Сто лет безналом

Держ Nik

Центр Мира выглядел уныло: большая поляна, лишенная всякой растительности. До богомахии здесь произрастало большое дерево, то ли дуб, то ли ясень. Дерево это олицетворяло собой единство мира, поэтому сразу после победы над богами Мирддин срубил его, а корни выкорчевал. Рыхлая прежде ткань бытия, из которой произрастало древо, была утрамбована до плотности камня. А затем колдун вбил в нее посох Гермеса, разорвав один полноценный мир на два убогих.

— Посох еще здесь, — сказал Мирддин, указав на Кадуцей. — Мы прибыли раньше!

Кадуцей торчал в Центре Мира в гордом одиночестве. От его основания, наполовину погруженного в землю, бежали

трещины, разделявшие поляну на две равные части.

— А края расходятся, — сказала Мара, внимательно осмотрев трещину, — то-то переход из мира в мир становиться труднее!

— Ерунда, — бросил Мирддин. — Не бери в голову! Если мои расчеты верны…

Но договорить он не успел: на поляну внезапно выскочил большой черный кот и со всех ног кинулся к Посоху. Колдун бросился наперерез коту. Но кот явно опережал чародея. Когда до посоха осталось совсем немного, кот неожиданно прыгнул. Волшебник выругался и окатил бедное животное потоком фиолетового пламени. Этот фокус Арина уже видела — кот превратился в хрупкую фарфоровую копилку. Описав в воздухе красивую дугу, копилка ударилась о Кадуцей и раскололась.

— Я же говорила, — радостно закричала Арина, указывая на вывалившийся из копилки ключ, — Феофан не виноват!

Но никто не обратил на её возглас никакого внимания. Лишившись тела, над посохом висел бесплотный дух мятежного бога. Дух спокойно парил над артефактом, не делая никаких попыток завладеть им, так как понимал, что сделать это без физического тела он не в состоянии.

— Зачем? — спросил духа Мерлин. — Даже завладев Кадуцеем, ты был обречен на поражение!

— Да пошел ты! — отозвался Гермес.

— Мне жаль, — вздохнул Мирддин, — но отныне ты — узник Тартара! Я ведь думал, что ты действительно осознал…

Когда мятежника увели, Волшебник подошел к девочке. Присел перед ней на корточки.

— Как же мне отблагодарить тебя за помощь? — задумался волшебник. — Вот возьми на память, — в раскрытой ладони колдуна лежало четыре изумруда, нанизанные на веревочку. — Это глаза двух змей Кадуцея. Кроме Гермеса никто не сумеет использовать артефакт как оружие. Да и без глаз это невозможно. Возьми, они приносят удачу!

* * *

За окном выл ветер. Арина сладко спала. Неожиданно незапертая форточка громко стукнула и девочка проснулась. Секунду она сидела, стряхивая с себя остатки сна. Затем нащупала в темноте спички, зажгла свет и огляделась. В ногах, свернувшись калачиком, сладко спал кот.

— Неужели мне все приснилось? — подумала девочка, принимаясь тормошить кота. — Феофан! Феофан! Ну скажи хотя бы одно слово! Одно! Я пойму, что это не сон!

Но кот только протестующе мяукнул, перевернулся на другой бок и вновь заснул. Девочка задула свет и еще долго не могла уснуть…

Из дневника:

…изумруды я нашла позже в кармане пальто, забытого в сказочной стране, но оказавшегося утром на своем месте в шкафу. Папенька долго выспрашивал меня, откуда я взяла их. Конечно, он не поверил мне. Ведь сказочной страны не существует…

Часть четвертая

«Бремя перемен»

Глава 13

Наши дни

На несколько минут в корчме воцарилась гробовая тишина. Было прекрасно слышно, как потрескивают в камине дрова. Информация,

полученная от тощего старика, казалось нереальной, похожей на горячечный бред сумасшедшего.

— Блин, чушь какая-то получается! — разрушил затянувшееся молчание Таранов. — Вы, уважаемый, жутко непоследовательны! Придерживались бы хотя бы какой-нибудь одной концепции. А вас полная белиберда! Смешали все религии, мифы, еще бы инопланетян приплели! Не верю!

— Как хотите, — равнодушно отозвался Харон. — Я, конечно, не сказочник, красиво врать не умею. Но думал, что основное сумел пояснить. В большинстве своем мифы — выдумки смертных. Вы никогда не задумывались, почему легенды у разных народов перекликаются? Почему божества в разных пантеонах схожи? Почему по сути одни и те же персонажи перетекали из племени в племя, странствовали по разным землям…

— Да потому, что люди везде одинаковы, вот и заимствовали богов друг у друга, — ответил Таранов.

— Хе-хе, — криво усмехнулся лодочник, — просто боги были одни и те же! Только имена меняются и все! Гермес звался у норманов Локки, а Зевс у славян Перуном…

— Так значит, благодаря Мирддину все эти существа заключены где-то в Тартаре?

— Да. И если не помочь им оттуда выбраться, то скоро наши миры с подачи Мирддина перестанут существовать! Ведь он так и не понял сути глубинных процессов. Эти два половинчатых мира не могут полноценно сопротивляться изначальному Хаосу. Рано или поздно, скорее рано, он поглотит все, — шепотом добавил лодочник.

— Но почему? — в один голос воскликнули гости.

— Еще до богомахии Мирддин начал выхолащивать изначальный мир… Он пытался окончательно лишить его магии, искоренить все проявления Хаоса. Ведь магия — ничто иное, как его побочное проявление. Но, слава Создателю, это ему не удалось!

— Но ведь сейчас магия в нашем мире не действует. Значит, все-таки что-то у него получилось? — спросил старика Дубов.

— Нет, но он сумел разбить целостный мир на два ущербных. Всех оперантов Хаоса, в чьих жилах течет кровь древних повелителей, он обязал существовать только в граничном пространстве нового мира… «Мира дивных людей», так он его называет. Только здесь мы можем сохранить наше былое бессмертие и магические силы. Но я подозреваю, что и эта лафа скоро закончится. Аид пустеет… Наше время скоро подойдет к концу! Нет больше нового притока душ в страну забвения! Хотя смертные и продолжают умирать — Костлявая работает не покладая рук. Но нет проводника… Этот, — Харон указал на душу бомжа, — первый за последние несколько лет…

— А вот здесь можно подробнее? Каким образом ваше долголетие связано с душами умерших людей? — попросил Таранов, чувствуя, что сейчас речь пойдет о том, зачем он собственно сюда и явился.

— Все взаимосвязано в этом мире, — поучительно сказал старый лодочник. — Случайностей не бывает, все подчиняется строгим законам мироздания, суть которых нам не дано понять. Кто установил эти законы? Мы даже не догадываемся. Мы лишь можем слегка подправить кое-что для собственного комфорта, но повторить настолько сложный механизм не в состоянии. Если бы это было возможным, каждый из нас давно бы уже стал владельцем собственного маленького мирка. Первым был Кронос, ни Эреб, ни Уран, ни тот, кто был до него, не решались столь грубо нарушать законы мироздания. Мертвым — мертвое, живое — живым, каждому созданию неведомого мастера свой срок, свое время. До сих пор остается загадкой, как ему удалось создать артефакт такой силы.