Стопроцентные чары
Шрифт:
— Это такое приветствие? — Деловито поинтересовались у Аркаши. Пухленькая девушка в очках, мешковатых юбке и кофте с интересом оглядывала выставленную ладонь, чуть ли не тыкаясь в нее носом.
— Да вообще-то...
— Тоже хочу поздороваться, — не принимающим возражения тоном сообщила девушка.
Аркаша растерянно пошевелила пальцами, что девушка восприняла как приглашение и не преминула им воспользоваться. Теньковская тут же спрятала руку за спину, пока кому-нибудь еще не взбрело в голову дать ей «пять».
— Меня зовут Анис, — представилась девушка, следуя
И не зря.
— Меня Аркаша.
— Тоже на «А», — восхитилась Анис. — Это судьба. Давай дружить. Давай вместе препарировать жабоньку.
— Кого препарировать?!
— Жабоньку.
«А мысли про норку все-таки не были лишены определенной прелести».
Увлеченная задумкой Анис и сама походила на жабоньку — оттенком кожи, едва заметно отдающим зеленью, широким лицом, обвисшими щечками.
Пока Аркаша удрученно размышляла, как наиболее деликатно отвертеться от мероприятия с разделыванием живых существ, Анис, ловко подцепив ее за локоть, потащила новую знакомую куда-то вглубь аудитории.
Помещение впечатляло размерами. Около десяти ярусов соединялись тремя крутыми лестницами — по бокам и одной в середине аудитории. На каждом ярусе располагалось по четыре круглых стола, где могло уместиться от четырех до шести учащихся. Подобный антураж был бы более уместен в каком-нибудь экзотическом ресторане, однако стоило ли вообще думать об уместности, помня, частью какого заведения являлось это помещение?
— Насчет жабоньки... — Аркаша в панике поискала глазами Маккина. — Идея чумовая, но, к сожалению, меня ждут.
— Аркаш!
— Да! Точно ждут! — восторжествовала она, заметив махнувшего ей рукой русала в другом конце аудитории.
— Правда? — Анис посмотрела на Маккина и заметно опечалилась. — Ясно. Красавицы и красавцы собираются вместе. Закон жизни.
— Красавцы? — За неполные два дня пребывания в Блэк-джеке Аркаша услышала в свой адрес больше комплиментов, чем за всю жизнь. Лишь однажды Коля назвал ее милой. Хотя даже и не ее, а фотографию в паспорте. А единственный родной человек, тетя Оля, вечно называла «соплячкой», поэтому Аркаша вполне справедливо считала себя простенькой замухрышкой.
Однако Макки сказал, что она хорошенькая, Момо обозвал шмакодявкой, у которой «ни кожи ни рожи», Ваниль оценила ее как «симпатичную мымренцию», а Анис вот зачислила ее в разряд красавиц. И кому верить?
Полупьяный голос тети Оли в ее голове хрипло рассмеялся и едко процедил: «Соплячкой была, соплячкой и останешься».
Извинившись перед Анис, Аркаша, понурившись, направилась к столу, который занял Маккин.
— Мне бы так друзей заводить. — В тоне русала слышалось искреннее восхищение, и Аркаша невольно воспрянула духом.
— Здесь все как-то сами... набрасываются.
— Уж кто бы говорил. — Юноша сложил руки перед собой, улыбаясь одними уголками губ. — Помнится, в нашем случае при первой встрече атакован был именно я.
— Сочувствую. — Аркаша с притворным раскаянием поджала губы. — Теньковская — дрянной собеседник
— Многообещающе.
На затылок Аркаши приземлилось что-то холодное. Вздрогнув, она нащупала малюсенький колющийся предмет, подцепила пальцами и поднесла к глазам. Зеленый кусочек льда.
— Да ладно?
Ярусом выше за столом и правда обнаружился Луми. Невозмутимо всматриваясь в пространство с видом старца, постигающего тайны бытия, он отправлял в рот одну ложку зеленого льда за другой. Ледяные кусочки хрустели на его зубах, создавая впечатление похрустывания плохо смазанной механической челюсти.
— Знаешь его? — Маккин настороженно смотрел на соседа сверху и от каждого хруста меланхоличной работы зубов морщил нос.
— Это парень, который вчера после атаки Стопроцентных погасил огонь на моих волосах. Можно сказать, что Снежок — мой спаситель. — Аркаша осеклась. — Ой...
— Что? — напрягся Маккин.
— Нельзя называть Снежка Снежком!
— Но ты только что назвала Снежка Снежком.
— Ох, прокол. Ни в коем случае нельзя называть Снежка Снежком!
— Ты ведь снова назвала Снежка Снежком.
— Нет! Нельзя Снежка… тьфу три раза! Запуталась! — Аркаша уронила голову на стол.
— Ты уже начинаешь впадать в то состояние, при котором тебе нестерпимо хочется таранить крепости?
— Издеваешься? — Аркаша, продолжая прижиматься лбом к поверхности стола, повернула голову в сторону русала и сердито сощурилась.
— Уточняю. Дабы не попасть под раздачу.
— Тебе ли бояться?
— Я, между прочим, пацифист.
Внизу хлопнула дверь, и в аудиторию, картинно взметнув полы длинного темнобордового сюртука, влетел высокий смуглый мужчина. Черные кудри блестели, словно пластиковая шевелюра кукольного пупса. Внимательные глаза за желтыми стеклами очков по-змеиному шныряли туда-сюда, будто их обладатель умел следить сразу за всеми и примечал каждое лишнее телодвижение. Нижняя губа, похожая на пухлого червяка, то и дело ползла вниз, обнажая края золотистых зубов. Не улыбка. Больше смахивало на некую жутковатую привычку, как у мафиози, запоминающего на будущее тех, кого ему предстоит славненько ухайдокать.
Обведя аудиторию пронизывающим взглядом, мужчина поднял руки и пару раз лениво хлопнул в ладоши.
— Брависсимо. Чудненько, что не устроили свару в первый же день. Хотя Сириус всегда долго раскачивается. Не то что Вега. От вервольфов хотя бы заранее знаешь чего ожидать. Но отбросим лирику. — С этими словами он дернул руками, и полы сюртука вновь взлетели, словно подхваченные порывом ветра. — Сегодня честь приветствовать вас на первой паре в Блэк-джеке выпала мне, Артуру Эльблюму. Основной предмет — Первичная магия. При воссоздании заклинаний будем сосредотачиваться на вашей внутренней сущности и именно ее использовать как источник. Иных источников вам в этом университете не полагается. Так что не филоньте на физической подготовке, или мои уроки сразу же ушатают ваши хилые телеса, хлюпики.