Стража! Стража!

Пратчетт Терри Дэвид Джон

Это может быть очень опасно.

Они вспомнили о другом драконе. Он совсем не относился к взрывающемуся виду. Он относился к виду, убивающему людей. Они повернулись, очень медленно.

Чудовище приблизилось к ним, обнюхало, и как если бы они не представляли никакой ценности, повернуло прочь. Он с усилием подпрыгнул и, лишь одним ленивым взмахом крыльев, начал удаляться, взлетая все выше и выше в туман, плотно накрывший город.

Но Бодряк сейчас был больше занят маленьким дракончиком в руках. Его живот тревожно вздулся. Бодряк

подумал, что уделит больше внимания книге о драконах. Является ли бурчание в животе признаком того, что они близки к взрыву, или это просто признак того, что вы должны ожидать, что бурчание скоро прекратится?

— Мы должны за ним отправиться! — сказала леди Рэмкин.

— Что случилось с каретой?

Бодряк неопределенно махнул рукой в направлении, в котором, как он мог припомнить, умчались лошади.

Эррол испустил облачко газов, вонявших так как труп завонявшийся в подвале, устало махнул лапой, лизнул Бодряка в лицо языком как горячая терка для сыра, вырвался из рук и зашагал прочь.

— Куда он отправился? — прогрохотала леди Рэмкин, ведя за собой в поводу лошадей. Лошади не хотели идти, высекая копытами искры, но они вели проигранную битву.

— Он по-прежнему пытается вызвать на бой! — сказал Бодряк. — Вы думаете, что он ему уступит, да?

— Они сражаются как угорелые. — сказала леди Рэмкин, в то время как он принялся кашлять. — Поймите, это способ заставить противника взорваться.

— Я думал, что в природе, побежденные животные просто переворачиваются на спину, подчиняясь, и на этом битва заканчивается. — сказал Бодряк, пока они топали вслед за исчезающим болотным дракончиком.

— Но с драконами совсем не так. — сказала леди Рэмкин.

— Если глупое животное переворачивается на спину, то вы его выпотрошите. Вот так они на это смотрят. На самом деле, почти как люди.

Облака плотным слоем висели над Анк-Морпорком. Выше над ними, золотое солнце Мира Диска медленно рассыпало свое сияние.

Дракон засиял в лучах восходящего солнца, порхая в потоках воздуха, вытворяя немыслимые повороты и развороты лишь из чистого наслаждения. Затем он вспомнил дневные обязанности.

Они должны обладать большой самонадеянностью, чтобы вызвать его…

Под ним, на улице Маленьких Богов от края и до края выстроилась шеренга людей. Невзирая на густой туман начинало становиться все оживленнее.

— Как вы называете предметы с тонкими ступеньками? сказал сержант Двоеточие.

— Лестницы. — сказал Морковка.

— Слишком их до черта. — сказал Валет. Он подошел к ближайшей и толкнул ее.

— Ой. — Человек с усилием посмотрел вниз, наполовину прикрытый связкой флагов. — Что происходит? — сказал Валет.

Флагоносец осмотрел его с ног до головы.

— Кто хочет знать, пьянчуга? — сказал он.

— Простите, мы хотим. — сказал Морковка, выныривая из тумана как айсберг. Человек кисло улыбнулся.

— Это же коронация, понятно. — сказал он. — Нужно

подготовить улицы к коронации. Подготовить к подъему флаги.

Вынуть старые полотнища знамен, верно?

Валет бросил оценивающий взгляд на промокшие тряпки. По мне так они не выглядят старыми. — сказал он. — Скорее новыми. — Что это за толстые изогнутые штуки на щите?

— Это королевские лошади Анка. — гордо сказал человек.

— Воспоминания о нашем благородном наследии.

— И как долго мы обладаем благородным наследием? — сказал Валет.

— Со вчерашнего дня разумеется.

— Нельзя обзавестись наследием за один день. — сказал Морковка. — Для этого нужно долгое время.

— Если у нас его еще нет. — сказал сержант Двоеточие. Присягаюсь, что у нас скоро будет наследие. Моя жена оставила мне об этом записку. После всех этих лет она превратилась в монархистку. — Он раздраженно стукнул ногой по тротуару. — Ха! — сказал он. — Человек выбивает свои трубки в течение тридцати лет, чтобы положить на стол кусок мяса, а все о чем она говорит, некий юнец, который собирается стать королем за пятиминутную работу. Знаете, что было у меня к чаю прошлой ночью? Сандвичи с говядиной с кровью!

Это впрочем не получило ожидаемого отклика у двух холостяков. — Бог мой! — сказал Валет.

— Настоящая сочная говядина? — сказал Морковка. — Того сорта, что с хрустящей корочкой наверху? И поблескивающими капельками жира?

— Не могу припомнить, когда я последний раз обращался с корочкой у бифштекса с кровью. — задумался Валет, витая в гастрономических небесах. — Немножечко соли и перца, и у вас блюдо, достойное ко…

— Даже не говорите об этом. — предупредил Двоеточие.

— Лучше всего, если вы воткнете нож и срежете слой жира и золотисто-коричневые пузырьки. — мечтательно сказал Морковка. — Подобный миг достоин ко…

— Заткнитесь! Немедленно заткнитесь! — кричал Двоеточие. — Вы все просто… что, черт, происходит?

Они ощутили внезапный порыв ветра и увидели, как туман, сгустившийся над их головами, свился клубками и ударился в стены домов. Порыв холодного воздуха промчался вдоль улицы и умчался прочь.

— Похоже что-то пролетело, где-то там наверху. — сказал сержант. Он замер. — Эй, как вы думаете… Мы видели, что он убивает, не так ли? — настойчиво сказал Валет.

— Мы видели, что он исчез. — сказал Морковка.

Они посмотрели друг на друга, одиноких и промокших на улице, окутанной пеленой тумана. Наверху могло находиться что угодно. Людское воображение населило промозглый воздух ужасными привидениями. Но что было самым ужасным, сознание, что Природа могла сыграть с ними еще более страшную шутку.

— Не-ет. — сказал Двоеточие. — Наверное, это просто… большая болотная птица. Или еще что-нибудь.

— Что мы сейчас должны делать? — сказал Морковка.

— Да. — сказал Валет. — Мы должны побыстрее уносить ноги. Вспомните Гамашника.