Судьба Убийцы
Шрифт:
– Янтарь. Нет, пожалуйста, - умоляюще попросила Альтия, но Янтарь даже не притормозила. Она встала в пределах достягаемости Совершенным и ждала.
Проказница подняла голову от плеча Совершенного и глубоко вздохнула.
– Кем мы были. Кем могли бы стать. Теперь это потеряно для нас. Молодые драконы, змеи, которые вылупились в Трехоге и теперь живут в Кельсингре, могут стать такими, спустя столетие. Но не мы. Никогда не мы.
– Ты ошибаешься, - голос Совершенного нечеловечески громыхал. Янтарь может помочь нам получить Серебро. И с ним, я надеюсь, мы сумеем собрать достаточно того, чем мы были, чтобы
Корабли немного разошлись, разрывая объятья, чтобы посмотреть на Янтарь.
– Это не факт, - сказала она.
– И я не буду давать обещаний, которые, возможно, не смогу выполнить. Серебро, да, обещаю, я сделаю все, что в моих силах, чтобы получить его для вас. Но будет ли этого достаточно, чтобы превратить вас в драконов? Я не знаю.
– И?
– резко спросила Проказница.
– Что и? – спросила пораженная Янтарь.
Лицо Проказницы вернуло более человеческий оттенок.
– И что вы попросите от меня взамен? Торговцы сделали меня тем, кто я есть. Их кровь и их мысли впитались в мою палубу и пропитали каждое волокно того, чем я являюсь. Ничто не дается даром, когда вы имеете дело с людьми. Чего ты хочешь от меня?
– Ниче...
– но ответ Янтарь потонул в сердечном возгласе Совершенного:
– Бойо! Я хочу Бойо на моей палубе в моем последнем плавании.
Он снова вернул мое лицо. Пораженный в самое сердце, я задумался, – не так ли выглядел я сам, когда размышлял о возвращении моего ребенка. Сейчас, когда он заговорил, это звучало очень по-человечески.
– Верни мне то, что действительно мое. И Парагон Кеннитсон! Его я тоже хочу. Он так часто был обещан мне, еще когда Кеннит носился по моим палубам. Он сказал, что у него будет сын и он назовет его в мою честь! Так много я претерпел ради его семьи, столько боли! Без меня его не было бы! Я хочу его. Я хочу, чтобы он увидел меня и признал меня как корабль своей семьи. Прежде чем я стану драконами и покину его навсегда.
– Навсегда...
– я услышал жалкий шепот Альтии и понял - до сих пор она осмеливалась надеяться, что Совершенный может передумать или хотя бы сохранить связь с ней и Брэшеном после своего преображения.
– Совершенный!
– с палубы Проказницы раздался приветствующий крик. Кто-то кричал глубоким мужским голосом.
Я увидел улыбающегося молодого человека двадцати с лишним лет с густой шевелюрой вьющихся темных волос. Он был загорелый до цвета красного дерева, рубашка натянулась на широких плечах. Любой, кто видел Брэшена и Альтию, понял бы, что он их сын. Он держал в руке фонарь и, очевидно, не понимал, что происходит. Он с радостью смотрел на свой семейный корабль.
– Треллвестрит!
– закричал кто-то позади него, но Бойо уже поставил фонарь и поднялся на бушприт Проказницы. Он легко пробежал вдоль него, а затем без колебаний бросился к Совершенному. Совершенный немедленно выпустил Проказницу. Он поймал и поднял молодого человека, как я когда-то поднимал маленьких сыновей Дьютифула, и, как и я тогда, раскачал его, чтобы подбросить в воздухе и снова поймать. Ловкий, как акробат, молодой человек громко рассмеялся, принимая игру. Освободившись от хватки корабля, он взобрался на руки Совершенного, а затем крутанулся, сделал в воздухе сальто и приземлился на протянутые руки корабля. Видимо, это была игра из его детства,
Незаметно для меня и, возможно, для Совершенного, с кораблей были сброшены концы на небольшие гребные лодки и, покачивая оба корабля на якорных цепях, они начали растаскивать Совершенного в одном, Проказницу в другом направлениях до безопасного расстояния. Я задался вопросом, был ли Бойо посвящен в этот план, а потом подумал, что Совершенному это уже не важно. Он попросил Проказницу и получил половину желаемого, а взгляд Бойо был полон бесстрашной любви к своему кораблю. Неудивительно, что Совершенный пропустил все, что происходило вокруг него.
– Принц Фитц...
– Тише, - сказал я Перу. Я наблюдал за Альтией и Брэшеном. Их лица явственно отражали противоречивые чувства. Любовь к своему сыну, беспокойство, когда он находился в руках корабля, но также и нежность, испытываемую к ним обоим. Бойо что-то сказал Совершенному, когда корабль поймал его, и носовая фигура откинула голову назад и взревела от смеха. Глядя на них, я с трудом мог поверить, что это был тот, кому совсем недавно было в высшей степени безразлично благополучие его команды. Я почти ожидал, что Брэшен или Альтия окликнут своего сына, но оба молча ждали. Хотелось бы знать, в ком они были больше уверены - в молодом человеке или в корабле.
Когда Совершенный повернулся, чтобы поставить его на палубу, я услышал, как Бойо сказал кораблю:
– Я так скучал! Проказница - прекрасный корабль, но она всегда такая серьезная. И кузен Уинтроу - отличный капитан, но здесь слишком простой рацион. Мама! Папа! Вот вы где! Что привело вас в Делипай без птицы с предупреждением о вашем прибытии? Я был у парусного мастера, когда они прибежали за мной! Если бы мы знали, что следует вас ожидать, вы бы получили гораздо лучший прием!
– Увидеть тебя уже радость для нас!
– откликнулся отец, когда Бойо спрыгнул с рук Совершенного. Носовая фигура широко улыбалась через плечо всем троим, а я едва мог примириться с тем, что видел.
Янтарь, забытая всеми, отступила. Я протянул руку, коснулся ее рукава и тихо сказал:
– Это я - Фитц.
Она, вздрогнув, подошла ко мне и со вздохом облегчения крепко обхватила мою руку, будто я был обломком кораблекрушения в штормящем море. Она затаила дыхание:
– Они все в порядке? Никто не пострадал?
– Все в безопасности. Здесь Бойо с родителями. И Клеф. И некоторые из экипажа.
– Я испугалась.
Я видел, что она пыталась успокоиться и мягко произнес:
– И Совершенный кажется вполне спокойным. Приветливым.
– Их двое, Фитц. Два дракона. Я думаю, что именно это сводило его с ума, и иногда я чувствую, что у него две природы. Один мальчишка, шутник, который отчаянно жаждет привязанности и общения. Другой способен почти на все.
– Сегодня ночью, кажется, я видел и того, и другого.
– Тогда нам всем повезло, что Бойо пробудил его добрую сущность. Когда он разгневан, неизвестно, что живой корабль может сделать с другими.
– Они воюют? Можно ли убить живой корабль?