Столетняя война. Том V. Триумф и иллюзия
Шрифт:
В Швейцарии такая возможность появилась в связи с попыткой двух австрийских герцогов из рода Габсбургов восстановить свою власть над швейцарскими кантонами. Эта попытка спровоцировала гражданскую войну между их единственным швейцарским союзником — городом Цюрихом и конфедерацией других кантонов. В апреле 1444 г. Цюрих был осажден войсками конфедерации. Французский король был союзником Габсбургов с 1430 г. и за эти годы неоднократно получал призывы о помощи, которые неизменно вежливо отклонял, ссылаясь на другие нужды. Когда сразу после заключения Турского перемирия прибыл посол с очередным призывом о военной поддержке от Фридриха III, короля Германии и герцога Австрии, Карл VII и его советники воспользовались своим шансом. Они предложили двинуть на помощь Фридриху III армию, почти полностью сформированную из компаний живодеров и пеших английских солдат из Нормандии, и поставить ее под командование 21-летнего Дофина. Вторая армия предназначалась для подавления сопротивления Анжуйскому дому в герцогствах Бар и Лотарингия, и особенно в имперском вольном городе Мец, который герцоги Лотарингии уже несколько лет пытались присоединить к своим владениям. В состав этой экспедиции должны были войти несколько компаний живодеров, но в основном войска набирались традиционным способом — из королевских гарнизонов и военных свит дворян [852] .
852
*Tuetey, i, 307–8n, ii, 151; Heraut Berry, Chron., 267.
Первой отправилась швейцарская экспедиция. Дофин основал свою штаб-квартиру в Лангре
853
Tuetey, i, 151, 160–1, 371, *ii, 133, 140, 509–10, 516–17; Frankfurts Reichscorr., ii, no. 79; Bueil, Jouvencel, i, 93 n.7, ii, 152–3; Tringant, 'Comm.', 294; Escouchy, Chron., i, 11–12, 13–16; Journ. B. Paris, 374–5; Parl. Rolls, xii, 103–4 [46]; BN Fr. 32511, fol. 82vo, 84, 85 (Французские платежи). О Бланшфоре: 'Delib. Beauvais', 183, 192, 200, 204, 233–6; Inv. AC Amiens, ii, 49, 53, 54, iv, 134, 139; Monstrelet, Chron., v, 38–9.
Вся эта орда покинула Лангр 5 августа 1444 года и пройдя через имперское графство Бургундия, вошла в Эльзас и швейцарскую Юру, оставляя за собой след из сожженных деревень, разграбленных церквей и изуродованных трупов. Первой целью стал богатый город Базель, где заседал Церковный Собор. 26 августа 1444 г. в битве при Санкт-Якобе на реке Бирс к востоку от Базеля войска Дофина уничтожили гораздо меньшую по численности армию Швейцарской конфедерации, посланную для противостояния им. Однако после этого начались проблемы. Ни силой, ни хитростью, ни с помощью переговоров в город проникнуть не удалось. Австрийские союзники, не рассчитывавшие на столь губительную помощь, становились все более враждебными. Местность была сложной для эффективного использования кавалерии. Швейцарцы, лучше знавшие местность, отказались от осады Цюриха и стали концентрировать против захватчиков грозные силы. В конце концов, Дофин решил оставить дело Габсбургов и в сентябре 1444 г. отступил в город Энсисайм в Эльзасе, где начал переговоры с городами Швейцарской конфедерации. Было заключено перемирие, а в конце октября — мирный договор, по которому разбойничья армия обязывалась покинуть территорию конфедерации. Огромный поток живодеров устремился обратно в Эльзас, где и устроился на зимнюю стоянку. В октябре Дофин был ранен стрелой в колено и оставил свою армию, чтобы присоединиться к отцу в Лотарингии. В течение пяти месяцев его армия оставалась в богатом Эльзасе, пока в феврале 1445 г. Дофин не согласился с представителями Фридриха III покинуть этот регион [854] .
