Стихотворения. Проза
Шрифт:
В гостинице
Со мной под одной кровлей Две девушки… Ветки хаги в цвету И одинокий месяц.Перед могильным холмом рано умершего поэта Иссе
Содрогнись, о холм! Осенний ветер в поле — Мой одинокий стон.Местность под названием «Сосенки»
«Сосенки»… Милое имя! КлонятсяШлем Санэмори
О, беспощадный рок! Под этим славным шлемом Теперь сверчок звенит.Расстаюсь в пути со своим учеником
Отныне иду один. На шляпе надпись: «Нас двое»… Я смою ее росой.Расставаясь с другом
Прощальные стихи На веере хотел я написать, — В руке сломался он.Проза
Путевые дневники
«Отправляясь за тысячу ри, не запасайся едой, а входи в Деревню, Которой Нет Нигде, в Пустыню Беспредельного Простора под луной третьей ночной стражи» 6 — так, кажется, говаривали в старину, и, на посох сих слов опираясь, осенью на восьмую луну в год Мыши эры Дзеке 7 я покинул свою ветхую лачугу у реки и пустился в путь: пронизывающе-холодный ветер свистел в ушах.
6
«Отправляясь за тысячу ри…» — японские комментаторы полагают, что эта фраза основана на буддийском гимне (гатхе) преподобного Энкэя, включенном в антологию «Кокофугэцусю» («Собрание рек, озер, ветра и луны»), составленную Рин Содзи (1498–1581), известным ученым эпохи Муромати: «В путь пускаясь, с собой не бери еды, смейся и пой, входи в Деревню, которой нигде нет под луной третьей ночной стражи». Третья ночная стража — с 11 до 1 часа ночи.
Деревня, Которой Нет Нигде (Мука, или Мукау-но сато) — образ из «Чжуан-цзы», глава «Беззаботное скитание»: «…посади его в Деревне, Которой Нет Нигде, водрузи в Пустыне Беспредельного Простора…» (здесь и далее, за исключением особо отмеченных случаев, цит. по изданию: Чжуан-цзы, Ле-цзы. / Пер. В. В. Малявина. М., 1995. С. 63), идеальный мир, где нет никаких вещей, где природа пребывает в своем первозданном состоянии, мир пустоты и недеяния.
Кроме того, в данном отрывке прослеживается явное влияние другого эпизода из «Чжуан-цзы» (глава «Беззаботное скитание»): «Те, кто уезжают на сто ли от дома, берут с собой еды, сколько могут унести. А кто отправляется за тысячу ли, берет еды на три месяца» [Чжуан-цзы… С. 60].
…тысячу ри… — китайское ли, или японское ри — единица длины, равная 3927 м.
7
Эра Дзеке — 1684–1688 гг. по японскому летоисчислению.
Когда проходили через заставу, 8 полил дождь, и окрестные горы спрятались в тучах.
Туманы, дожди… Не видеть вершину Фудзи Тоже занятно.Человек, которого звали Тири, 9 стал мне опорой во время этого пути, и в непрестанных попечениях не знало устали его сердце. К тому же взаимное дружелюбие наше столь велико, что, ни в чем разногласий не имея, доверяем друг другу во всем — да, таков этот человек.
8
Когда проходили через заставу… — имеется в виду застава Хаконэ (соврем, префектура Канагава).
9
Тири — речь идет об ученике Басё, жителе деревни Такэути уезда Кацугэ, провинции Ямато. Известно, что фамилия его была Наэмура и что скончался он в 1716 году.
Тири
Шагая по берегу реки Фудзи, мы вдруг увидели брошенного ребенка лет так около трех, который жалобно плакал. Очевидно, кто-то, добравшись до этой стремнины, понял, что не сумеет противостоять натиску волн этого бренного мира, и бросил его здесь дожидаться, пока жизнь не растает ничтожной росинкой. «Что станется с этим кустиком
10
Фукагава — местность неподалеку от Эдо (соврем. Токио), Басё поселился зимой 1680 года в хижине, подаренной ему его учеником, Сугияма Сампу (1647–1732). Около хижины посадили банановую пальму и стали называть ее Банановой хижиной (Басё-ан).
