Страсти по Веласкесу
Шрифт:
Все это Люся выпалила на одном дыхании и так эмоционально, что, закончив свою обвинительную речь, похоже, основательно выдохлась. Без сил откинувшись на спинку стула, она с сожалением прошептала:
– Мне ведь приходило в голову, что это она… а я-то, дурища, смеялась…
К этому моменту Нина уже взяла себя в руки и, спрятав мокрый от слез платок в карман, твердо заявила:
– Прекрати фантазировать! Никого я не убивала. Я ездила зубы лечить.
Люся пренебрежительно отмахнулась от нее:
– Это ты так говоришь! А кто знает, где на самом деле была?
–
– Тогда кто? – раздраженно зыркнула на меня Люся.
– Смешная вы, честное слово! Что тут думать? Конечно же вы!
– Это шутка такая? – ухмыльнулась Люся.
– К сожалению, нет. Истинная правда! – улыбнулась я в ответ.
– Ну вот и до меня добрались! – с напускным ужасом простонала Люся, но тут же перестала балагурить и уже серьезно спросила:
– Я-то тут при чем? Мелкая сошка, курьер!
– Зачем же так себя принижать? Не только курьер, еще и отличная помощница. Это ведь вы убирали в доме в Зубовке?
Люся нахмурилась:
– На что это вы намекаете?
– Люся, какие намеки? Все ясно как день!
– Что ясно? Что я работаю курьером? Работаю! Что езжу в Зубовку полы и кафель драить? Езжу! И что? Убийство тут при чем? Зачем мне было его убивать? Какой у меня для этого повод?
– Обида и зависть.
– На что обида? На то, что жизнь не сложилась? Конечно, не сложилась! Только Андрей Егорович тут ни при чем!
– Хорошо говорите! Если б еще и думали так же, тогда и трагедии бы не произошло. К сожалению, все это только слова. На самом же деле вы считали Фризена виновным во всех своих бедах, потому что Андрей Егорович был вашим отцом. Он прожил с вашей матерью очень недолго, потом ушел, навсегда забыв и о ней, и о ребенке. А ребенок вырос с обидой в сердце и отомстил.
– Глупости вы говорите.
– Все можно подтвердить документально. И потом, несмотря на весь этот маскарад, Софья Августовна узнает вас без труда. Вопреки всем вашим стараниям, бабушка осталась жива, Люся. Бросая ей в окно петарды с порохом, вы рассчитывали, что такая глубокая старуха, как она, не переживет шока. Просчитались. Она, конечно, испугалась, но сердце выдержало. Жизненная закалка помогла, она у нее отличная. А вы, Люся, странная. Всех ненавидите, и все перед вами виноваты. Отец, потому что оставил вас, хотя причины его ухода вы не знаете. Бабушка,
– Герасима забыли. Или тут я не виновата? – глумливо скривилась Люся.
– Виноваты, но Гера особый случай. Знаете, Люся, мы с Лизаветой навещали его сегодня утром. Он наконец перестал валять дурака и все рассказал.
– Это потому, что за меня перестал бояться, – смущенно прошептала Лиза.
– Да уж… – вздохнула я и покосилась на Люсю, та ответила мне безмятежной улыбкой.
Характер у девушки был – кремень, такую к стенке припереть можно только неопровержимыми доказательствами, а с фактами у меня дела обстояли плохо. И в этом Люся была уверена как ни в чем другом.
Сказав «а», нужно было говорить и «б», тем более что окружающие заинтересовались нашим с Люсей препирательством, вышли из вялой задумчивости и с явным интересом ждали продолжения. Я, собственно, и не собиралась обманывать их ожидания, но рассказывать начала издалека. Так мне было удобнее.
– Как все знают, последнее время Андрей Егорович серьезно болел и с кровати не вставал. Телевизор он не любил, книги из-за болезни казались ему скучными, гости утомляли. Единственным, что его развлекало, был Интернет. Говорят, он часами бродил по Сети, читал новости, переписывался со знакомыми.
– Была заказана специальная подвижная стойка, на которой помещался ноутбук, – услужливо подсказала Лиза.
– С Герой Андрей Егорович вел активную переписку по поводу картины. Лиза ошибалась, подозревая Елену в том, что это она инициировала поиски. Затея принадлежала Андрею Егоровичу. Он хотел сделать жене сюрприз: найти и подарить к годовщине свадьбы так поразившее ее воображение полотно.
Я обратилась к Елене:
– Гера сказал, что о «Христе в терновом венце» вы узнали от Люси. Это так?
Елена, притихшая и немного растерянная, смущенно кивнула.
– Однажды днем мы все пили чай в комнате мужа. Разговор зашел о живописи, и Гера стал рассказывать, как вы ищите картины и какие необычные истории происходят с некоторыми из них. Люся крутилась тут же и все, естественно, слышала. Она очень говорлива и любит выделиться, ей всегда хочется быть хоть на полшага впереди других. Мы все это знали, и никого не удивило, когда она тут же заявила, что все его истории ничто по сравнению с той, что знает она. Не могу сказать, что мы ей поверили…
– Еще бы! Что такого интересного может знать уборщица! – фыркнула Люся.
Елена окинула ее неприязненным взглядом:
– Именно так! Особенно такая легкомысленная особа, как ты.
Сказав это, она тут же перестала обращать на девушку внимание, словно забыла о ней и как ни в чем не бывало продолжила:
– История действительно оказалась захватывающей. Влюбленная княгиня, «Христос в терновом венце», похищение. Я не сентиментальна и не романтична, но меня все это увлекло. Помнится, я несколько дней ходила под впечатлением и действительно без конца говорила об этом.