Стратегия обмана. Политические хроники
Шрифт:
— А цветы откуда? — прервал его рассказ Найджел.
— С клумб, откуда же ещё? Она ведь поднимается в город, ей же не придет в голову, что драть цветы с клумб противозаконно, она ведь думает, что это облагороженная лужайка и растет сама по себе. Кстати, Мурсиа ей цветы приносить запретил, сказал, что в Ватикане сейчас активно занимаются реставрацией некрополя, чтоб открыть его для посетителей, будет ведь нехорошо, если заметят, что цветы появляются ниоткуда. Так Фантина кинулась к Мурсиа на колени, просила прощения, чуть при мне не исповедалась ему во всех грехах, так он её
— А до него, по-твоему, христиан там не было? — ехидно поинтересовался полковник.
— Может, и были, конечно.
— Ну да, под исконно католическим Римом случайно затесались.
— Ладно, — признал Ник, — сказал глупость. Что-то Фантина спрашивала его про мессу, выходит их там, гипогеянских католиков, немало, раз Мурсиа проводит специально для них службу.
— Так что там с Фантиной, — напомнил ему Найджел.
— А что с ней? Все в порядке. Мурсиа попросил её помочь мне, она и рада стараться, видимо авторитет Мурсиа довлеет над ней. А может он так подвигает под-римских гипогеянцев на добрые дела для смертных, я не знаю. В общем, Фантина согласилась с такой радостью, что я ей не сразу поверил. Из под-Рима в под-Альпы идти, конечно, неделю туда, неделю обратно, но она согласилась, моё послание передала и вернулась с ответом. Нас готовы принять, а в назначенный срок даже встретят в Бергамских Альпах и проводят вниз.
— Кто? — не упустил шанса придраться Грэй.
— Фантина и проводит. Встретит нас ночью и проведет из пещер в Гипогею. А вы что, хотели идти самостоятельно, думали, гипогеянцы сами нас найдут? Найдут, когда мы с неделю пробродим, и кончится вся еда. Тогда точно найдут, и домой уже не отпустят.
На этой мрачной ноте Ник со знанием дела начал собирать рюкзак. Полковник и Грэй присоединились к этому занятию.
С наступлением сумерек все пятеро отправились в горы. Как только солнце нырнуло за горизонт, со стороны озера в долину меж гор наполз туман.
— Специально что ли? — буркнул себе под нос и без того дерганный Хейман Грэй.
— Ага, — взбодрился Ник Пэлем, — представь себе, сейчас туман опустится ещё ниже, и Фантина, вся в белом эффектно появится прямо перед твоим носом, а ты даже не заметишь.
— А не пошел бы ты? — огрызнулся Грэй.
— Отставить разговоры, — прервал намечающуюся перебранку полковник.
Тишина замолкшей природы тяготила. Все напряженно всматривались в темноту, объятую белизной. Облако стелилось над равниной, задевая верхушки деревьев, а вдали за пеленой тумана Ивлин Сессил, несмотря на развившуюся с годами слабость глаз, что-то заметил:
— Полковник, посмотрите, это оно?
И он указал сторону ущелья. Все напряженно всматривались в серую белизну ночного воздуха, пока темный человеческий силуэт четко не выделился на фоне тумана. Неспешными шагами женщина в черной накидке, покрывавшей её с головы до ног, приближалась к фортвудцам. Её одеяние было крайне необычным для такой обстановки. В тумане гипогеянцы всегда ходили в белых одеждах, дабы не быть замеченными, а
— Синьор Николя? — позвала она по-итальянски. — Вы ли это?
— Да, синьорина Фантина, — крикнул Ник в ответ. — Идите к нам.
— Не могу.
Ник хотел было спросить её, почему, но тут на него шикнул Найджел Флетчер:
— Пэлем, ты бы ещё громче кричал, чтоб в Беллано тебе отчётливо услышали.
— Иди к ней, — сказал полковник, — спроси, что ей не нравится.
И Ник пошёл бодрым шагом, несмотря на тяжеленный рюкзак за плечами. Пару минут Пэлем о чём-то говорил с гипогеянкой, прежде чем вернулся к коллегам:
— Полковник, Грэй, идёмте, нам пора.
Хейман только напряженно вздохнул.
— Ну, удачи вам, — сказал на прощание Ивлин Сессил.
— Ждем вас через девять дней, — напомнил Найджел Флетчер.
— Если получится, — буркнул Грэй, и они с полковником двинулись вперед.
— Просто не нервничай, — напутствовал полковник Хеймана, — не говори с ней, пока она сама тебя о чём-нибудь не спросит, и делай вид, что у тебя всё под контролем.
— Легко сказать.
— А ты просто сделай.
Приблизившись к ущелью, они, наконец увидели бледное лицо Фантины, молодое и встревоженное. Всем своим видом и манерой движений она походила на крестьянку, не особо прекрасную ликом, но довольно милую и явно не опасную особу. Пока Ник представлял ей полковника и Хеймана, перед каждым она присела в почтительном поклоне.
— Скажите, синьорина Фантина, — первым делом спросил её полковник. — Куда и к кому вы собираетесь нас препроводить?
— Во владения господина Людека.
— Он ждет нас?
— Да, синьор, особенно Старого Секея.
— Кого? — переспросил Грэй.
— Меня, — ответил полковник и вернулся к Фантине. — Господин Людек знает, что со мной будут двое смертных?
— Знает, синьор, он заверил, что смертные, пришедшие с вами, будут и под его защитой тоже.
Хотелось бы верить — ничего другого в этой ситуации не оставалось. В искренности Фантины он не сомневался, а вот Людека никогда даже в глаза не видел.
Вчетвером они двинулись вдоль ущелья: Фантина шла впереди, за ней Ник и Хейман, а замыкал группу полковник. Как только они подошли ко входу в пещеру, полковник предупредил Фантину:
— Извини, но мы не можем, как ты, идти в темноте. Нам нужно включить фонари.
— О, нет, — умоляюще запротестовала она, — свет из трубочек ослепит меня, я не найду дороги.
— Не волнуйся, дитя, мы знаем о твоём ограничении, потому в наших фонарях ультрафиолетовые лампы, они не слепят глаза.
— Но не бывает света людей, без которого нет боли.
Чтобы не тратить слова попусту, полковник просто включил фонарь. Камень стен окрасился фиолетовым. На лице Фантины засияла улыбка. Она прислонила к камню ладонь, подставляя её под фиолетовый луч. С наивностью ребенка она отводила руку и снова подставляла её под фонарь, дивясь, как собственная кожа меняет окрас в мгновение ока.