Страна Незаходящего Солнца. Том I
Шрифт:
— О, не только придумал. Гитлер успел прислать подлодку, которую мы буквально выхватили из под носа у гайдзинов и направили сразу сюда. Там было самое важное, то, без чего мы не смогли сделать это раньше.
— Ну что там было? Я не имел много времени на ядерную физику после отстранения от здешних дел, я мало что помню.
— У нас было все, кроме сырья. И Гитлер умудрился доставить нам полтонны этого самого урана! Это буквально победа! Нам удалось запустить и реактор, и сепаратор, и создать эту вещь. У нас есть урановая бомба, и это не шутка. Надеюсь, ты сам понимаешь, что это максимально секретная информация, и, думаю, тебе стало понятнее, почему тебя решили выдернуть на командование стратегической авиацией в Китае. Такие вещи можно доставить лишь при помощи очень грузоподъемного самолета.
— Ух ты… Серьезно? Намекаешь на то, что мне приказано на кого-нибудь сбросить эту штуковину? Тхе, подожди, ты как-то слишком резко сваливаешь на меня
— Ну, не совсем проверена, на это нет времени, командование вынуждает нас идти на опережение, испытания проведутся, так сказать, в реальном времени. Даже составлен список целей. В твоем ведении лишь вопросы, так сказать, технической составляющей. То есть, организовать все необходимое руководство и снабжение, чтобы бомбу привезли куда надо, правильно погрузили и вообще, чтобы с ней взлететь можно было. Она очень тяжелая. Мы взвешивали, четыре с половиной тонны.
— Чего? Четыре с половиной? Куда я должен ее запихнуть в бомбардировщике? Кто вообще это придумал? Он сам-то бы хоть почитал о понятиях максимальной взлетной массы, полезной нагрузки и подобном. Ладно, хорошо, я не главный начальник, приказано — сделаю. Просто, мне интересно, а что, если все это впустую? Ну, сбросим мы кое-как ее, а она не взорвется, или слишком слабая окажется. Я так понимаю, после этого мы с тобой вдвоем делаем сэппуку быстрее, чем о неудаче сообщат в Токио?
— Ну, ты резко как-то. Не обязательно сразу бежать за катаной. Нас, конечно, не похвалят, но и не тронут.
— В смысле? Я думал, это проект на десятки миллионов йен, и профукать это само по себе смерти подобно. Мы мало того, что создали оружие на уране, так еще и дешевое?
— Хах, абсолютно нет. Да, десятки миллионов йен. Но здесь играет роль сразу два фактора. Первое я уже говорил. Нас просто попросили уже поскорее эту бомбу использовать, ответственности за результат нет, да он им похоже уже и не интересен. Напомню, что они попросили делать это без испытаний и прочего, то есть, любая ошибка и оплошность допустима, может она вообще не взорвется, это был приказ сверху. Второе — кажется, на деньги им теперь плевать. Я не совсем понимаю, что происходит, но это выглядит именно так. Министерство экономики отсыпает из казны любое нужное тебе количество денег, не особо следит за их передвижением и не интересуется расходом. Как будто последний день наступил, их не волнует, что будет дальше. Да и ситуация вроде не очень-то к такому располагает — рабочим зарплаты месяцами выдать не могут, половина офицеров живет на трофеях да что остается от старых сбережений, если говорить о потомках самураев и просто знатных людей. При этом на какую-то бомбу, не факт что эффективную, нам готовы выдать сколько угодно денег по первому требованию. Слушай, ты же несколько лет уже торчишь в Токио, наверняка знаком с многими из генштаба, слушай, у всей этой темы нет каких-то высоких покровителей? Если что, официально это называется проект «Ф-Го». Может, что-нибудь о нем говорили?
