Степь. Кровь первая. Арии
Шрифт:
Тут она улыбнулась со слезами на глазах, посмотрела как-то хитро на Зорьку и спросила:
– Нравишься ты им обоим больно. Славой чё ль прибила?
– Тфу на тебя, - беззлобно огрызнулась Зорька, стараясь перевести разговор в более приподнятое настроение, - ещё этого не хватало.
– Ну тем не менее любят они тебя, - осеклась Онежка, опять собираясь зареветь, - один от любил правда.
Зорька не стала встревать, ожидая продолжения.
– Это в аккурат было вечером того дня. Диля атаман услал домой зачем-то, а Ероль
И дальше Онежка рассказала всё, что знала. Почему она это сделала, не понятно, но явно не по доброте душевной. Скорее всего надеялась, что, узнав всё, Зорька найдёт какой-нибудь приемлемый выход для обоих. А послушать было о чём. У Зорьки аж уши отвисли вместе с челюстью и про примочку с отмочкой забыла. Дальше она поведала разговор Шумного с атаманом так, как ей передал малой.
Шумный: - Атаман, разговор есть, серьёзный.
Индра: - Валяй.
Шумный: - Тебе не кажется, что твою Зарю пора тушить?
Атаман промолчал.
Шумный: - Твоя наживка на Трикадруке сама чуть всех не сожрала. Ты же сам видел, что она вытворяла. Сам на себе испытал.
Индра опять ничего не ответил.
Шумный: - Кроме тебя и меня она одним махам всех ближников и всех отрядных накрыла. Я, когда отошёл, чуть не штаны не испачкал оттого, что она могла с нами сделать. Ты представляешь, если бы она тогда натравила нас друг на друга, чтоб перерезали да перебили. Как думаешь у неё бы получилось?
Индра: - Получилось. Я бы первый тебя порвал, если б указала.
Шумный: - Вот и я о том же. Просто так её кому-нибудь скормить не получится. Сила немереная нам несподручная. Как репей под подол попадёт, так и крутанёт. Но это только первое. Второе - наша предстоящая игра. Мы молодые боги для этого мира. Ты, как старший среди нас бог, женат на всем известной богине Утренней Заре. Эта новость уже облетела все ближайшие города, а к концу седмицы, об этом будут знать во всех арийских землях. Притом новость эта разлетается в таких выгодных для нас красках, я бы если б захотел, не смог бы лучше придумать.
Ардни: - Ну и чем это мешает?
Шумный: - А тут всё просто, атаман. Как ты, бог, в будущем представляешь себе объяснять, что твоя жена не богиня, а простая речная ведьма, добытая тобой в одном из походов или ты рискнёшь вечно держать её в ведьменом состоянии?
Индра: - Это будет невозможно.
Шумный: - И я об этом. Рано или поздно об этом узнают и всё так удачно сложившееся, рухнет. Шило в мешке не утаишь. Поэтому она должна с глаз исчезнуть и навсегда. А кто будет желать её видеть, пусть встаёт на рассвете и на горизонт смотрит. А ты останешься живым богом, мужем прекрасной богини. И никто не сможет это опровергнуть и ничего не надо будет доказывать.
Индра: - А третье?
Шумный: -
Индра: - Шумный. Я же чувствую, что у тебя есть и свой интерес.
Шумный: - А что она лезет в мой огород. Знать всё - это моя привилегия и я не позволю соваться в мои дела бабе, к тому же речной ведьме. А четвёртая, если хочешь, Хабарка достойна большухи логова больше чем твоя срань.
Индра: - Не накручивай себе хвост. Твоя Хабарка чую тебе уже все мозги выдолбила с ней.
Шумный: - А то? Хабарка легко управляемая. Что повелю то и делать будет. А вот что будет с бабами, когда ими ведьма командовать начнёт, вопрос без ответа.
Потом они оба молчали.
Индра: - Да, незаменимый ты стал, Шумный. В корень зришь. Мысли мои читаешь. Только ты не узрел самого главного. Я не могу позволить какой-то бабе, пусть даже моей жене, быть сильнее, чем я - бог Индра. Я ничего не смог против неё предпринять и не хочу разбираться с её ведьменым даром, чтоб приручить. Эта сука меня напугала и напугала по-настоящему, а этого я допустить не могу. Так что, брат, всё, что от неё останется на утро - твоё, а сегодня я хочу сам поразвлечься.
Шумный: - А если она тебя колданёт?
Индра: - Не успеет.
Ероль на этом месте разговора сиганул за своего хозяина, а атаман с Шумным встали оба и разошлись. Малой так перепугался за тебя, что даже забыв отпроситься у Ровного, рванул к Дилю, но пока он его нашёл, было уже поздно. Тебя предупредить не успели. Дальше Еролька уже не знал, что происходило.
В норе наступило молчание. Зорька вспомнила про примочку. Намочила кусок меха, приложила.
– Да, - начала Зорька печально, - просчиталась я, однако. Ошиблась. А Хабарка-то, сука такая, оказывается всё Шумному про меня сдавала.
Онежка аж выгнулась от удивления.
– Ты чё про них с Шумным ничего не знаешь?
– А чего я про них должна знать?
– Так она же беглая. Она же ради него детей своих бросила в коровнике. Вернее, ради его уда, - Онежка хмыкнула, - у этого худосочного отросток, как у жеребца. Она ж на его уд подсела, как твой атаман на Сому. И давно. Ещё задолго до нас. С самого начала.
На этот раз прогибаться от удивления пришлось Зорьке.
– На кой она тогда за Рибху замуж пошла, а не за Шумного?
– А этот выворот мне и самой не понятен. Притом все в логове знают, что Хабарка баба Шумного. Я-то раньше думала об этом только Рибху не знает, а оказывается не только он.
Онежку явно увлекли сплетни, и она даже повеселела.
– Мне атаман запрещал кроме неё с кем-либо общаться, - оправдывалась Зорька, - теперь понимаю почему.
– Она и ребёнка от Шумного носит, - продолжала выдавать "горячее" знахарка.
– А как же Рибху?
– А Рибху даже если их застанет за трахом, то либо спрячется, чтоб ненароком не заметили, а заметят, с жировым светильником постоит помогая, чтоб Шумный не промазал.