854
*Tuetey, i, 177–97, 217–30, 236–9, 278–95, 309–24, 327–8, *ii, 301–80, 507–8, 519–20; *Escouchy, Chron., iii, 19–21, 92–4; Frankfurts Reichscorr., ii, no. 94; Eidg. Abschiede, ii, 181–2, 807–11; *Konigshoven, Chron., 955–6, 1016.
Карл VII начал свою собственную кампанию в июле 1444 г., через несколько дней после Дофина. Короля сопровождали его шурины Рене и Карл Анжуйский, а также сын Рене Иоанн, герцог Калабрийский. Помимо свиты офицеров короны и ведущих членов королевского Совета, их сопровождали многие из тех, кто служил в нормандском пограничье, а также вольные капитаны, такие как Потон де Сентрай. Пройдя через Лангр через две недели после того, как его покинул Людовик, Карл VII остановился в Нанси, столице Лотарингии. Города Туль и Верден, которые в течение полувека были под протекторатом Франции, подчинились достаточно легко. Эпиналь подчинился неохотно, протестуя против того, что с ним обращаются как с подвластным городом, "как с Парижем". Главным центром сопротивления стал Мец, который никогда не принимал французского "покровительства" и сопротивлялся включению в состав герцогства Рене Анжуйского. В середине сентября французская армия осадила город. Жители ожесточенно защищались. В конце февраля 1445 г., после более чем пятимесячной осады, французский король заключил договор, по которому горожане фактически от него откупались. В апреле 1445 г. Карл VII вместе со своей армией ушел во Францию [855] .
855
BN Fr. 32511, fols. 80–85vo. Иоанн Анжуйский: *Calmet, vi (Preuves), cols. clxxi — clxxiii; Marot, 119–35. "Как Париж": Duhamel, 94.
Ни одна из кампаний не помогла решить проблему безработных солдат в долгосрочной перспективе. Куда же им теперь идти? Капитан из Иссенайма в письме в Страсбург сообщал о планах людей из армии Дофина. Если между Англией и Францией будет заключен постоянный мир, то на Пасху они собирались отправиться в Италию, чтобы найти там для себя занятие. В противном случае они вернутся во Францию, надеясь на возобновление войны с Англией, но готовые в случае необходимости обеспечивать себя грабежами. В условиях отсутствия постоянного мира первые отряды армии Дофина уже начали возвращаться во Францию, когда начались переговоры об эвакуации из Эльзаса. Основная масса последовала за ними в марте 1445 г. [856]
856
Tuetey, i, 330–5, *ii, 32–9, 520–1.
Мэтью Гоф и его люди были одними из первых, кто покинул армию Дофина. В феврале 1445 г. они вернулись в Нижнюю Нормандию и принялись за старое, нанося серьезный ущерб всему региону. Беспорядки грозили уничтожить то немногое, что осталось от благосклонности нормандского населения к английского правительству. В Руане герцог Йорк и его Совет издали приказ, предписывающий бальи арестовывать всех солдат, уличенных в разбоях и вымогательствах и грозил суровыми карами. В сопровождении членов своего Совета лейтенант объезжал Нижнюю Нормандию в марте и в мае, чтобы наказать нарушителей. Но ни одна из этих мер не возымела должного эффекта. В июне Большой Совет прибег к более радикальным мерам. Всем войскам, вернувшимся в Нижнюю Нормандию из Швейцарии и Лотарингии и находившимся на обычном гарнизонном довольствии, было приказано вернуться на свои базы. Тем, кто жил за счет земли и не имел гарнизона, куда можно было бы вернуться, было приказано 25 июля собраться к лейтенанту в Экуше, близ Аржантана. Около 600 из них, признанных годными к службе, были призваны в армию и распределены по гарнизонам. Остальные под конвоем были доставлены в Шербур или Барфлер и посажены на корабли, направлявшиеся в Англию. В Аржантане была созвана специальная сессия Штатов Нормандии для вотирования средств, необходимых для оплаты этих мероприятий [857] .
