Страна Незаходящего Солнца. Том I
Шрифт:
—Англосаксы решат напасть на Россию… Это было бы хорошо для нашей страны. Мы, наверное, получим советские ресурсы, а силы гайдзинов будут вновь разбросаны по всему миру. Тогда они не смогут направить всю мощь на нанесение решающих ударов по Японии. Будет разве что как в 1944.
—Примерно так. Но не надейтесь на такой исход, вряд ли янки настолько тупые. У них, как и у еврейства, в крови все эти прыжки и ужимки. Вряд ли у них хватит силы воли заведомо атаковать того, кто способен нанести им серьезный урон. Я думаю, они будут дружить с большевиками, пока это необходимо, и попробуют втянуть их во вторую войну против вас, и если когда-то смогут выйти из войны с вами, не важно, каким способом, то вскоре предадут и большевиков. Русские — большая угроза для капиталистов, их невозможно ни подчинить, ни выменять их подчинение на
—Да, я понимаю… С ними было бы очень тяжело бороться. Воевать с американцами, британцами, французами не в пример проще. Даже с китайцами сложнее, я уже говорил, что они додумались до камикадзе раньше нас и тоже готовы жертвовать собою. Кстати…
По стене постучал один из матросов и прервал разговор, зайдя в помещение. Он протянул Келлеру листок, полностью заполненный нерасшифрованной морзянкой. Новоиспеченный командир осмотрел его.
—Это что? Есть расшифровка?
—Никак нет, товарищ генерал, получается какой-то набор букв.
Томонага вмешался.
—Дай-ка посмотреть, возможно, это нам.
Келлер отдал листок. Японцы принялись осматривать его и сразу же нашли знакомое сочетание — тот самый закодированный «штаб». Что-ж, это опять было послание от командования Императорского Флота.
—Спасибо… Свободен.
– матрос покинул помещение.
—Ну? Что там?
—Ну, товарищ генерал, это опять из штаба для нас. Кодировка-то японская.
—Действительно? Ну, пойдемте смотреть.
Генерал освободил матроса, и они вместе с японцами вышли в коридор. Матрос ушел куда-то дальше, и оставшаяся троица постепенно дошла до радиорубки. Только зайдя туда, Томонага достал пожелтевший листок с японской декодировкой и принялся расшифровывать послание при помощи карандаша и другого листа. Это не было сложно, но было очень долго — штаб зачем-то напихал в эту передачу бесчисленно много каких-то цифр и обозначений. По итогу, получилось с десяток координатных точек.
—Итак… Что это за координаты? У кого-нибудь есть предположения?
Келлер посмотрел на листок, а затем отошел к прикрепленному к полке глобусу в углу рубки. Что-то отмерив пальцем, он ткнул куда-то в Тихий океан, чуть восточнее Филиппин и южнее Гуама.
—Это координаты какого-то места в Тихом океане. Ну, первая. Остальные, судя по числам, должны идти на север… Значит, кончается этот путь либо в Японии, либо в Корее. Это маршрут?
Томонага тем временем закончил расшифровку написанного уже после координат дополнения.
—Они говорят, что это приблизительный безопасный курс, которого мы должны держаться, чтобы попасть в нужный порт, и говорят, что по этому маршруту будет усилено присутствие Императорского Флота для защиты подлодки. Кажется, проблема нашего авантюрного похода решена.
Келлер сложил руки на груди и улыбнулся.
—Отлично, от-лич-но. Все идет по плану.
***
Подводная лодка U-234 во главе с номинальным капитаном Ульрихом Келлером и всем грузом продолжила следовать маршруту. Капитан-лейтенант Иоган-Генрих Фелер, как и все несогласные с решением продолжать ход, были высажены на шлюпке в районе Индонезии, где отбыли на остров Манус архипелага Бисмарка и сдались британским войскам, сообщив, что их подлодка утонула на незаписанных координатах. Англоамериканское командование, вполне себе поняв, насколько немного немецких подлодок можно было встретить в мае 1945 в Тихом Океане, за счет информации о гибели одной списало со счетов саму возможность существования какого-то идущего в Японию судна, которую они до этого получили лишь от захваченных в Германии документов.
