Столкновение
Шрифт:
— Это цель всей моей жизни.
— Разве ты не должна быть милой? Ты создаешь плохую репутацию канадцам, — сделав еще один шаг, я ступаю по тонкому льду.
На этот раз ее спина упирается в стену.
— Правильно, мы должны быть милыми, чтобы у вас была абсолютная свобода быть мудаками.
— Я не мудак.
— Я точно помню, что из твоих уст прозвучало «Ладно, я был мудаком», — говорит она с укором.
— Это было сделано для того, чтобы расположить тебя к себе.
— У тебя не
— Правда? Потому что, по-моему, то, что я ел тебя так долго, что у меня заболела челюсть, должно было поднять меня в твоем списке.
Я наслаждаюсь тем, как сбивается ее дыхание.
— Ты… извращенец.
Я оцениваю ее противоречивую реакцию.
— Знаешь, не думаю, что ты ненавидишь хоккеистов так сильно, как говоришь.
Она поднимает бровь, щеки розовеют от жара.
— И почему же?
Я до сих пор не прикоснулся к ней, и мне кажется невозможным оторвать от нее руки. Достаточно ей появиться передо мной, чтобы кончики моих пальцев неизбежно нашли ее кожу. Меня удивляет то, что она всегда принимает мои прикосновения, прижимается к ним, как будто хочет этого так же сильно, как и я, но делает все, чтобы не подойти ко мне, не позволить себе прикоснуться, как в ту ночь в общежитии. Я позволяю своей руке зависнуть над тканью у ее бедра.
— Потому что у меня такое чувство, что если я просуну руку под это крошечное платье, то найду тебя мокрой. Для меня.
— Почему ты думаешь, что твоя рука получит привилегию попасть туда? — ее голос дрожит, уверенные слова не выглядят как маска, на которую она рассчитывала.
— Когда я прикасался к тебе в последний раз, ты умоляла меня не останавливаться. Я бы сказал, что у меня довольно высокие шансы.
— Это был ты? Ха, я совсем забыла об этом.
Ага, конечно. Не может быть, чтобы она забыла. Я сходил с ума, вспоминая, как она стонала мое имя.
— Правда? Значит, я не найду ничего, что говорило бы об обратном? — все во мне требует ответа. Не уверен, насколько я могу быть более очевидным в том, что хочу ее.
— Ты бы нашел меня суше, чем этот разговор.
Мои костяшки пальцев просят меня провести по мягкой коже ее бедра, но я позволяю себе лишь нависнуть над теплым центром, который зовет меня по имени. Несмотря на ее беззаботность, я знаю, что найду. Я попробовал то, что нашел бы, и невозможно отрицать, что я ей нравлюсь, как бы она это ни преподносила.
Пульс на ее шее учащается, а по коже пробегает дрожь.
— Холодно? — поддразниваю я.
Пылающие глаза пронзают меня, но с ее губ не слетает ни слова.
— Попроси меня прикоснуться к тебе, Саммер.
Я надеюсь, что следующее, что вырвется из этих прекрасных губ, будет стоном, а не оскорблением. Хотя, как оказалось, все, что говорит эта девушка, меня заводит.
— П…
Сквозь лавандовую дымку прорывается раздражающий визг, и Саммер инстинктивно отталкивает меня. Киан застает нас на месте,
— Что вы двое здесь делаете? — не получив ответа, он качает головой. — Второе и третье место тоже награждается. Пойдемте, мы вас ждем.
— Я бы больше не ступила на эту сцену, даже если бы там раздавали дипломы о высшем образовании, — огрызается Саммер. — К тому же, мой Убер уже здесь.
— Ты уезжаешь? Мы приехали вместе. Я бы отвез тебя.
— Ты обманом заставил меня сыграть в эту дурацкую игру. Прости, если я сейчас не самая большая твоя поклонница.
— Санни, — говорит он, потерпев поражение.
— Приготовь свое «я тебе должен», Ишида. Ты будешь работать сверхурочно, чтобы загладить свою вину.
Киан расстроенно проводит рукой по волосам и смотрит на меня в поисках помощи. Я пожимаю плечами. Меня раздражает, что он нас прервал, поэтому наблюдать за их конфликтом – чистое развлечение.
— Позволь мне хотя бы отвезти тебя домой, — пытается он снова.
Она отвлекается от телефона.
— В твоих интересах не оставаться сейчас со мной в машине наедине.
Не быть предметом ярости Саммер в кои-то веки – приятная перемена. Белая Тесла освещает дорогу.
— Прости, ладно? — говорит Киан. — Но даже ты знаешь, что это был мой единственный шанс на свидание с ней.
Гравий хрустит под ее каблуками, когда она оборачивается.
— Я никогда не говорила, что не понимаю, Киан, и я рада, что ты выиграл. Но ты мог бы просто сказать мне правду.
— Ты бы не пришла.
— И я бы также не хотела задушить тебя. Тебе решать, что хуже, — она садится в Убер, оставляя нас в темном переулке.
Киан расстроенно проводит рукой по лицу.
— Насколько она отходчивая?
Мой пристальный взгляд должен все ему сказать.
— Похоже, мне придется потрудиться.
Глава 24
Саммер
— Как в ситуации с мамой Стифлера? — спрашивает Амара, запихивая в рот ложку хлопьев.
— Скорее, с бабушкой Стифлера, — говорю я, убирая ноутбук в сумку.
Амара давится, повторяя мою реакцию, когда я узнала о выходке Дилана.
— Эти парни продолжают меня удивлять, — говорит она сквозь приступ кашля. — Итак, что ты решила насчет капитана?
Я пожимаю плечами.
— Я пока думаю об этом.
— А о чем тут думать? Он заставил тебя увидеть звезды. Я почти уверена, что это уже соответствует всем требованиям.
Я ставлю свою кружку.
— Обычно я не занимаюсь такими вещами.
— Сексом? — подсказывает она.
— Мы не занимались сексом.