857
Гоф: AC Lisieux, CC17, fol. 144.
Эти меры были эффективны лишь отчасти, так как из-за растущих долгов по жалованью дисциплина падала даже среди гарнизонного состава. Гарнизоны Франсуа де Сурьена в Лоньи и Вернёе, а также важный гарнизон в Манте на Сене, с масками на лицах, совершали набеги по дорогам, ведущим в Париж и Орлеан, грабили дома и путников, перерезая им горло. Гарнизоны северной границы последовали их примеру и занялись разбоем на дорогах от Парижа до Соммы, захватывая для получения выкупа даже английских солдат. Крупные гарнизоны из Донфрона и Авранша наводили ужас на большую часть Нижней Нормандии, а гарнизон Ле-Мана совершал набеги на Бретань и Турень, захватывая людей и скот вопреки перемирию. Некоторые английские капитаны, например сэр Роджер Камойс, вообще отказались от гарнизонной службы и превратили свои отряды в вольные компании, действовавшие на свой страх и риск. Эти проблемы так и не были решены. Весной 1446 г. в Эврё и Лувье в течение почти двух месяцев заседали комиссары по перемирию от каждой стороны составившие длинные списки нарушений. Но конференция ни к чему не привела. Карл VII намекнул, что английские комиссары умышленно тянут время, и, вероятно, он был прав. У англичан была проблема с тем, что нормандская администрация не могла позволить себе платить гарнизонам. Поэтому она была вынуждена закрывать глаза на их разбойные действия на территориях Валуа. Альтернативой могло стать массовое дезертирство с последующим разграблением Нормандии. Еще одна конференция, состоявшаяся в декабре того же года под Мантом, достигла не большего [858] .
858
Гарнизоны: Basin, Hist., ii, 52–6; Burney, 202–4; PRO E28/60 (северная граница); BN Fr. 26076/5689 (Донфрон). Ле-Ман: Heraut Berry, Chron., 294–5; Chartier, Chron., ii, 79–80; *Escouchy, Chron., iii, 158–60; BL Add. Chart. 4015. Камойс: BN Fr. 25778/1804, 26076/5716, 26077/5804; BL MS Egerton Charters 207. Конференции: L&P, i, 171–7; Cartul. Louviers, ii2, 159–60; AN J647/20.
Французские министры столкнулись с более трудноразрешимой проблемой: их солдат было гораздо больше, а отправлять их было некуда, но у них было и более радикальное и, в конечном счете, более успешное решение. В период с февраля по апрель 1445 г. они представили новую схему, которая готовилась уже некоторое время. В окончательном виде она была утверждена на Большом Совете в замке Сарри близ Шалона в Шампани. Текст ордонанса утрачен, но его содержание известно из других источников. Он предусматривал объединение отборных живодеров в тактические подразделения из шести конных бойцов, которые стали называться копьями. Копье представляло собой объединенное подразделение людей имевших различные виды оружия, хорошо известное в английских армиях с XIV века. Однако его состав отражал растущее значение кавалерии во французской тактической доктрине. Каждое копье состояло из шести человек: тяжеловооруженного жандарма, который не обязательно был рыцарем, оруженосца-кутилье, трех стрелков (лучников или арбалетчиков) и пажа. По другим данным, стрелков было двое, а шестым членом копья был слуга. Эти отряды, которые стали называться Ордонансными ротами (Сompagnies d'ordonnance), должны были состоять из 100 копий, или 400 бойцов, под командованием капитана, назначаемого коннетаблем. Король предложил содержать и оплачивать двадцать таких рот, или 2.000 копий, из них 1.500 в Лангедойле и 500 в Лангедоке, в дополнение к войскам королевского двора и гарнизонам, размещенным на границах Нормандии и Гиени.
