх. Затем услышал крик.
— Да не орите вы, господи! Разве не знаете, что нельзя шуметь в библиотеке? — донесся до него раздосадованный голос Анны.
Глеб ощутил, как его толкнули и понял, что больше не касается тела. Проморгавшись, он с трудом поднялся с пола, приметив, однако, что сыщик, прикрываясь рукой, усмехается в усы.
— С кем приходится работать, — вздохнула Анна Витольдовна и так презрительно посмотрела на Глеба, будто ему должно было быть стыдно за одно свое существование. — Что вы там такого разглядели, что благим матом кричали?
— Удивление и страх, — пересохшими губами произнес Глеб, руки сильно потряхивало, — а дальше тьма.
— Что же, как я и ожидала, убийцу он знал. Действуйте, Кузьма Макарович. Опросите всех свидетелей. Кстати, кто нашел труп?
— Директриса библиотеки, — отчеканил сыщик. — Правда, ей подурнело, так что она с лекарем пребывает в кабинете директора.
— Ну, значит, и мы туда наведаемся, — решила Анна. — Идемте, Глеб. Если, конечно, идти можете.
Она резко развернулась и, стуча каблуками, пошла к выходу из хранилища. Глеб призадумался, не будет ли лучше и спокойнее бежать сейчас во всех ног обратно в тюрьму, проситься, чтобы вообще не выпускали. Лишь бы больше не иметь ничего общего с этой мегерой и никогда больше не рисковать снова почувствовать предсмертные эмоции несчастной жертвы. Он вздохнул и покачал головой. Свалить куда подальше всегда успеется. Сейчас же ничего не оставалось, как следовать за начальницей.
На выходе он столкнулся с молодым человеком. Тот как раз настраивал удивительный аппарат. С одной стороны машина имела объектив, навроде как у фотоаппарата, с другой стеклянную поверхность, отчего устройство напоминало планшет. Медные трубочки сплетались в причудливый клубок, на небольшом баллоне сбоку стрелка на циферблате качалась из стороны в
— Андрей Егорович, рада вас видеть. — Анна улыбнулась, и Глеб даже замер от удивления. Отчего-то ему казалось, что начальница не умеет улыбаться или делает это лишь когда издевается над подчинёнными.
— Готовы к работе? — тем временем уточнила женщина у сотрудника.
Лучший аурографист нервно кивнул, поправил очки, на которых кроме обычных стёкол имелись несколько луп, надвигаемая одна на другую.
— Запечатлейте всё возможное и нет, — сказала начальница. — Мне нужны ауры всех, кто там был в ближайшие двенадцать часов.
— Максимум шесть, — тихо произнёс юноша.
— Но лучше двенадцать, — мягко надавила Анна и аурогрофист поморщился, но перечить не стал.
Вместо этого он подхватил свою машину и пошел с ней к месту убийства. Глебу подумалось, что эта махина перевесит щуплого специалиста, да и уронит вовсе, но тот шел вперед и, кажется, падать не собирался.
Проследив за его взглядом, Анна неожиданно добавила:
— Андрей Егорович, несмотря на все своё мастерство, за повышенную чувствительность раньше слыл главной нелепицей нашего участка.
— Вы говорите об этом в прошедшем времени, — заметил Глеб. — Что же он, исправился?
— Вовсе нет, — усмехнулась начальница. — Просто потом появились вы, Глеб Яковлевич, и вас с вашими несуразностями покамест никто переплюнуть не смог.
Сказав так, Анна вновь застучала каблуками, удаляясь по коридору. И Глеб, глядя ей вслед, подумал, что более противной женщины не встречал в жизни. Будь его воля, он бы к ней на пушечный выстрел не приблизился. Впрочем, деваться ему было некуда и оставалось только выполнять ее приказы.
Кабинет директора библиотеки нашёлся в укромном закутке, но едва Анна протянула руку чтобы постучать, как дверь сама распахнулась и им навстречу вышел пожилой мужчина с черным кожаным саквояжем в руках.
— Нет, — заявил он вместо приветствия и, видя удивленный взгляд Анны, добавил. — Нет, нет и ещё раз нет. Я понимаю, что вы прибыли сюда, дабы опросить сударыню о том, как она обнаружила то, что обнаружила, так?
— Вы удивительно проницательны, — согласилась Анна.
— Так вот нет, я как врач крайне не рекомендую сейчас беспокоить эту несчастную женщину, на долю которой выпало такое испытание, как увидеть собственными глазами то, что осталось от её коллеги и друга.
— Приму к сведению ваши рекомендации, однако расследование должно двигаться по горячим следам. А значит, я зайду туда с вашего позволения или без оного, — заявила начальница, вновь протягивая руку к двери.
— Сударыня пережила страшное потрясение, сердце её слабо, а нервы измотаны. Если вы сейчас нарушите мое предписание, то поверьте, паралич это то, виной чему вы станете, а я же буду сообщником, который не защитил своего пациента. А ведь я клялся Асклепию о том, что сделаю всё возможное и невозможное, ради здоровья и благополучия вверенных мне людей. — Врач пригладил седую бороду и устало посмотрел на Анну. — Да к тому же я погрузил ее в исцеляющий сон, так что ближайшие сутки она вам ничего не расскажет.