11
«Что станется с этим кустиком хаги…» — ср. со стихотворением из знаменитого романа «Гэндзи-моногатари» (начало XI в., автор Мурасаки Сикибу): «Ветер капли росы разметал по Дворцовой равнине. Шуму его // Внимаю, а думы в тревоге Стремятся к кустику хаги» (здесь и далее цит. по: Мурасаки Сикибу. Повесть о Гэндзи / Пер. Т. Соколовой-Делюсиной. М.: Наука, 1991–1993. Т. 1. С. 11). В этом стихотворении «кустик хаги» символизирует маленького Гэндзи, который незадолго до этого остался сиротой, у него умерла мать.
Что случилось — навлек ли ты на себя ненависть отца, разлюбила ли тебя мать? Но нет, не может отец ненавидеть, а мать разлюбить свое дитя. Видно, просто такова воля Небес, плачь же о своей несчастливой судьбе.
В день, когда мы переправлялись через реку Ои, с утра до вечера не переставая лил дождь.
Осенний дождь… В Эдо нынче прикинут на пальмах: «Подходят к реке Ои».12
«Крик обезьян вас печалил…» — о печальных криках обезьян писали многие китайские поэты, в том числе Ду Фу (712–770), у которого есть такие строки: «Слышу крики обезьяньей стаи, // Третий крик — я слезы проливаю» («Восемь стансов об осени»). Стихотворение Ду Фу, в свою очередь, основано на следующем отрывке из старинной китайской «Книги о реках» («Шуйцзин»): «Длинно ущелье Уся. // Кричат обезьяны. // И при третьем их крике слезы // Уже льются мне на одежду». Цит. по: Ду Фу. Стихотворения / Пер. А. Гитовича. М.; Л.: Гослитиздат, 1962. С. 186.
Тири
Случайно увиденное:
Цветок мокугэ У дороги лошадь сжевала Мимоходом.На небе смутно светился еле видный серп двадцатидневной луны, нижние отроги гор были объяты мраком, мы продвигались все дальше и дальше, «свесив с седел хлысты», вот остались позади несколько ри, а петуха все не слышно. 13 Как и Ду Му, в ранний час пустившийся в путь, «до конца не успели проснуться», и только когда добрались до Саенонакаяма, утренняя сонливость внезапно оставила нас.
13
«Свесив с седел хлысты» — здесь и далее Басё цитирует стихотворение позднетанского китайского поэта Ду Му (803–852) Ранним утром — в путь: «Свесив хлыст с седла, еду, коню доверившись, // Вот уже несколько ли позади, но петух все еще не кричит. // Еду сквозь лес, не успев до конца проснуться, // Но внезапно будит меня слетевший с ветки листок».
Воспользовавшись тем, что Мацубая Фубаку 14 был в Исэ, решили навестить его и дней на десять дать отдых ногам.
Когда день преклонился к вечеру, отправились к Внешнему святилищу 15 : у первых врат-тории уже сгустилась мгла, кое-где горели фонари, на прекраснейшей из вершин ветер шумел в кронах сосен, 16 проникая глубоко в душу, и, охваченный волнением, я сказал:
14
Мацубая Фубаку — поэт, родом из местности Ватараи (старое название той части провинции Исэ, где находилось святилище Исэ), жил в Эдо, имел псевдоним Суйкодо.
15
…к Внешнему святилищу — одно из главных японских синтоистских святилищ Исэ состоит из двух частей — Внутреннего святилища (пайку), посвященного богине Аматэрасу, и Внешнего святилища (гэку), посвященного богу Тоеукэ.
16
…на прекраснейшей из вершин… — Басё цитирует стихотворение знаменитого японского поэта Сайгё (1118–1190): «Все дальше и дальше // Брел по священным тропам // Горы Камидзи. // На прекраснейшей из вершин // Ветер шумит в кронах сосен». Гора Камидзияма (иначе Аматэруяма) — находится к югу от Внутреннего святилища Исэ.
Не препоясаны чресла мечом, на шее висит сума, в руках — восемнадцатичастные четки. Похожу на монаха, но загрязнен пылью мирской, похожу на простолюдина, но волос на голове не имею. Пусть я не монах, но все, кто не носит узла из волос на макушке, причисляются к племени скитальцев, и не дозволено им являться перед богами.
Внизу, по долине Сайгё, 17 бежит поток. Глядя на женщин, моющих в нем бататы, сказал:
17
Долина Сайгё (Сайгедани) — находится в южной части горы Камидзияма, считается, что там одно время жил Сайгё (1118–1190), великий японский поэт, оказавший большое влияние на творчество Басё. См. рус. пер.: Сайгё. Горная хижина / Пер. с японского В. Марковой. М., 1979.