Страстное убеждение (ЛП)
Шрифт:
– Неужели тебе не интересно, кто она?
– После того, как она говорила с тобой вчера вечером у дверей наших кают, нет.
– А мне да. Кто так кричит без причины?
– Она.
Джудит закатила глаза.
– Давай представимся.
– Хорошо. Но если она снова заверещит, я ее выкину за борт.
Жаклин выбросила остаток своего пирожного за борт и вытерла руки о бриджи, когда вставала. Она уже надела свой корабельный костюм: шаровары, свободную рубашку и розовый шарф на голове, который не давал рассыпаться ее длинным светлым волосам. И она не стала надевать туфли
– Ты едва надкусила то пирожное, - сказала Джудит, стряхивая крошки с рук.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Мне, наверное, следовало отказаться от свежего молока, которое Нэтти принесла мне вчера вечером. Я слишком много спала из-за него и теперь чувствую себя немного вялой, вот и все.
– Нэтти мне тоже принесла стакан молока, но я не проспала из-за него, так что я сомневаюсь, что виновато молоко. Ты уверенна, что не заболела? У тебя нет жара?
Жаклин шлепнула по руке Джудит, когда та попыталась пощупать ее лоб.
– Прекрати волноваться, мамочка. Я в порядке.
Джудит хмыкнула.
– Тетя Джордж послала бы тебя обратно в кровать. Я только хотела посмотреть, есть ли у тебя жар.
– У меня нет жара. Теперь можем ли мы разобраться с приветствием для этой ведьмы?
Они почти дошли до элегантно одетой женщины, поэтому Джудит ответила шепотом: «Веди себя хорошо», перед тем как она представилась.
Женщина тепло улыбнулась, и оказалось, что она довольная симпатичная.
– Я Кэтрин Бенедек. Очень приятно познакомится с Вами при более благоприятных обстоятельствах.
– Так Вы не всегда такая сварливая?
– открыто спросила Джек.
Смущенная, Кэтрин уверила их:
– Нет, только когда у меня что-то болит, как было вчера. У меня была ужасающая головная боль. Полагаю, из-за недостатка сна. Я спешила в свою каюту принять немного опиумной настойки, чтобы облегчить боль. Я прошу прощения, что была такой резкой.
– У Вас все еще американский акцент, - заметила Жаклин.
– Вы недолго жили в Европе?
– Долго, - светло-серые глаза Кэтрин погрустнели.
– Но моя мать была американкой, так что…
– Была?
– перебила Жаклин.
– Да, она умерла недавно в том пожаре, когда погиб и отец Эндресси.
Вот и причина для грусти Кэтрин, подумала Джудит.
– Как ужасно. Сочувствую Вашей утрате.
– Вы очень добры. Я полагаю, акцент у меня от матери. Я удивлена, что Вы смогли узнать его.
– Мама Жаклин – американка, как и пять ее дядюшек, - объяснила Джудит.
– Вот почему мы плывем в Америку. У нас будет выход в свет в Коннектикуте, чтобы порадовать американскую часть ее семьи. А потом будет еще один в Англии, чтобы порадовать другую часть. Мне разрешили плыть с ней только в последнюю минуту. На самом деле, я даже не подготовилась. Весь мой новый гардероб нуждается в отделке, хотя в основном только подолы.
Лицо Кэтрин просветлело.
– Так Эндресси говорил Вам, что я люблю шить? Я буду счастлива
– Не хотелось бы причинять вам неудобства.
– Наоборот, Вы мне окажете услугу, спася меня от скуки. Скажите, что, по крайней мере, подумаете над этим.
Джудит улыбнулась.
– Конечно.
Улыбка на лице Кэтрин стала теперь шире.
– Как любезно с Вашей стороны путешествовать по такой причине. У меня тоже есть семья в Америке, хотя Эндресси и не думает, что мой отец все еще может быть жив после стольких лет.
– Но Вы так считаете?
– Да. Это только предположения, что он мертв, после того как его корабль разбился у берегов Флориды. Но после этого кораблекрушения были выжившие, которые вернулись в Саванну, где мы жили. Возможно, он был ранен и где-то поправлялся. Это могло быть причиной, по которой он не вернулся домой. Возможно, он приехал домой позже, и обнаружил, что нас уже нет, а он понятия не имел, где нас искать.
– В таком случае, Вы думаете, что замужество Вашей матери с отцом Эндресси даже не было законным?
– спросила Жаклин.
– Именно так. Боже упокой ее душу, это было глупо и постыдно с ее стороны повторно выйти замуж так быстро. Я ненавидела её много лет за это.
– Правда? Вашу собственную мать?
Джудит вмешалась, пока Жаклин опять не рассердила женщину.
– Иногда злость можно ошибочно принять за ненависть. Хотя можно понять, что Вы сердитесь на свою мать за то, что она сдалась и перестала думать о Вашем отце, когда Вы думали, что он еще может быть жив.
– Спасибо Вам за эти слова, - Кэтрин улыбнулась Джудит, - Едва прошел месяц, когда моя мать собрала наши вещи, и мы отправились в Европу. Она сказала, что мы только навестим старого друга ее матери в Австрии. Но спустя три месяца с нашего прибытия она встретила графа, который приехал в город по делам, и вышла за него замуж. Три месяца! А потом мне пришлось жить в этой его старомодной стране, где едва говорят по-английски.
– Я сожалею. Мы сожалеем, - сказала Джудит.
Но Джек испортила это, добавив:
– По мне, звучит захватывающе. Новая жизнь в стране, которая так отличается от твоей собственной. Неужели у Вас совсем нет тяги к приключениям?
– Приключение? Вы шутите?
– Похоже на то, - сухо сказала Жаклин.
Кэтрин не заметила тона Жаклин и сменила тему:
– Вы двое совсем не выглядите по-цыгански, как Эндресси.
– А Вы ожидали, что мы будем, несмотря на то, что Анна Степанова наш далекий предок?
– спросила Жаклин.
– Но у Вас же одинаковые глаза, даже тот же разрез.
– Только у нескольких из нас черные волосы и глаза, про которые Вы говорите, сказала Джудит.
– А что насчет дара?
Джудит нахмурилась
– Что конкретно Вы имеете…
Джек перебила, рассмеявшись.
– Я думаю, она имеет в виду предсказание будущего и другие штучки, которыми знамениты цыгане.
Кэтрин внезапно очень оживилась.
– Да, именно так. У Вас есть какие-нибудь особые таланты? Или у кого-то в Вашей семье? Я умоляла Эндресси спросить, но он не верит в такие вещи.