Подробные меры по реализации этого плана были изложены в очередном ордонансе, изданном 26 мая 1445 г. в Луппи-ле-Шато в Лотарингии. Ордонансные роты не должны были размещаться в местах, где они могли бы угрожать правительству или окружающим их людям. Вместо этого они должны были быть рассредоточены по всему королевству, по одной роте в каждом подходящем городе, и собираться вместе только в случае необходимости. Такие меры были сопряжены с большими расходами, что и послужило основной причиной опасений, высказанных некоторыми советниками Карла VII. В результате было принято решение возложить расходы на провинции, в которых размещались ордонансные роты. Был установлен четкий тариф: за каждое копье — один ливр в месяц плюс определенное количество вина, пшеницы, мяса, масла, соли, яиц, сыра и сала; за каждые двенадцать лошадей — определенное количество фуража и соломы. Комиссары были уполномочены определять места расквартирования рот и оценивать денежные и натуральные обязательства провинции. На практике натуральные взносы вскоре были сведены на нет, их заменили денежные выплаты по стандартной ставке 30 франков за копье в месяц и дополнительный франк для капитана. Со временем связь между требованиями правительства и численностью ордонансных рот стала в значительной степени фиктивной. Провинциальные сборы превратились в постоянный налог, и по сути, в поборы на содержание постоянной армии [859] .
859
*Vaissete, xii, cols. 9–12; *Cosneau (1886), 609–12; Escouchy, Chron., i, 51–60; Basin, Hist., ii, 16–18. Денежные выплаты: BN Fr. 21427/10, 38; Thomas (1879), i, 152–62; Solon, 93–4.
План был выполнен в меньшем объеме, чем заявлено, но даже в этом случае результаты оказались впечатляющими. В 1445 г. можно выделить по меньшей мере 24 ордонансные роты, хотя большинство из них не достигали штатной численности. В общей сложности министры Карла VII смогли набрать около 1.800 копий, или 7.200 бойцов. Большинство капитанов, командовавших ордонансными ротами, сами не были живодерами. Это были люди, на которых правительство привыкло полагаться: видные дворяне, королевские советники или капитаны уже состоявшиеся на королевской службе. Некоторые, например Потон де Сентрай и Роберт де Флок, занимали промежуточное положение между вольными разбойниками и королевскими слугами. Четверо были иностранцами: итальянец, кастилец и два шотландца, чьи компании, вероятно, были сформированы из их соотечественников. Многие из этих людей сделали хорошую карьеру на королевской службе, продолжавшуюся до следующего царствования, а в некоторых случаях и до 1470-х годов. В ордонансные роты были включены далеко не все живодеры, вернувшиеся из Швейцарии и Лотарингии. Около половины из них и подавляющее большинство их капитанов не были приняты на службу. Среди них были и известные имена. Так, например, были отвергнуты Жан де Салазар и бастард д'Арманьяк. Оба они ранее действовали в основном в Лангедоке и поэтому туда и вернулись. Антуан де Шабанн, также получивший отказ, пожаловался королю, что его лишили средств к существованию, и стал демонстративно одеваться в черное, чтобы показать свою досаду. С отвергнутыми капитанами и их людьми расплатились. Они получили грамоты о помиловании, прощающие их прошлые проступки, и угрозы наказания в случае возобновления прежней деятельности. Возможно, удивительно, что мало кто из них так поступил. Французская схема по использованию безработных солдат была лучше задумана и лучше реализована, чем усилия англичан в Нормандии, главным образом потому, что она лучше финансировалась более богатым государством. Современники соглашались с тем, что уровень внутренних беспорядков резко снизился и что Франция эпохи Валуа начала медленно восстанавливаться после нескольких лет отсутствия безопасности и разрушений [860] .
860
Contamine (1972), 278–94, 399–404, 411–16, 596–7. Оплата: BN Fr. 21427/10; Basin, Hist., ii, 18–20; *Cosneau (1886), 614–16. Мнение современников: Escouchy, Chron., 59; Chastellain, 'Chron.', ii, 184–5; 'Livre des trahisons', 218; Germain, Liber, 66; Chron. Martiniane, 57 (Шабанн).