Стёпа и зеленые человечки
Шрифт:
– Это у вас такие обычаи? – спросил Стёпа.
– Очень правильные обычаи, - ответил Ирон. – Без Семьи, без поддержки нельзя. Так что мы теперь Семья. Ты недоволен?
Стёпа прикрыл глаза и задумался. До сих пор его единственной семьёй была тётя Рая, и никто из невест Пырьева Мора не вызывал у него желания вести под венец и растить совместных детей. А вот Ирон… С ним легко и как-то тепло даже… душевно тепло. Жаль только, что детей у них не будет.
– Значит, тепло? – радостно улыбнулся Ирон и вновь прижался к Стёпе.
– Я что, вслух это сказал? – удивился парень.
–
Стёпа обнял Ирона покрепче, и ему вспомнилась фраза из старой комедии: «Высокие отношения!»* Но, как ни странно, эти высокие отношения отторжения у Стёпы не вызывали.
*Фраза из фильма «Покровские ворота».
Глава 29. Грам у Высших. Часть первая
Граму показалось, что ещё немного и он просто сойдёт с ума. Время тянулось монотонно и до ужаса одинаково – через равные промежутки к нему приходили, кормили, поили, давали возможность воспользоваться туалетом и душем, потом приходил целитель, чтобы осмотреть… и всё. Во всё остальное время связанный пленник был предоставлен сам себе. Спустя какое-то время Граму стало казаться, что броситься прямо на шоковые хлысты в попытке свернуть хотя бы одну тощую зелёную шею – это самый лучший выход. Ненависть копилась в нём, а ожидание своей печальной судьбы тоже не улучшало настроения. Медленно, но верно Грам начал доходить до точки кипения… но в этот момент путешествие закончилось.
На сей раз после обычных процедур целитель приказал другим Келуджи застегнуть на шее Грама тонкий блестящий ошейник и невозмутимо – они все были невозмутимыми, эти зеленокожие твари – сказал:
– Будь послушным и выполняй приказы. А если не выполнишь – будет плохо.
Келуджи показал Граму зажатый в руке пульт и ткнул длинным тонким пальцем в одну из кнопок. Грам тут же покатился по полу, воя от боли – всё, испытанное им раньше, просто не шло ни в какой сравнение с ЭТОЙ болью. Такое было чувство, что с него содрали заживо кожу и опустили в жидкий огонь. К счастью, всё прекратилось довольно быстро, но Грам не сразу пришёл себя – просто трясся и ловил ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Когда к нему вернулась способность соображать, Келуджи сказал:
– Будешь послушным? Или повторить?
– Не… не надо… - прохрипел Грам. – Буду послушным.
Келуджи удовлетворённо кивнул и сказал:
– Следуй за мной. Ты будешь представлен своему хозяину.
– Но я же… - потрясённо сказал Грам, ибо на нём по-прежнему не было ни нитки.
– Товар должен быть виден лицом, - холодно сказал Келуджи. – Твоё положение будет не настолько высоким, чтобы претендовать на одежду.
Грам стиснул зубы. Он правильно думал – его унижения только начинаются. Где-то внутри заплакал маленький мальчик, который знал – стоит прибежать к мамочке, и всё будет хорошо. Но сейчас… Очень хотелось завыть в голос, но момент для истерики явно был неподходящий. Поэтому Грам заставил замолчать этого маленького мальчика и решил терпеть. Терпеть всё, но при первой возможности попытаться бежать и вернуться домой. А если уж совсем ничего не получится – попытаться обмануть хозяев своей мнимой покорностью и убить хоть одного. Это было с ним в первый раз – до рези в глазах хотелось убить. Лишить другое живое существо жизни. Как бы Грам ни был избалован и своеволен - мысль сознательно убить кого-либо у него не возникала никогда. А вот теперь…
– Следуй за мной, - по-прежнему спокойно сказал Келуджи. – И помни о послушании.
Грам кивнул, но тут же его прошило
– Неправильный ответ. А какой правильный? Помни о послушании.
– Да, господин, - выдавил Грам.
– Вот это правильный ответ, - удовлетворённо кивнул Келуджи.
Целитель развернулся и вышел, Грам последовал за ним, и через несколько минут ходьбы по унылым, отделанным пластиком коридорам они оказались у выхода на верхнюю палубу. Там их уже дожидался Келуджи – тот самый, который избил Грама хлыстом, одетый в золотистые струящиеся одежды с маленькой белой шапочкой на голове. На шапочке спереди крепились три радужных шарика.
– Почтенный Зултахх, - слегка склонил голову целитель. – Дар доставлен.
– Благодарю, почтенный Лутахх, - кивнул наряженный Келуджи. Рядом с ним выстроились десять Келуджи, отличавшиеся куда более крупным телосложением и словно затянутые в серебристые комбинезоны, подчёркивающие внушительные плечи и крепкие грудные мышцы.
«Боевые тахо!» - вспомнил Грам. Всё-таки кое-какие знания в его голове имелись.
Тот, кого именовали Зултахх, кивком головы отпустил целителя и сказал одному из боевых тахо:
– Теперь охрана дара на вас, Тахх’грэ. Будьте бдительны.
Боевой тахо кивнул, и вся компания стала усаживаться в челнок, при этом Грам оказался зажат между двумя Келуджи, так, что даже пискнуть не мог. Челнок взмыл вверх и вылетел наружу через открывшийся проём. И Грам увидел чужое пурпурное небо. Больше ему, зажатому так, что он не мог повернуть голову, долгое время разглядеть не удавалось.
Полёт продолжался в полном молчании, и Граму показалось, что зеленокожие чем-то взволнованы. Почему он так решил, он и сам не понял – ведь выражение их лиц оставалось невозмутимым. Грам пытался собраться с силами, но получалось у него это плохо, что-то внутри мелко, противно дрожало. Он с ненавистью покосился на Келуджи – вот уж кому всё нипочём. К тому же Грам не представлял толком что его ждёт, но сомневался, что это будет что-то хорошее.
Челнок завис, а потом плавно опустился вниз и приземлился. Келуджи начали выбираться из него, а Грама просто бесцеремонно вытолкнули, так что он едва сумел удержаться на ногах. После этого Келуджи построились – впереди тот, в золотистых одеждах, следом несколько боевых тахо, в середине процессии - Грам, а за ним – все остальные.
Пока происходило это построение, Грам сумел немного оглядеться вокруг.
Челнок приземлился на специальной посадочной площадке – то ли в парке, то ли в саду. Сад был непривычен глазу, но прекрасен, и сразу было видно, что в нём высажены редкие растения со многих планет. Дорожки с пружинистым золотистым покрытием разделяли сад, виднелся целый каскад фонтанов, центром которых служили своеобразные скульптурные группы – девушка с розовой кожей и синими волосами, играющая на странном музыкальном инструменте, двое мужчин, целящихся из примитивного оружия в какую-то мишень, девочка, несущая на спине маленького ребёнка и тревожно смотрящая вверх, всадник на вскинувшемся на дыбы разноцветном ящере, мужчина-Кшанти, обнимающий всеми четырьмя руками женщину… На этой фигуре взгляд Грама споткнулся, и в голове начала оформляться страшная догадка… Этого не может быть, но это… это не скульптуры. Это каким-то образом зафиксированные в один из моментов своей жизни живые существа. Причём это не голограммы – прожив всю свою предыдущую жизнь в достаточно технически развитом обществе, Грам научился отличать голограмму от реального объекта.