Стрелки Аустерлица
Шрифт:
Вспышки выстрелов прорезали темноту, хотя, большинство вражеских пуль лишь свистели над головами русских гвардейцев, редко находя цели. Тем не менее, в нашей колонне уже двоих в первом ряду убило наповал, а нескольких бойцов ранило. И я приказал эвакуировать раненых обратно к руднику. Наши стрелки, конечно, тоже отвечали, стараясь стрелять по вспышкам ружейного огня противника. Но, результаты стрельбы на марше оценить было сложно.
Расстреляв заряды из лишних ружей, солдаты по моему приказу оставляли их прямо на дороге, чтобы не обременять себя дополнительной ношей. Поскольку эти ружья, висящие на ремнях
Впрочем, штыковому бою семеновцы обучены прекрасно, как обучены они и атаковать колонной, несмотря на то, что здесь это практикуется не столь давно, лишь со второй половины прошлого XVIII века. Я помнил, что именно знаменитый Александр Васильевич Суворов официально утвердил в русской армии новые тактические приемы: колонны и рассыпной строй. А заветы Суворова я усвоил хорошо, поскольку с детства интересовался жизнью и деятельностью этого замечательного русского полководца, много про него прочитав. И сейчас мне очень пригодились все наставления мудрого генералиссимуса.
Сделавшись попаданцем и офицером русской армии образца 1805 года, я получил уникальную возможность опробовать суворовские методы ведения боевых действий на практике, разумеется, добавляя к суворовской методике все лучшее из наставлений Клаузевица и военной науки более позднего времени. С Клаузевицем я был согласен, например, в том, что любая война представляет собой инструмент достижения политических целей. Вспомнив о Суворове, я с сожалением подумал, что гений нашей военной науки умер несколько лет назад. Но, Карл Филипп фон Клаузевиц был еще молод и находился в добром здравии.
И я предположил, что надо бы мне познакомиться с этим талантливым офицером. Ведь он, насколько я помнил, только в прошлом 1804 году закончил обучение в военном институте Шарнхорста и служил в Пруссии адьютантом принца Августа. Впрочем, я, получается, заранее знал все, что этот человек сделает и напишет за свою жизнь. А, если я подружусь с Клаузевицем и как-то повлияю на него, например, привлеку его на русскую службу прямо сейчас, не дожидаясь 1812 года, когда он и сам к нам переметнется, то он может и не написать свои труды по военной теории! «Хм, интересный вопрос, конечно, влияние попаданца на отдельных исторических личностей», — подумал я.
Глава 21
Задумавшись, я не сразу заметил перемену боевой обстановки. Когда наша атакующая колонна уже почти преодолела открытую низину, приблизившись к огневому рубежу противника, французские егеря неожиданно контратаковали нас с флангов. Внезапно открыв огонь из небольших перелесков, стоящих поодаль справа и слева от дороги, они, разрядив свои карабины, вдруг бросились на нас в штыковую с двух сторон, побежав прямо через замерзшее болото. А с обрыва перед нами в нас все также стреляли егеря центральной позиции, которых наш ответный огонь,
Хорошо еще, что все эти вражеские егеря были без своих лошадей, оставленных ими возле монастыря. Перед нами находился лишь передовой егерский отряд, занимавшийся разведкой наших позиций и организацией передовых постов. И они, разумеется, старались действовать скрытно, желая блокировать нас своими засадами. Потому и не поехали верхом, а пошли пешком. Впрочем, непрочный еще лед на болоте между холмами едва ли выдержал бы лошадей.
Оценив ситуацию, я прикинул, что она чем-то напоминает ту, которая сложилась в бою за Праценские высоты в Аустерлицком сражении, когда наши пошли в атаку на флангах, а французы победили, ударив в центре. И я решился повторить эту схему. Увидев при свете луны, вылезшей в очередной раз из-за облака, что склон впереди не такой уж высокий и крутой, как сначала мне показалось, и что с разбегу на него можно довольно легко взбежать, я приказал, не мешкая, штурмовать центр.
В сущности, никакого другого разумного маневра нам и не оставалось в сложившейся ситуации. Засадные группы вражеских егерей атаковали нас одновременно с двух сторон, надеясь, что мы развернемся для отражения их атак, остановившись посередине и став легкими мишенями для стрелков, засевших перед нами по фронту. Но, они не учли нашей прыти. Не собираясь ждать, когда французские егеря, перебежав от перелесков через болота справа и слева от нас, подвергнут штыковым ударам наши фланги, наша полурота побежала вперед со всех ног.
Суворов, кажется, говорил: «Там, где пройдет олень, там пройдет и русский солдат. Там, где не пройдет олень, все равно пройдет русский солдат». И, подтверждая это правило, гвардейцы-семеновцы с разбегу одолели скользкий глинистый склон высотой в полтора человеческих роста на краю замерзшего болота. Стремительным рывком мы вырвались из ловушки, подготовленной нам хитрыми егерями. И, оказавшись наверху, мои бойцы тут же вступили в рукопашную схватку с французскими стрелками, поскольку все ружья, и наши, и противника, к этому моменту оказались разряженными друг в друга, а перезаряжать их времени уже не имелось.
В лунном свете засверкали штыки. Кровь, брызгая из ран, задымилась в морозном воздухе. В ночи слышались звоны ударяющихся штыков, глухие удары ружейными прикладами, крики боли и ругательства. Уже через полминуты мне стало понятно, что наши здоровенные семеновцы быстро берут верх над щуплыми французами в рукопашной схватке. Восторг и ярость боя наполнили меня. В моих руках тоже было пехотное ружье со штыком. И я орудовал им не хуже других бойцов, протыкая тела противников и ударяя с размаху прикладом по их головам.
А когда штык моего ружья слишком сильно застрял у кого-то из французов между ребер, я разрядил во врагов оба своих пистолета, которые всегда держал при себе про запас, а потом выхватил из ножен саблю. Впрочем, на этом участке схватка уже закончилась. Егеря, похоже, не ожидали от нас подобного натиска. Мы удивили их своим дерзким стремительным штурмом. И они умирали один за другим, не в силах организовать серьезное противодействие русским гвардейцам в ближнем бою. Впрочем, егерей на центральной позиции находилось не так много. Потом мы насчитали там всего лишь два десятка трупов.