Странный дом, Нимфетки и другие истории (сборник)

Беар Гарри

И Любка, оставив нелепые сомнения и словесные кляузы, не заставила себя долго упрашивать. Скачки в лесу продолжились.

Тем временем, пока пара за номером 1, предавалась низменным страстям в глубине леса, парочка номер 2 забавлялась тем, что швыряла с бережка Соснового мелкие плоские камушки, добиваясь того, чтобы они подпрыгивали на водной глади. Конечно, Гаррик Хож предпочел забрасывать что-нибудь другое и вовсе не в озеро, однако первая попытка найти с Надей в прибрежных кустах общий канал коммуникации закончилась полной неудачей. А причина была самая прозаическая: в кустах оказалось столько комариной швали, что Хожу пришлось спешно ретироваться; он едва успел застегнуть штаны, но успел получить три комариных укуса в задницу. Распалившаяся Надя пыталась было убедить партнера в полезности подобных укусов,

но протрезвевший крокодилоглаз так не думал и честно сообщил старшей нимфе об этом. Поэтому пока бросали камни.

«Интересно, как там твой Дрон с моей Любкой? – спросила кавалера Надюша. – Поди страдают?». Гаррик равнодушно пожал плечами: «Дрон – парень терпеливый. Только, думаю, твоя сестра для него чересчур мала». Надька хихикнула и заметила: «Она маленькая, но очень… удаленькая! Сделает все, как надо». Гаррик внимательно посмотрел на Надьку: «Вот как?» Она снова прижалась к Хожу, он определенно ей нравился. Сэр Гаррик решил, что ситуация с Леной и Дроном его особо не касается, и снова бросил камень, но тот подпрыгнул лишь дважды и свалился на дно. «Ну, считай!» – крикнула девушка и «замочила блинчик» так, что раз пять или шесть он проскакал по Сосновому. Надя, казалось, совсем не замечала плохого настроения партнера и раз за разом обыгрывала Хожа в умении так сказать разбрасывать камни.

«Вот гребанный лесок!» – подумал мэн, начитавшийся перед вылазкой Юношеского журнала. Шутя и играясь, наши герои постепенно добрались до какой-то купалки с двумя отдельно стоящими выжималками. То ли это была купалка упоминавшегося лагеря «Искорка», то ли наши герои забрались вообще черти куда… Любовники зашли на понтон и по предложению сэра Гаррика закурили. Девушка с интересом глянула вверх: все небо было сплошь усыпано звездами, наверняка, можно было бы разглядеть любое созвездие. Надька потерлась мордочкой о плечо Хожа и спросила: «Я тебе нравлюсь, ведь так?». Гаррик выпустил дым, прижал девчонку к себе и неопределенно ответил: «Вы мне сразу не так уж и нравитесь, вот когда поближе узнаю…». «А ты хочешь узнать поближе? – Надя бросила и до половины не докуренную сигарету в сторону. – Правда, хочешь?». Гаррик пожал плечами: «Конечно же, что спрашиваешь?». Нимфетка загадочно улыбнулась и показала Гаррику на небо: «А знаешь, что значит такая яркая Венера?» Хож помотал головой, а Надя обняла парня за талию и сказала: «Это значит… это значит, что я тебя люблю!». Сэр Гаррик внимательно глянул на нимфу и промолчал.

Надька повертела головой и заметила вдруг те самые кабинки для выжимания мокрых трусов. Она посмотрела на Гаррика и снова глянула на ближнюю кабинку. Мысль девушки была быстрее, чем полет стрелы Амура. Она дернула Хожа за рукав и показала на выжималку: «Может, там будет лучше?» Гарик усмехнулся: «А если придут купаться, тогда что? Или охрана услышит?». Надька обняла джентльмена и лукаво спросила: «Может, друг, ты уже расхотел? или…» Хож сделал последнюю затяжку, щелчком отправил сигарету в воду и решительно повел дивчину к кабинке. Как не вспомнить, читатель: «И девочек наших ведут в кабинет…». Кажется, комаров здесь действительно было поменьше, но следовало торопиться. Торопливо пристроив Надин свитер на нужном уровне, шустро спустив ее трико почти до лодыжек, Гаррик расстегнул свои брюки – все стояло, как и должно было стоять в таком случае. Надя застонала и снова полезла целоваться, от нее резко пахнуло смесью перегара и дешевых духов; Хож поморщился, но приготовился честно закончить начатое. Два пальца мэна погрузились уже в весьма вместительное лоно юной Нади, уже стоны нимфетки несколько приглушили ее не слишком приятные испарения, подъятая плоть сэра готовилась уже начать свое поступательное движение вовнутрь, как вдруг… «Ого, кажется, в говно встали», – прошелестел в кабинке нежный девичий голосок, явно разрушая тихое очарование летней ночи. Что тут сказать, читатель…

