Ступая за Край

Романова Наталия

Эвиси поклонилась, как и подобает пред Императором Морахейма.

— Ну-ну, девочка, обойдёмся без церемоний, мы не в тронном зале, — Элтелилор ответил таким же глубоким поклоном. — Рад приветствовать тебя в Морахейме, Королева. Всё, что ты видишь пред собой, под ногами твоими и над головой своей — Морахейм, земля твоя, как жены сына моего Тарвирлиона и Королевы Морахейма.

— Я приветствую тебя, великий Элтелилор, и благодарна за слова твои и действия, — Эвиси улыбнулась.

— Скоро мы доберёмся, а пока скажи, нет ли неотложных нужд у тебя и желаний?

— Нет, но любопытство снедает меня, и желание знать ответы на вопросы свои.

— Что ж, я могу рассказать тебе, боюсь, когда переступите вы ступени дворца

своего, не до праздных разговоров будет вам, — Элтелилор улыбнулся широко, и глаза его лукаво сверкнули. — Когда приехал я во дворец отца твоего, Царя Горотеона, и увидел воина, что по слухам был сыном моим, сразу подтвердил я предположение это. Лично присутствовал я при нанесении чернил на тело Наследника своего, и тут же узнал их, но и это не понадобилось бы мне, чтобы узнать сына своего. Увидел я и браслет на руке его, как и позже на твоей, Эвиси. Вы оба молоды и горячи, не привыкли вы слушать законы, против которых противится сердце ваше, и не принимает разум, и потому могли совершить ошибок больше, чем может вытерпеть Хьёрд, это главный бог Морахейма, бог моря. Мне следовало забрать тебя, потому что не видел сын мой жизни без тебя, но забрать так, чтобы не нарушить законы трёх государств, трёх разных верований и обычаев, и обойтись при этом без кровавой жатвы.

Морахейм обширен, и армия его сильна, мы можем поработить любое из известных нам государств и земель, но всем богата земля эта, и нет нужды расширять владения её и проливать бессмысленную кровь, как моих подданных, так и чужих. Чтобы избавить сына моего от соблазна, я попросил брата твоего Аралана отправить тебя с мужем своим во владения его и твои, сами же мы оставались во дворце Горотеона ещё долго, чтобы лично укрепить союз наш, обговорить торговые и морские пути, да и дочь моя Эльиинг радовала сердце моё. Тарвирлион вникал в дела государственные, я полагал, что он рос бедным малообразованным воином, но многие знания оказались подвластны ему, как и умения, но тоска снедала сердце его и разум.

Аралан, брат твой, разумный юноша. Порой злость охватывает дух Аралана, злость такой силы, что не в силах он совладать с нею, но всё приходит с возрастом и сединами… Ему важно счастье твоё, девочка, как и отцу твоему. Не будет большой беды, если ты перейдёшь невысокую гору и окажешься на землях Морахейма, говорил я Аралану и матери твоей Царице, думаю, она донесёт новость эту до мужа своего быстрее… и так, что согласиться он с доводами её, — Элтелилор улыбнулся, — женщины имеют власти больше, чем ведают они.

Вернувшись в Земли свои, я связался с Меланмиром, когда-то мы с его отцом были дружны, и знаю я его с младенчества. Нет тайн в сердце его, что не подвластны мне, он рос на моих глазах, как сын мой. Он любит тебя, Эвиси, но как брат или отец, хотя по возрасту не может быть им, он не мог отказаться от тебя, провести этот ритуал, ведь в ваших и его краях этот позор для женщины страшнее смерти, но в наших нет такого понятия, даже само слово не имеет перевода. Муж не может отказаться от жены своей, никогда, до конца дней своих и её. А значит тут, в Морахейме, этот позор будет неизвестен тебе… Никто из подданных твоих даже не поймёт, что случилось в прошлой жизни твоей. Он просил время, чтобы убедиться, что сердце твоё и разум не смогут смириться с жизнью во дворце его, в роли Королевы и жены его, и это было правильно. Молодость горяча в сердечных делах, любовь проходит стремительно, часто даже не оставляя следа в сердцах, но твоя любовь и любовь сына моего, рождённая вне законов Земель наших, вопреки традициям и требованиям богов — жива, а значит — место твоё рядом с мужем твоим, с которым ты обменялась браслетами.