— Да не смеши. Генштаб только выглядит как собрание умных великовозрастных офицеров, решающих насущные вопросы страны и фронта. На самом деле это какой-то цирк, особенно с этими армейцами. Большую часть времени за последние полгода я провел вовсе не в разработке каких-то планов и идей, а убеждал командование, что не имеет смысла пытаться сбивать американские «суперкрепости» мелкокалиберными пулеметами и одиночными выстрелами автопушек, когда можно просто протаранить их и гарантированно разменять один свой самолет на один вражеский заместо потери целого звена от бортовых стрелков. Думаешь, меня слушали? Нет. В итоге все дошло до того, что сверху приняли доктрину Канеширо, придумали «Фунрю-4» и стали вообще сбивать все с земли. Не хочется признавать, но это работает намного лучше обоих вариантов. Когда спорить про борьбу с бомбардировщиками стало неактуально, ко мне привязался Ониси со своими рассуждениями о камикадзе, надо сказать, вполне здравыми. Его слушают? Нет, до сих пор всем наплевать. Но знаешь, такое чувство, будто на определенном этапе боги сами поняли, что кроме этих споров мы ни на что не способны, и решили сами победить за нас войну. После бомбардировок внезапно решился вопрос с топливом, теперь не получится часами доказывать какому-нибудь узколобому армейцу, почему сейчас горючее важнее для авиации перехвата, нежели для его танков в глубине острова. И ведь он не понимает, что если отдать топливо ему, на перехват никто не взлетит, и к вечеру от его танков останутся одни остовы. Что-то плетёт про свои ПВО, хотя сам знает, что там снарядов не хватит уже не то что на отражение полноценного налета, а какой-нибудь заблудившийся разведчик обезвредить не всегда выйдет. Сейчас же в ПВО всех подряд берут, так они еще и своих обстреливают иногда, просто не различают самолеты. Так, отхожу от темы. Короче, споров с подобными о топливе больше не будет. Дальше. Сейчас вот узнаю, что мы, оказывается, доделали урановую
— Хех, ну, наверное, ты уже немного загнул. Случайные совпадения факторов порой выдают куда более странные и неожиданные результаты, чем вмешательство божества и подобное. И да, забыл кое-что тебе сказать.
— М? Что?
— Командование обеспечить тебя подходящей техникой для операции с урановой бомбой не может, да и, судя по всему, не хочет, но приказ выполнить поставило. Короче, найти то, на чем получится поднять в воздух бомбу весом 4,5 тонны это исключительно твоя задача, и вот как раз если ты не сможешь даже просто применить ее, то получишь, мягко скажем, нехорошие результаты.
— Ну да, как всегда… Они приказ ставят, а мне из ниоткуда нужно наколдовать бомбардировщик с неплохой грузоподъемностью. Может, решим этот вопрос так же, как и с налётами на метрополию — запустим бомбу через миномет, например? Ну а что, гении из армии бы так и потребовали, потому что минометы в их ведении. Желание стать известным и получить кучу медалей за командование запуском такой болванки у них бы сразу затмило логику, они б и не подумали, почему это невозможно. И к какому сроку я должен все это успеть?
— Сброс приурочен к началу месяца, то есть, ориентировочно 31 июля или 1 августа.
— Неделя? Серьезно? Это выглядит как специально невыполнимая задача для оправдания моей отставки. Только зачем, если я и так собираюсь уходить к концу года? Слушай, там точно ничего не попутали, в этот срок входит весь процесс от поиска подходящего транспорта до самой бомбардировки?
— Да. Я не знаю, что будет, если ты промедлишь, но вряд ли что-то хорошее.
— А я то думал наградят за провал приказа. Ладно, у меня есть некоторые безумные идеи, но мне следует проверить их не здесь, а на аэродроме. Возможно, если все получится, это решаемый вопрос. Ну вот, теперь мне надо снова покидать эти места, хотя не прошло и часу с моего прибытия. Спрашивается, зачем командование меня сюда отправляло?
— Ну так, про бомбу-то я тебе передал. За этим и отправляло.
— Не могли лично мне это передать? Ладно, уже не важно, я ухожу. Рад, что у тебя все получилось с этим проектом, на мне остается испытание твоей работы. Я так понимаю, ядерный взрыв это что-то вроде обычного взрыва, только очень мощного, так вот, надеюсь он снесет в пыль выбранную цель. Жаль, что не Лос-Анджелес, но что есть, то есть. Удачи.
— И тебе, Такео. Еще встретимся.
Ясуда вышел из кабинета, затем и из этого закутка. Он вновь посмотрел на находящийся на стене план, чтобы найти выход, и покинул комплекс тем же путем, каким вошел, через лифт. Тем же маршрутом, что и приехал, он уехал с территории комплекса и вообще из генерал-губернаторства Кореи.
***
1 августа 1945 года генерал Такео Ясуда находился на авиабазе, было раннее утро. Он со стороны осматривал то, на чем ему сегодня поручено принять участие в важной операции. Он рассчитывал, что это будет крупный налёт с многочисленным прикрытием и эскортом, большим количеством бомбардировочных крыльев, поддержкой с земли и планами отхода. Но вся правда находилась перед ним.
Солдаты при помощи конструкций из деревянных лафетов и поддонов постепенно запихивали огромную бомбу в стратегический бомбардировщик. Производства не «Мицубиси» или «Йокосуки», а «Боинг».B-29 Superfortress. Смотря на него, Ясуда всегда вспоминал штабные споры о таране, свои собственные наблюдения за ними над Токио и опустошительные последствия действий этих самолетов. Находившийся перед ним образец был не так уж сильно похож на свой изначальный вид, а издалека и вовсе чем-то напоминал большой G4M, для японской авиации куда более привычный. Он был покрашен в коричнево-зеленый камуфляж, на борт был нанесен большой красный круг с белой обводкой, такие же были на крыльях, снизу и сверху.