Все упало в тесной кабинке, как непременно заметил бы тонкий психолог и прекрасный писатель Лев Николаевич Толстой. От себя добавим, что так, как выражался в этот момент Хож, он не ругался с армейских времен, когда на полевых сборах ему чуть не прострелили правую ногу. Надя ему вовсю сочувствовала, но сама в дерьме побывать не успела. Выскочив из выжималки, джентльмен бросился к озеру и принялся отмывать в воде опоганенные западные

кроссы фирмы «Адидас», ему было очень тошно и несколько обидно. Надя стояла сзади и что-то говорила, пока Хож железным баритоном не попросил ее заткнуться. Вскоре кроссовки были очищены от … сами знаете чего, заодно Хожем были тщательно промыты нижние концы брюк, а затем и сами руки аккуратно вымыты. Надька, снявшая свою обувь и убедившаяся, что она чистая, охала и ахала, сидя на купалке и болтая ногами, но Гаррику почему-то казалось, что в душе нимфа весела и просто издевается над ним. Мэн почти с ненавистью глянул на девушку – она ему почему-то уже совсем не нравилась: губы слишком толстые, улыбка ироничная, ножки и вымя, конечно, ничего, но вот мыться ей, между нами, нужно почаще. Крокодилоглаз не к месту вспомнил запомнившееся ему место из одного стихотворения какого-то француза: «Но помните, и вы, заразу источая, вы трупом ляжете гнилым// Вы, солнце глаз моих, душа моя живая, вы, лучезарный серафим!». Прямо про нее, эту лесную подружку. И вообще, почему они оказались у них так поздно; где-то ведь они шмонались все это время?

В душу Хожа стала закрадываться тревога. Гаррик поднялся и с кроссовками в руках тяжело взошел на купалку: окунуться или не стоит? Надя меж тем сняла свитер, повесила его на поручень и завязала снизу: «Эй, сэр, окунемся что ли?». Хож внимательно глянул на нее: «Мысли читать умеешь?». Надежда загадочно улыбнулась и быстро скатала с себя трико, повесила его рядом со свитером. Хож присел возле нимфы на корточки, кроссы поставил рядом. «Давай, раздевайся! – прошелестела нимфетка. – Чтоб искупаться хотя бы». Гаррик, все еще сомневаясь, скинул джинсовую рубашку, и несколько нагнулся, чтобы снять штаны.

Надя, словно дождавшись момента, разбежалась и запрыгнула Гаррику на плечи; от неожиданности крокодилоглаз поскользнулся и упал на четвереньки. Нимфа этому только порадовалась и начала лихо на нем подпрыгивать, попутно теребя Хожа за его густые черные волосы. Ужасное подозрение закралось в душу Гарика – кто она в самом деле? Бешенство придало ему силы, и схватив нимфу за руки, он отчаянным рывком перебросил ее через себя. Надя пребольно ударилась правым локтем о доски купалки, но ее звериная натура вытерпела эту пытку. Она кинулась к не успевшему встать Хожу и, ни слова не говоря, в исступлении принялась целовать его лицо и грудь, два раза она довольно чувствительно сжала его светлую, несмотря на загар, кожу своими острыми, как у белки, зубами; с большим трудом он оторвал ее губы от себя.

Оба тяжело дышали и почти с ненавистью следили друг за другом. Наконец, Надька не выдержала первой и помахала рукой перед глазами Хожа: «Эй, ты чего перепил что ли?». Гаррик встал и поднял свои наполовину вывернутые брюки; ему очень хотелось утопить в озерце эту маленькую ведьму, но он сдержался. Надя прошептала:

– Ты меня любишь или нет?

– Зачем тебе знать это? – сухо ответил сэр нимфетке.

– Я люблю тебя, Гаррик, – одними губами прошептала страстная Надя.

– Да уж конечно…

– Как ты думаешь: я еще девушка или уже нет?

– Я стараюсь вообще поменьше думать, – заметил Хож и пришлепнул на себе пару комаров. – Так в наши дни спокойней…

– Я уже полгода как не девушка, – зачем-то сообщила ему нимфетка.

– С чем тебя и поздравляю, – иронично ответил ей Хож.

– Так тебе по фигу, да?

– Ты пришла сюда, чтобы выяснить мое мнение? – Гаррику надоели все эти разговоры и потные упражнения. Он вплотную подошел к Наде и легким движением стянул с нее трусы. Она не сопротивлялась. – Или для этого?

– Мы с подругой пришли в лес, чтобы трахнуться со взрослыми мужиками, – откровенно процедила сквозь зубы девчонка.

– И вот ты у цели! – Гаррик нажал нимфетке на плечи, и она послушно опустилась на колени.

– Ладно, – прошептала нимфа и отдалась ему равнодушно и зло.

… Далее многоточие, читатель!

Нравственное отступление

Тебе, конечно же, жалко, досточтимый читатель, этих славных девочек, угодивших в руки пьяных студентов? Но не спеши бить тревогу по поводу как бы изнасилованной Любки и оскорбленной в своей любви Надежды! Давай, друг, разберемся в «гибельном очаровании нимфеток» (Набоков) – такие ли они страдательные и безобидные?