Стража! Стража!

Пратчетт Терри Дэвид Джон

Замечено: Зачем он сжигал все вокруг?

Он взял ручку и чернила и медленно круглым почерком добавил:

Замечено: Может ли дракон быть уничтожен до основания?

Он задумался на миг и продолжил:

Замечено: Почему сегодня он взорвался, можно ли его найти, старательно разыскивая?

Все это загадочно. Леди Рэмкин говорила, что когда болотный дракон взрывается, то его останки повсюду. А этот дракон был изрядных размеров. Допустим, что внутренне он был алхимическим кошмаром, но жители Анк-Морпорка до

сих пор всю ночь напролет сгребали дракона с улиц. Никто казалось не беспокоился из-за этого. Впрочем пурпурный дым был весьма впечатляющий.

Эррол покончил с коксом и принялся за каминные щипцы.

Пока что за этот вечер он слопал три булыжника, дверную ручку, что-то неопределенное, найденное им в сточной канаве, и, к общему изумлению, три колбаски Глотки, приготовленные из настоящих свиных органов. Непрекращающийся хруст кочерги мешался с шорохом дождя, доносившимся из окон.

Бодряк посмотрел еще раз на бумагу, а затем написал:

Замечено: Как могут короли появляться из небытия?

Он даже не рассмотрел как следует парнишку. Он выглядел достаточно симпатичным, отнюдь не великим мыслителем, но без сомнения его профиль вы не думали увидать на монете.

Подумать только, после убийства дракона он мог оказаться косоглазым гоблином после всего произошедшего. Толпа понесла его с триумфом во Дворец Патриция.

Лорд Ветинари был заперт в своей собственной темнице.

По-видимому он не оказал сильного сопротивления. Он просто всем улыбался и покорно подчинялся приказам.

Какое счастливое совпадение для города, что как только потребовался чемпион, чтобы убить дракона, как тут же следом возник король.

Бодряк на миг прогнал эту мысль из головы. Затем вновь ее вернул. Он взял перо и написал:

Замечено: Какой прекрасный случай представляется парню, который должен стать королем, что там оказался Дракон, которого можно убить, чтобы доказать вне всякого сомнения свои верность до мозга костей.

Это было гораздо лучше, чем родимые пятна и мечи, это было несомненно.

Он повертел перо, а затем нацарапал:

Замечено: Дракон не был механическим устройством, очевидно, что ни один волшебник не обладает такой силой, чтобы создать тварь такой степени волшебства. И размера.

Замечено: Почему, в крайнем случае, он не мог извергнуть пламя?

Замечено: Откуда он явился?

Замечено: Куда он направился?

Дождь застучал сильнее в окно. Звуки приветствий стали тише, а затем и окончательно затихли. Доносились только раскаты грома и всполохи молний.

Бодряк подчеркнул несколько раз слово «направился». Немного поразмыслив он добавил два восклицательных знака: ??

Полюбовавшись на написанное, он скрутил бумагу в комок и швырнул в камин, где тот был пойман и проглочен Эрролом.

Там было совершено преступление. Чувства Бодряка, неизвестно как овладевшие им, древние чувства полицейского,

вздыбившие шерсть на загривке и говорившие ему, что здесь было совершено преступление. Возможно это было очень странное преступление, не фигурировавшее в книге Морковки, но тем не менее оно было совершено весьма искусно. Горстка полыхающих жаром убийц только положили ему начало. А он обнаружил его и дал ему имя.

Затем он встал, снял с крючка за дверью кожаную накидку, защищавшую его от дождя, и вышел в город, беззащитно и неуютно лежавший перед ним.

Именно сюда собираются драконы.

Они лежат…

Отнюдь не мертвые, а спящие. Ничего не ждущие, ибо ожидание предполагает предвкушение. Возможно для этого подыщется слово…

… злые.

Если только припомнить чувство истинного наслаждения от настоящего воздуха, взрезаемого крыльями, и незабываемое удовольствие извергать пламя. Над ними были пустые небеса и весьма интересный мир под ними, полный странных мечущихся созданий. Существование имело здесь совсем другую структуру. Более совершенную структуру.

И именно сейчас, когда он только начал наслаждаться всем этим, он был искалечен, прекратив извергать пламя, и был отхлестан, как эти волосатые собакообразные млекопитающиеся.

Мир удалился прочь.

В рептильих синапсах мозга дракона затлело подозрение, что вполне возможно, он мог бы вполне вернуть мир назад.

Он был вызван из небытия и вновь с позором изгнан. Но возможно сохранился след, запах, путеводная нить, которая могла бы привести его в небо…

Возможно это была тропинка, проложенная мыслью…

Он призвал разум вспомнить все произошедшее. Сварливый голос, исполненный своей миниатюрной важности, и разум, почти такой же, как у дракона, но только гораздо, гораздо меньшего размера.

Ага.

Он расправил крылья.

Леди Рэмкин приготовила себе чашку какао и прислушалась к шуму дождя, булькавшего в водосточных трубах.

Она стащила с ног изрядно надоевшие бальные туфельки, которые, как она была готова признать, были подобны паре розовых каноэ. Но положение обязывает, как говаривал этот забавный маленький сержант, и как последний представитель одной из древнейших семей Анк-Морпорка, она должна была, показывая готовность и рвение, идти на победный бал.

Лорд Ветинари редко затевал балы. Об этом даже сложили популярную песню. Но сейчас все было готово к балу.

Она не выносила балов. Для нее было истинным мучением, не предаваться любимому занятию — отчищать от грязи драконов. Понятно, где вы находились, отчищая от грязи драконов. Вы не краснеете и не порете горячку, а вынуждены есть всякие глупые блюда на палочках, или надевать платье, делающее вас похожей на облако, полное херувимов. Маленьким драконам наплевать на то, как вы выглядите, лишь бы у вас в руках была миска для кормления.