Столкновение
Шрифт:
Она непонимающе смотрит на меня.
— Ты не знаешь, как это делать.
— Я научусь, — говорю я. Саммер улыбается, откидывает голову на спинку сиденья, и ее глаза снова закрываются. Я не могу избавиться от ощущения, что она что-то скрывает. — Почему твои сны лучше реальности?
Она пожимает плечами.
— Ты хочешь поговорить об этом?
— Я хочу спать, — Саммер пытается открыть пассажирскую дверь и стонет, когда она не поддается. — Если ты пытаешься меня похитить, у меня есть два больших пальца, и я не боюсь ими
— Оставайся у меня.
— Зачем? Чтобы ты мог держать меня в своих дурацких огромных руках и вытягивать из меня все, что хочешь? Я не попадусь на твои уловки, Клиффорд, — она указывает на меня пальцем, ее глаза сузились до такой степени, что практически закрылись.
Ошибка в имени говорит мне о том, что она пьянее, чем говорила Амара.
— Ты можешь пойти со мной, или я останусь с тобой.
— Не-а. Это плохая, очень плохая идея. Трезвая Саммер прямо сейчас меня ругает.
— Скажи ей не делать этого, или она проснется с ужасным похмельем.
Она стонет от разочарования.
— Перестань нести чушь! Просто позволь мне дуться в моем общежитии.
— Дуйся со мной. Без лишних вопросов, — вру я. Мне нужно знать, почему она хочет дуться и почему для нее так важно скрыть это от меня. — Пожалуйста?
Она энергичнее трясет головой.
— Не смотри на меня так.
Я сдерживаю улыбку.
— Как, детка?
— Так! Своими зелеными и невинными глазами. Ты не обманешь меня, дружок, — она закрывает глаза, стараясь сохранять твердость.
— Саммер, ты едва держишься на ногах, а Амара дома со своим кавалером. Позволь мне позаботиться о тебе.
Ее глаза распахиваются, и я уверен, что она собирается возразить, но вместо этого делает паузу.
— Ты хочешь позаботиться обо мне?
— До тех пор, пока ты мне позволишь.
После этого не нужно долго уговаривать Саммер пойти со мной домой. Когда я несу ее в дом, в нем так же тихо, и я чувствую облегчение, что здесь нет импровизированной вечеринки. После моего разговора с Диланом ему запрещено посещать и устраивать вечеринки до дальнейшего разрешения. Но это не мешает ему отрываться так, словно он на одной из них.
Саммер снимает платье и натягивает одну из моих футболок, прежде чем нырнуть под одеяло. Я делаю то же самое и ложусь рядом с ней. Она сбрасывает одеяло, чтобы лечь на меня сверху. То, как она целует мою грудь, вызывает ощущение жара на моей коже. Мои руки твердо лежат на ее талии, не двигаясь, несмотря на ее протесты. Она пьяна, и как бы ей этого ни хотелось, единственное, что мы будем делать сегодня вечером, это спать. И выяснять, какого черта она пошла и напилась.
— Ты скучный. Может, нам пойти посмотреть, что делает Киан? — она пытается слезть с меня, но я крепко удерживаю ее на месте. Видимо, пьяная Саммер – авантюристка.
— Я бы не хотел получить еще одну лекцию о том, что я нарушаю святость его комнаты.
— Он такой драматичный! Мы всего
Киан заставил меня купить ему новые простыни и дважды постирать его старые. Мы даже не были полностью раздеты. На прошлой неделе мы с Саммер были так увлечены друг другом, что не заметили, как после лестницы повернули направо, а не налево. Киан теперь запирает свою дверь.
Она на мгновение замолкает, позволяя своим пальцам рисовать фигуры на моей груди.
— Почему ты пришел за мной сегодня вечером?
— Я всегда приду за тобой, Саммер. Даже когда ты этого не захочешь.
Она корчит гримасу.
— Ты тошнотворно идеальный. Думаю, ты мне действительно нравишься.
Еще пьяная Саммер любит раскрывать свою душу. Хотя, я полагаю, необходимым условием для отношений является симпатия друг к другу.
— Это хорошо или плохо?
Ее рот задумчиво кривится.
— Я все еще решаю.
— Могу я что-нибудь сделать, чтобы ускорить процесс? — я заправляю ее волосы за уши, и она дрожит.
Я заключаю ее в объятия, и она целует меня в подбородок.
— Достаточно того, что ты есть.
— Значит, ты милая, когда пьяна, да?
— Не заставляй меня жалеть об этом, — ворчит она.
Она отворачивается, чтобы снова положить голову мне на грудь. Я чувствую перемену в ее настроении. В такие моменты, как сейчас, я хотел бы видеть проблемы, крутящиеся в ее голове, и разобраться в них вместо нее.
Саммер скатывается с меня, чтобы лечь на матрас, но я не позволяю ей далеко уйти. Когда я беру ее за лицо, нить безразличия обрывается, и в ее выражении появляется ранимость. От моего действия слезы, с которыми она боролась, пропитывают подушку.
Мое сердце сжимается до неприятной степени, когда я вытираю влагу с ее щек.
— Что случилось, детка?
Она качает головой.
— Ты не расскажешь мне, почему ты сегодня напилась?
— Ради развлечения, — она шмыгает носом.
— Настоящая причина, Саммер.
— Многие люди напиваются ради развлечения.
— Люди? Да. Ты? Нет.
Она молчит, и я знаю, что не должен давить на нее, но мне невыносимо видеть ее в таком состоянии. Если это снова связано с Донни, я не уверен, что смогу сдержаться, чтобы не заехать ему кулаком по лицу. К черту условный срок.
Ее глаза снова наполняются слезами.
— Я ухожу из Далтона. Я не поступила в магистратуру, — ее голос срывается.
Мое сердцебиение учащается, и я уверен, что она чувствует бурю, которая бушует под поверхностью. Слова рассыпаются, и я с трудом формирую предложение, видя ее страдания. Я крепче прижимаю ее к себе, пытаясь исправить разбитый взгляд, которым она смотрит на меня.
— Черт, мне так жаль, Саммер. Мы можем что-нибудь сделать? Может быть, подать апелляцию? Мы можем поговорить с приемной комиссией или попросить профессора Мюллера поручиться за тебя.