Столкновение
Шрифт:
— Разве ты не видишь, как мне повезло, что ты у меня есть?
В моей груди взрывается фейерверк. Когда он смотрит на меня вот так, я забываю обо всех своих проблемах, и мне жаль, что я не могу увидеть себя его глазами. Тогда, возможно, я смогла бы стать той самой версией себя.
Он хватает меня за руку.
— Как бы сильно я ни любил твое тело, твой разум важнее всего. Я не могу понять, как кто-то настолько чертовски потрясающий может быть в теле одного человека. Ты делаешь все намного ярче, Саммер, и меня сводит с ума, что ты этого не видишь.
Я опускаю
— В твоих устах это звучит так, будто я идеальна.
— Для меня ты идеальна. Ты красивая, сильная, добрая и настолько заслуживаешь любви, что я надеюсь, что смогу доказать тебе это, пока нахожусь в твоей жизни. Потому что именно такая ошеломляюще совершенная ты для меня.
Каждое сказанное им слово – это то, что я хочу сказать ему в ответ. Его совершенство снова и снова лишает меня дара речи. Чувство настолько сильное, что давит на меня.
— Как ты можешь быть так уверен? — мою грудь наполняет необузданная эмоция, которая царапает мне горло.
— Потому что я люблю тебя, — говорит он, и я замираю. — Любой бы это понял. Им достаточно одного взгляда на меня, когда ты входишь в комнату, чтобы понять это. Я люблю тебя, Саммер, — его большой палец гладит меня по щеке, и когда он прикасается ко мне, я чувствую себя как один из тех лавовых десертов, из центра которых сочится теплый шоколад. — Я хочу делать все с тобой, и я хочу, чтобы ты делал все со мной.
Я сморгиваю слезы.
— Звучит собственнически.
— Да, — он тянет меня за куртку и завладевает моими губами. — Ты и я, Престон. Я хочу только этого.
Вот что раскалывает центр моей груди и позволяет реке теплого меда течь сквозь нее. Этот чертов парень. Он до смешного привлекателен и мил. У меня не было ни единого шанса.
Глава 45
Саммер
Посиделки в клубе в четверг обычно не являются мои любимым способом жалости к себе, но вот мы тут.
Наверное, мне стоит просто пойти в библиотеку и подготовиться к предстоящим экзаменам, но чтение чего-нибудь, связанного с психологией, лишит меня сил. Не помогает и то, что я не могу найти свой студенческий билет. Без него я не смогу получить доступ ни к одному из частных кабинетов. Так что, по логике вещей, придется идти в клуб.
Амара смотрит на меня широко раскрытыми глазами, когда я показываю ей свой наряд. Он черный, короткий и шелковый. Идеальное сочетание для моего нового безрассудного образа.
На ее лице появляется настороженное выражение.
— Что случилось?
— Что-то должно обязательно случится, чтобы мне было весело?
— Саммер, последний раз ты веселилась на втором курсе, когда мы ходили на вечеринку братства, и ты играла в «Скрэббл» с первокурсниками. Так что, да, что-то должно было случиться.
Она права. Кое-что действительно случилось.
— Я не поступила.
Слова вылетают так быстро, что Амара дергается, как будто я отвесила ей пощечину.
— Как? Ты, наверное, неправильно прочитала, — она выхватывает у меня из рук телефон и открывает приложение почты.
— Нет. Я попала в резервный список. Думаю, Донни даже не нужно было соревноваться со мной, — говорю я с горьким смехом. Наш план по разоблачению Лэнгстон не сработал. Декан все еще в академическом отпуске, и хотя среди студентов ходят слухи, никто из начальства ничего не предпринял. Это сводит с ума и заставляет меня просыпаться от беспокойства посреди ночи. Становится все хуже, потому что всякий раз, когда раздается стук в нашу парадную дверь, я ожидаю, что это приехала полиция, чтобы арестовать меня за кражу со взломом. Вот почему я провожу большую часть своих дней в доме Эйдена.
Амара просматривает письма.
— Ты сказала, что профессору Мюллеру понравился твой отчет. Этого не может быть.
— Понравился, но он не мой консультант, и не он находится в приемной комиссии.
— Но ты не можешь ждать, это не оставляет тебе другого выбора, кроме как взять годичный перерыв.
Я сглатываю.
— Я знаю. Вот почему я согласилась на запасной вариант.
Вздох, который она издает, немного драматичен.
— Ты уезжаешь из Далтона? Ты мечтала об этой программе годами. Твоя мама сказала, что тебе было восемь, когда ты решила, что будешь учиться либо в этом университете, либо нигде. Честно говоря, я была удивлена, что у тебя в шкафу не было статуэтки сэра Дэвиса Далтона.
— Это был бы перебор.
— Не для девушки, которая получила диплом за два года. Ты целеустремленная, Сам. Ты ничему не позволяешь встать на пути у твоей мечты. Особенно какому-то ужасно неправильному решению.
— У меня нет выбора, — слезы наворачиваются на глаза. — Мы можем не говорить об этом сегодня вечером?
Амара крепко обнимает меня.
— Если тебе нужно, чтобы я разрушила жизнь Лэнгстон, только скажи, — говорит она. Я выдыхаю водянистый смешок, потому что, хотя она говорит это в шутку, я знаю, что она серьезна. — Хорошо, а теперь дай мне несколько минут, чтобы соответствовать твоему распутному настроению.
Двадцать минут спустя мы стоим перед клубом в Хартфорде. Очередь длиннее, чем те, что ведут к книжным магазинам во время сезона продажи учебников.
— Мы здесь замерзнем, — говорю я, стуча зубами.
Амара поправляет волосы, берет меня за руку и ведет нас прямо к началу очереди. Взгляд вышибалы останавливается на ее груди, затем на моей.
— Это частное мероприятие. Вам нужно приглашение.
— Я вижу, как ты прямо сейчас пялишься на два моих приглашения, здоровяк, — говорит она, и я клянусь, что его щеки розовеют. — Послушай, я только что рассталась со своим парнем и хочу повеселиться сегодня вечером. Очень повеселиться, — Амара подчеркивает ложь, проводя пальцем по его челюсти.