Судьба Убийцы
Шрифт:
Охранник выглядел ошеломленным. Он поймал ключ и уставился на него, словно она бросила ему скорпиона.
– Это попирает все традиции!
– пронзительно вскрикнула Симфи.
– Ни один из Четырех не может передать ключ постороннему.
– Традиции были попраны, когда ты лгала мне и позволила Двалие отпустить Любимого. Я предупреждала всех вас в течение многих лет, насколько он был опасен. Ну что ж, живой или мертвый, он угрожает нам опять.
Она повернулась, схватила исписанные страницы и удалилась в приступе сильного гнева, будто сама была той самой бурей. Я держала глаза опущенными, наблюдая за всеми из-под ресниц. Коултри запустил
– Я собираюсь помогать Капре, так как боюсь, что она права. Не надо было мне слушать вас двоих. Возможно, близится наш конец.
Он не бушевал, а ушел, как пристыженная собака, с опущенной головой и сгорбленной спиной. Феллоуди и Симфи стояли и смотрели друг на друга. Затем Симфи переключилась на охранника.
– Ну же, веди ее! Или вообразил, что я тоже доверю тебе свой ключ? Пойдем, запрём ее, и тогда, полагаю, я смогу присоединиться к Капре и Коултри, чтобы знать всю правду наверняка. Девчонка, пошевеливайся!
И я пошла, а охранник положил руку мне на плечо и подталкивал вперед. Он был высокий и длинноногий, и я не единожды споткнулась, пока мы, покинув комнату, шли через множество коридоров и поднимались по лестничным пролетам. В какой-то момент мы оказались в зале с клетками, войдя в него с противоположной стороны. Я смогла бросить быстрый взгляд на обладателя черных ладоней и богатого выразительного голоса. Он сидел на кровати, его руки свободно свисали между коленями. Его камера была поуютней, чем моя. Там были маленький стол, небольшой коврик и настоящая кровать с одеялом. Когда я проходила мимо, он поднял голову и улыбнулся. Его глаза были черными и блестящими - такими же черными, как он сам. Он поймал мой взгляд, будто он специально ждал, когда я пройду мимо, но не сказал ни слова.
Мою клетку заперли - охранник повозился немного с двумя замками, и, наконец, все оставили меня. Я села на кровать и попыталась представить, что приключится со мной дальше.
Глава двадцать шестая. Серебряные тайны.
Мне не хватает моего волка, как утопающему – глотка воздуха. Могу поклясться, что и спустя годы после его смерти я все еще ощущаю его внутри себя. Ночной Волк. Его ироничный способ указать мне на то, что я идиот, его неуемная тяга к простым удовольствиям этого мира, его твердая убежденность в том, что живи мы лишь настоящим, все завтрашние заботы решались бы сами собой.
С разросшимся домашним хозяйством в Ивовом Лесу я чувствую, что не могу расслабиться даже на мгновение. Все здесь – как трещащий по швам план, требующий срочно что-нибудь предпринять.
Вырванная страница из дневника Тома Баджерлока, хранителя Ивового Леса.
Спарк подошла к перилам. Она раскрыла ладонь, и волнистые волосы Ланта развеял вездесущий океанский бриз. Он поднялся с бака и провел руками по остриженной голове. Глаза его были красными от слез. Когда он отошел, я сел на его место.
— Насколько коротко? — спросила она меня.
— Налысо, — ответил я хрипло.
Лант вздрогнул и повернулся ко мне.
— Он не был твоим отцом! — возразил он.
Я мог
— Длиной в твою ладонь, — сказал я.
Я почувствовал, как она положила руку мне на голову. Придерживая пальцами пряди моих волос вертикально, она начала стричь. Они не были такими длинными, как у Ланта. Срезанные пряди Спарк отдавала Перу. В них оказалось намного больше седых волос, чем я предполагал.
Не мой отец. Я никогда не встречался со своим отцом, но Баррич остриг меня почти налысо в знак траура, когда умер Чивэл. Когда умер Баррич, я и вовсе не стригся. Я слушал звук ножниц и думал об этом. Тогда я был на Аслевджале, и весть о его смерти мне передали при помощи Скилла так же, как и о смерти Чейда. Почему же я не обрезал волосы тогда? Не было ножниц. Не было времени. Такой жест казался слишком ничтожным. И я все еще немного злился на него из-за того, что он женился на Молли. Так много причин - и одновременно ни одной. Возможно, это была попытка уйти от реальности. Я уже ничего не понимал. Кем был тот молодой человек, считавший себя таким взрослым и умудренным опытом? Теперь он казался мне абсолютно чужим.
— Все закончилось, — послышался осипший голос Спарк, и я осознал, что уже какое-то время не слышу звука стригущих ножниц.
— Так и есть, — сказал я, медленно поднимаясь. И у Спарк, и у Пера в руках были пряди шириной в ладонь, вместо традиционного локона. Шут протянул мне прядь своих светлых волос. Думаю, он знал, что мне не хочется получить их от леди Янтарь. Я разжал ладонь, и ветер подхватил их, Пер сделал то же самое. Я стоял у перил и наблюдал, как ветер уносит мои волосы. Развеянные на открытом воздухе, подобно воспоминаниям Чейда. Я знал его дольше кого-либо в Баккипе. Когда умру я, часть наследия Чейда умрет вместе со мной.
Услышав шаги по палубе, я обернулся и увидел озадаченный взгляд Альтии. Я пытался ей объяснить, как смог узнать о смерти кого-то в Баккипе, но, думаю, в глубине души она считала, будто мне просто приснился слишком живой сон. Спасибо и на том, что она позволила нам уединиться для этой маленькой церемонии. Вот отведенное нам время закончилось, и, возможно, у нее уже имелись распоряжения для своих матросов.
Ее взгляд скользнул по моей остриженной голове, а затем она указала на воду.
— Там, у горизонта. Под сгустившимися тучами, видишь? Мы думаем, что это внешние острова, а Клеррес — самый большой — лежит за ними. Так нам сказал Совершенный.
Я посмотрел туда, куда она указывала, но увидел лишь облака, так что просто принял на веру ее слова.
— Сколько нам туда добираться?
— Всё зависит от ветра и течений. Совершенный говорит, что понадобится меньше двух дней. Из его воспоминаний мы узнали, что с одной стороны острова есть хорошая глубоководная гавань, но он хочет доставить нас прямиком в порт Клерреса. Он утверждает, что бывал там раньше – Игрот вел дела со Служителями. Какие именно, он сказать не может, но после посещения Клерреса он доставил Игрота на Остров Других, чтобы тот узнал свою судьбу, — она замолчала. Возможно, мы оба задумались о том, что тогда предсказали ему эти существа. — Ветер поднимается и крепнет; время для нас удачное. Если все так и продолжится, мы прибудем туда уже этим вечером или к завтрашнему утру.