Меланмир отказался от тебя, как требуют его законы, сюда же ты спустилась, как требуют законы наши, и ступила на землю Морахейма, как жена Наследника Тарвирлиона. Знаю, ты задаёшься вопросом, почему же сам Тарвирлион не сделал этого

или любого другого действия, я отвечу тебе. Я, своей властью, не давал ему. Молодости свойственно слушать сердце своё, а не разум. Когда-то и я был таким, и плата оказалась слишком высока. Я совершил ошибку, глупость, которую возможно совершить только по молодости своей и горячности, и жена моя, будучи столь же молодой и горячей, отправилась с сыном моим на побережье, откуда была она родом. Море всегда успокаивало её, дарило силы и мудрость. Я был слишком самоуверен и, когда в спешке покидал дворец, не оставил с ней стражу, лишь то количество, которое необходимо в стенах дворца, а она была слишком горяча, чтобы смириться с этим. Забрав с собой сына и взяв минимум охраны, она двинулась в путь, чем это закончилось, тебе известно. Слава Хьёрду, сын наш Тарвирлион жив и вернулся ко мне, но нет силы на земле этой, что вернёт мне жену мою или годы, что считал я Тарвирлиона мёртвым. Воины мои и ищейки обошли всю округу, были они и в Провинции за горами, но там случился мятеж, и хаос творился в ней… Опасаясь подобной судьбы для сына моего, я сам вёл разговоры и обходил некоторые из законов.

— Не сложно обойти некоторые законы, когда за спиной могущественная армия, — Эвиси лукаво улыбнулась.

— Сын мой сделал хороший выбор, ты мыслишь как Королева Морахейма, девочка.

Город, в который въехали воины, сопровождавшие самого Элтелилора и Наследника его Тарвирлиона с женой своей, был многолюдным и шумным. Ехавший впереди глашатай кричал что-то, и народ расступался, пропуская конницу, все застывали в поклоне, но не в глубоком. Когда же проезжали огромную базарную площадь, переходящую в несколько таких же, люди расступались, но те торговцы, что вели торг свой, не прекращали его, а некоторые зазывали посмотреть их товары самого Элтелилора и Тарвирлиона или воинов их.

Маленькая девочка в платье из домотканой материи, стоявшая у ног матери своей, вдруг протянула небольшой цветок Императору Элтелилору, сорняк, сорванный на задворках дворов. Элтелилор остановился, и мать без страха подняла девочку, чтобы та вручила цветок. Элтелилор засмеялся и поклонился маленькой горожанке, поблагодарив за дар, и только потом двинулся дальше. Это удивило Эвиси. Меланмир вёл беседы со своим народом, но всегда это были выбранные посланцы от селений или городов, которые доносили до Короля нужды свои. Представить же Наследника Аралана, останавливающегося, чтобы маленькая девочка протянула ему цветок, Эвиси и вовсе не могла, не могла она и вспомнить столько женщин на улице, как в Дальних Землях, так и в Теренсии.

— Почему так много женщин на улицах? — спросила она Гелана.

— Мужчины занимаются ремёслами, некоторые покидают дом свой в поисках лучшего заработка, а женщины заботятся о доме.

— Жизнь здесь подобна жизни в поселении?

— О, нет, Эвиси, конечно, нет. Женщины в основном жёны, есть и любовницы, это осуждается народом и богами, но никто не предаёт за подобное суду. Женщины спокойно ходят по улицам, ведут торговлю пряностями или женской одеждой, управляются в доме и с денежными делами, когда муж в отъезде. Есть школы для девочек, и если ей понравилось постигать науки, она может продолжить обучение, и никто не может запретить это.

Кварталы становились чище, улице шире и мощёные, и, наконец, словно из ниоткуда появился дворец. Был он из белого камня, полукруглые купола и башни с четырёх сторон, и ряды резных колонн. Дворец окружала высокая стена, а внутри была ещё одна и два прохода. Один низкий, для слуг, там стояли торговцы с корзинами, и мужчина в светлой одежде придирчиво разглядывал товары, выбирая лучшие коренья, гусей или поросят, видимо, это был повар. Другой же проход — высокие ворота, которые раскрылись, как только первый воин поравнялся с ними, и Эвиси оказалась в огромном внутреннем дворе, пустынном и мощёном таким же белым камнем, как и сам дворец.