Глава VII
На территорию химического завода в Хыннаме, что находился в северной части генерал-губернаторства Кореи, въехал офицерский «Куроган». Вернее, почти въехал — дальше путь преграждал шлагбаум. Из стоявшей рядом сторожевой будки медленно вышел часовой, поправляя «Арисаку»
Несмотря на свое ранее многократное пребывание на объекте, совсем не автоматически сделал это генерал Такео Ясуда, некогда начальник научно-технического управления авиации Императорской Армии, вот уже три года не имевший отношения к разрабатывавшимся здесь вещам. Впрочем, он не был даже уверен, что вновь был отправлен сюда за тем же, чем и ранее — в такое время ему казалось немыслимым, что некогда предложенные им и оказавшиеся очень эффективными исследования потенциального боевого применения урана, еще окажутся полезными для страны. Весь свой путь до завода генерал вспоминал свои встречи с Ёсио Нисиной, ученым-физиком, в далеком 1940 пояснявшего генералу авиации, далекому от глубокого изучения науки, связанные с этим самым ураном вещи. В пылу бесконечных сражений, за эти пять лет он даже не соизволил поинтересоваться у этого ученого, на минуточку, главы Института физико-химических исследований, продолжает ли тот изучение урана, или хотя бы к каким выводам пришел. Все связанные с этим вещи давно были переданы под управление Императорского Флота, и генерал армейской авиации одновременно не мог узнать это чисто физически, а так же не мог пересилить свою гордость, чтобы попробовать получить к этому доступ. Ясуда наконец-то отвлекся от своих мыслей и посмотрел в окно — кажется, он прибыл. Водитель, рядовой солдат из техобслуживания авиации, находившийся под прямым командованием этого генерала, остановился перед маленьким зданием, больше напоминавшем какой-то железный сортир или одиночный ДОТ, а конкретно перед его железной дверью. Генерал вышел и скомандовал своему шоферу ждать возвращения, напомнив о необходимости выключать двигатель на время такого простоя, поскольку дефицит топлива еще не преодолен до конца.
Ясуда зашел в здание, неаккуратно хлопнув дверью. Все, что он нашел там, это лестницу вниз. Когда он уже собрался спускаться, оценив длину как «довольно высокую», он заметил еще и лифт сбоку. Да, ему, кажется, сообщали об этой возможности в приказе, из-за которого он вообще прибыл в эти места. Ясуда зашел и аккуратно дернул рычаг, закрывший гидравликой двери и постепенно отправивший лифт вниз. Его скорость была довольно высока, уже через несколько десятков секунд двери вновь открылись и генерал вышел в коридор целого подземного комплекса, оформленного, очевидно, под научные лаборатории. Ясуда не был здесь раньше. Скорее всего, Нисина построил все это уже после передачи ему руководства проектом. Генерал почти прошел в главный зал, но его внимание привлекла табличка на стене. Это был план комплекса, конкретно здесь — первого уровня, что говорило о том, что он был еще и «многоэтажным». В одном крыле, где было много всевозможных кабинетов, он наконец нашел тот, где, согласно надписи, заседал Ёсио Нисина, и направился уже туда, все так же через главный зал.
Дойдя, генерал несколько раз постучал. С той стороны знакомый голос разрешил ему пройти. Ясуда зашел в подземный кабинет. На самом деле, он ничем не отличался от кабинета любого исследователя на поверхности, здесь так же не было лишних предметов и вещей, размещаемых военными и чиновниками то для красоты, то для соблюдения какой-нибудь, иногда выдуманной, традиции, то просто с целью показать свою состоятельность редкой или дорогой вещью. Одна отличительная деталь — здесь вообще не было окон. У привыкшего быть в воздухе или на земле генерала ушло несколько секунд на осознание причин этого.
— М? Генерал Ясуда?
— Хех, да, я. Вы ведь меня помните?
— Конечно помню, как забыть! Без Вас этого всего бы не было! Ладно, куда так официально, раз мы еще помним друг друга, можно и более фамильярно. Такео, как ты сюда попал? Снова переводят на дела, связанные с ураном?
— Почти. Я все еще в авиации, но теперь мне почему-то доверили командование стратегической авиацией на материковых территориях. Здесь, в Маньчжурии, Китае, Индокитае и Бирме. Даже не знаю, почему, наверное, надо было меньше предлагать все время таранить бомбардировщики врага. О том, зачем я здесь — тоже приказ, сказали, тебе есть, что сообщить мне насчет оружия на уране. Ты все таки придумал, как его сделать? А то я уже в отставку собирался через месяц-другой.