Стопроцентные чары
Шрифт:
— Наверное. — Аркаша передала бланк русалу.
— Ну его, этот чарбол. Пошли со мной на плавание.
— Тогда тебе придется одолжить мне плавки, — хмыкнула Аркаша.
— Хоть сколько. Мне не хочется, чтобы мою соседку грохнули на чарбольном поле психованные фанаты чарбола. — Смешно надув щеки, Маккин прогнусавил: — Кто ж тогда будет лицезреть мои хождения по комнате в полотенце?
— А тебе зрителей подавай? — Аркаша, засмеявшись, качнулась на скамье. — Вот же я влипла.
— А то!
— Да. Чарбол не вариант. Вряд
Маккин замер, так и не закончив богатырский зевок.
— Шутишь?
— Не-а.
— Морская Звезда!
— Не-а. Я крепкая заноза в тощем демонском заду.
— А мы теперь всегда будем так делать?
Маккин скептически следил за раскрытой ладонью, маячившей перед его лицом и при каждом взмахе грозившей зацепить кончик носа.
— Ну же, — настаивала Аркаша, нетерпеливо пританцовывая на месте. — Дай мне «пять»!
Они стояли у стены рядом с распахнутой дверью в аудиторию, где у первокурсников Сириуса вот-вот должна была начаться первая пара.
— Это какой-то особый ритуал?
— Типа того. К нему меня приучил Коля — друг, который, к сожалению, меня больше не помнит. Парни очень скудны на выражение чувств. И все эти суровые похлопывания по плечу и взаимные жесты по типу дай «пять» или удар кулаком о кулак — своеобразный бессловесный обмен эмоциями. Так Коля сказал. Мне нравится такой сдержанный подход. Намного лучше девчачьих обнимашек и чмоканий в щечки. Видимо, поэтому мне всегда легче было общаться с парнями. А прямо сейчас я чувствую твое волнение и хочу тебя подбодрить.
— Ага? А ты сама разве не волнуешься?
— Если уровень беспокойства находящегося рядом намного выше, то собственное волнение почему-то отступает.
Народу в коридоре прибавилось, и ребятам пришлось вжаться в стену. Сплюснув щеку о поверхность стены, Аркаша, подтверждая твердость намерений упрямым сопением, подняла ладонь над головой.
Маккин, грустно улыбнувшись, тоже поднял руку, но вместо того, чтобы хлопнуть по девичьей ладони, крепко обхватил ее пальцы.
— Ты уже не в первый раз упоминаешь этого Колю. — Юноша придвинулся к Аркаше. — Видимо, он был очень важен для тебя.
— Был моим другом... — Аркаша втянула голову в плечи, почему-то начиная лепетать. — Пока не забыл. Меня.
— Понимаю. — Хватка Маккина стала крепче. — Но я не хочу быть заменой Коли.
— Заменой? — Девушка неуютно завозилась. Она терпеть не могла, когда над ней вот так вот нависали — давя ростом и телосложением.
— Я не Коля. На твои слова, поступки, на любые события я буду реагировать по-другому. Не как он. Буду говорить иные фразы, расстраиваться и радоваться по другим причинам. Расстраиваться по-своему. И радоваться по-своему. — Юноша нагнулся, чтобы заглянуть ей в лицо. — Хочу быть уверен, что ты воспринимаешь меня как Маккина Моросящего. Именно меня. А
— Да я и не…
— Понимаешь, я настроен серьезно по отношению к тебе.
Аркаша удивленно приоткрыла рот.
— Нет, не пугайся! — Маккин поспешно отпустил ее руку и отступил на пару шагов. — Немного неправильно выразился. Просто привязанность русалов очень… стойкая. Не желаю привязываться к тому, кто станет использовать меня в качестве замены. И, кстати, поздненько я опомнился. Ты уже мне вроде как симпатична. Не отвертишься теперь от ответственности.
— Прозвучало как угроза. — Аркаша опасливо хихикнула. — Вроде как «Шухер! Я тебе симпатизирую. Заметь, я предупредил». Тут к месту затаиться где-нибудь в глубокой норке.
— Только ненадолго, — со слишком серьезным видом попросил Маккин. — И не забудь сообщить о местоположении той норки.
— Так, закругляемся, а то мне уже страшно.
Серьезность исчезла с лица русала, и юноша хмыкнул.
— Шутить изволите? — Аркаша надулась и резко развернулась к двери, но не успела и шагу ступить: Маккин удержал ее, легонько дотронувшись до плеча.
— Ты и правда этого хочешь?
Маккин смущенно оглядел свою ладонь, а затем несколько раз сжал руку в кулак.
— Да. — Аркаша вновь воспрянула духом. — Ударь по ладони.
— Только для тебя. — Маккин с тяжелым вздохом вытянул руку, и девушка, размахнувшись, звонко ударила по его ладони собственной. — Довольна твоя душенька?
— Чертовски. — Аркаша и сама толком не могла понять, отчего этот простой жест принес ей разом столько счастья. Как будто залпом сладкий коктейль выпила, а послевкусие все не пропадало, а, наоборот, — с каждой секундой становилось сильнее, отчетливее, слаще. Хотелось улыбаться. И не потому что того требовала ситуация, а потому что хотелось. Искренне. Самой.
Посмеявшись над ее реакцией, Маккин кивнул на дверь аудитории и первым вошел внутрь. Довольная Аркаша слегка замешкалась у входа. И в следующий миг, ощутив чье-то присутствие в своем личном пространстве, оглянулась. От резкого движения волосы взметнулись ввысь и хлестнули неосторожно приблизившегося по лицу.
— Ой… Снежок?
Чафк. Пластиковая ложечка, торчащая изо рта Луми Фасцу, скользнула от левого уголка губ к правому — это была единственная реакция юноши на внезапную атаку волос.
Сегодня бесцветность глаз снежного мальчика сменили голубоватые крапинки, лениво переливающиеся в такт ровному дыханию. В руке он сжимал высокий стаканчик с зеленым колотым льдом.
Бесстрастный взгляд Луми скользнул по сконфуженному лицу Аркаши, по все еще поднятой руке с раскрытой ладонью. Невозмутимо причмокнув, тем самым вернув ложку в левый уголок губ, юноша переложил стаканчик из правой руки в левую и освободившейся рукой легонько хлопнул по Аркашиной ладони.
Так и не произнеся ни единого слова, Луми прошествовал мимо озадаченной девушки и зашел в аудиторию.