Судьба Убийцы
Шрифт:
Рот Этты слегка приоткрылся, в то время как Уинтроу посмотрел на Альтию и спросил:
– Я правильно все изложил?
Альтия пожала плечами:
– Достаточно близко.
И две женщины обменялись холодными взглядами.
Королева Этта молчала. Уинтроу осторожно спросил:
– Делегация Островов Пряностей?
– Привезли кучу народа, чтобы потратить свои денежки. Я присоединюсь к ним за карточным столом… или не стану. Теперь для меня это не имеет особого значения, - она сердито посмотрела на Альтию и Брэшена.
– Зачем ты привел сюда этот корабль? Что вы хотите от нас? От Кеннитсона? Мой сын никуда не поедет! Он наследник этого королевства
– И какую бы месть вы ни искали, это не имеет никакого отношения к нам. Так зачем вы пришли сюда? Какие разногласия вы пытаетесь посеять? Зачем приводить это судно с его ужасной репутацией и неудачливостью в нашу гавань? Моей мечтой было, чтобы он никогда его не увидел и не ступил бы на этот корабль!
– В этом мы солидарны, - спокойно ответила Альтия.
Я почувствовал, что королева пиратов заставила себя взглянуть на Альтию.
– Но по разным причинам, - сказала она напряженно.
– Мой сын был очарован этим кораблем с тех пор, как стал достаточно взрослым, чтобы узнать, как умер его отец. Последняя кровь Кеннита впиталась в доски этой палубы. Его воспоминания, его ... жизнь ... ушли. Были поглощены. И с того момента, когда он узнал об этом, у него появилось дикое желание увидеть этот корабль, подняться на борт, в надежде поговорить с отцом. Мы говорили ему вновь и вновь, что Совершенный - это не его отец. Его отец лишь часть жизни, которую воплощает корабль. Но трудно заставить кого-то понять.
Альтия заговорила ровным голосом:
– Сомневаюсь, что кто-то, кроме торговцев Бингтауна, может полностью понять, что это значит.
Королева Этта холодно уставилась на нее.
– Кеннит был родом из Бингтауна. Он Ладлак. И эта кровь есть в его сыне, даже если он предпочитает имя Кеннитсон, - ее рука поднялась, чтобы прикоснуться к ожерелью.
– И, возможно, я понимаю этот корабль больше, чем ты думаешь. Сам Совершенный говорил со мной об этом. К тому же, - она наклонила голову в сторону Уинтроу.
– У меня есть твой племянник в качестве советника в этих вопросах.
– Тогда, возможно, ты поймешь, что Совершенный страдал. Во времена Игрота он впитал много смертей, вероятно, больше, чем любой другой живой корабль. И еще раньше, когда он принадлежал семье Ладлаков, его судьба, казалось, была проклята. Он никогда не был... стабильным. Какое-то время он был известен в Бингтауне как Отверженный, пария. Как безумный корабль, живой корабль, который убьет любую команду, попытавшуюся отплыть на нем.
– Я знаю это, - королева презрительно фыркнула. Затем Этта подняла голову и внезапно обезоруживающе сказала: - Альтия, неужели ты думаешь, что меня не посетили Малта и Рейн? Думаешь, я не слышала каждой детали об этом корабле и его истории?
– она посмотрела вниз на кулон, который сжимала, и добавила более спокойно: Возможно, я понимаю даже больше, чем все вы на этом корабле.
Обе женщины замолчали. Мне казалось, что судьба балансировала в крошечной точке, ожидая смещения и выбора направления. Было ли это тем, что имел в виду Шут, когда он рассказывал мне о бесконечных вариантах будущего, готовых и ожидающих, но лишь одно из которых становится реальностью? И сейчас мы были свидетелями этого?
Однако заговорил Брэшен:
– Прошлое мучает всех. Оставьте его в покое, пожалуйста. Бессмысленно спорить, кто лучше понимает живые корабли или Совершенного.
– Когда мы с Альтией говорили с Уинтроу сразу после прибытия, он согласился помочь нам удовлетворить наши основные нужды - отправить почтовых птиц нашим торговым партнерам в Бингтауне и в Дождевых Чащобах с заверениями, что мы не планировали воровства, не остановившись ни в Бингтауне, ни в Джамелии. Королева Этта, мы просим вас помочь в выборе надежных судов и капитанов, связанных с этими портами, которые будут готовы доставить наши товары в нужное место, чтобы наше слово уважаемых торговцев осталось незапятнанным. Если вы можете помочь нам в этом, мы будем считать это большой услугой для обеих наших семей.
Этта посмотрела на Уинтроу и кивнула.
– Это можно сделать, - мягко сказал Уинтроу.
– Я знаю нескольких капитанов, которым можно доверять.
Облегчение Брэшена было осязаемым.
– И, думаю, мы все согласны с тем, что было бы большой ошибкой позволить Кеннитсону сопровождать нас на Совершенном в этом безумном предприятии. Мы все не должны допустить, чтобы он поднялся на борт до отплытия. Его нужно держать вдали от гавани и корабля, потому что Совершенный не сможет разыскать его на земле, - он поднял руку.
– Если мы сможем их разлучить, Совершенный может остаться в гавани, одержимый Кеннитсоном, и отказаться от этого путешествия. Но я считаю это маловероятным. Думаю, его желание возродиться в драконов будет сильнее желания, чтобы Кеннитсон совершил на нем последний рейс.
– Я согласен ...
– начал Уинтроу, а затем остановился. Его изумленный взгляд встретился с Брэшеном. Альтия вскочила на ноги, в то время как Соркор спросил резким шепотом:
– Что это?
Все они были моряками и уловили изменения в корабле раньше меня. Внезапно я почувствовал крен, и Альтия воскликнула:
– Он набирает воду!
Брэшен сделал два больших шага и схватился за дверную ручку, но дверь оказалась плотно заклинена перекосившейся дверной коробкой. Корабельные брусья застонали, а оконные стекла издали неописуемый звук, когда корабль накренился. Голос Совершенного загремел над кораблем и водами гавани:
– Я могу всех вас убить! Утопить прямо в гавани! Как вы смеете стоять на моей палубе и строить козни против меня?!
Пальцы Янтарь внезапно сжали мое предплечье.
– Я разобью окно, - заверил я ее.
Спарк схватила Пера, как сестра, пытавшаяся укрыть младшего от неприятностей. Лант обхватил их за плечи и подвел ко мне. Мы сгруппировались вместе в каюте, которая медленно опрокидывалась. Соркор перешел поближе к Этте. Он напомнил мне потрепанного сторожевого пса, исполнявшего свой долг. Этта, казалось, не замечала его. Она сжала челюсти, обдумывая какой-то план действий. Я смотрел на Брэшена. И если бы он сдвинулся, я бы сделал это тоже. А пока…
– Но я этого не сделаю, - громкий голос отдавался в моей груди.
– Не сейчас! И не только потому, что Бойо оказался в ловушке вместе с вами.
Бледный Бойо сжимал край стола, его глаза, казалось, готовы были вылезти из орбит. Я понял, что он верит в угрозу. Холод заморозил мой позвоночник и свел судорогой живот.
– Совершенный, выпусти меня. Позволь нам выйти и обсудить это так, чтобы не впутывать все Пиратские острова.
– Брэшен говорил с ним, как с ребенком, спокойно и твердо. Рука все еще лежала на дверной ручке.