Судороги Земли
Шрифт:
Лекарий колебался. Не верить Зодчему он не мог, потому что сам был свидетелем тому, как выходец прошёл сквозь живую толпу "зывунов", и тело Амвросия смог на себе вынести. Но с другой стороны - никто не может знать текста тайной книги, кроме Эркатоги и того, кто её написал!..
– Тебе назвать это слово?
– Глаза выходца сквозь зрачки старика заглянули в его душу.
– Да...
– выдохнул Лекарий и закачался - силы окончательно оставили его.
Зодчий набрал полную
– Это слово...
Ж ивот скрутила боль...
И тут же отпустила...
В олосы на голове зашевелились...
И мороз сковал мышцы...
Т ело развалилось на куски...
Е нор издал громкий крик:
– ..."Зывуны" прорвались!
Зодчий оттолкнул старика, крикнув в его расширенные от ужаса глаза:
– Кто ранен и слаб - в погреб под башню! Прощай, старик, через пять минут здесь будет ад!
Потом наклонился, перевернул контейнер с оружием, достал второй меч. Вставая, заметил остекленевшие глаза Донго.
Метеором скользнула мысль: "Будет, кому составить мне компанию, когда..."
Рядом выросла фигура Рабуса:
– Мне было легко с тобой, брат!..
Енор, отбросив бесполезный арбалет, вздохнул:
– Жаль, не погуляю на вашей свадьбе!..
Сиф захрустел мышцами спины и глухо произнёс:
– Если можешь, - прости меня за Гнилое Озеро...
С рёвом взвилось над воротами яркое пламя - это Гоблин отсалютовал Зодчему прежде, чем с головой окунуться в последнюю в своей недолгой, но весёлой жизни авантюру.
Метр за метром, шаг за шагом отступали заставники, оставляя за собой горы тел. Сначала заставников было девять. Но три "зывуна-бого" неожиданно вынырнули за их спинами, и защитников осталось шестеро. Потом перевернулся трок Эразма, впустив новую волну скрюченных, сегментированных тел, и защитников осталось пятеро. Потом "ходульники" пронеслись мимо как саранча, и заставников осталось всего трое: Зодчий, Енор и Рабус. А потом было открытое пространство перед входом в правую сторожевую башню, в которой продолжали обороняться около десятка поселенцев. Пространство они преодолели. И даже смогли пробиться в саму башню. Но на последних метрах Рабус вдруг сник. Зодчий, рыча и ругаясь, сумел втащить безвольное тело заставника внутрь башни прежде, чем дубовый засов отделил их от беснующейся толпы за стеной.
...Рабус уже не дышал - трудно дышать, оставив ещё бьющееся сердце в узловатой когтистой
62.
Зодчий, понимая, что засыпает, а спать ему сейчас никак нельзя, с силой надавил на забинтованное ухо. Дикая боль пронеслась по телу, едва не погасив сознание.
Енор со страхом наблюдал за выходцем.
– Как там... Гоблин?
– тусклым голосом спросил Зодчий.
– Держится пока...
– перегнувшись через парапет, доложил юноша.
– "Ходульники" у минитрока все шасси отгрызли, так он их теперь напалмом поливает!
– Что со второй башней?
– Тлики пытались подобраться к стене, но Гоблин их в клочки разнёс.
– А сам-то ты как?..
– Да что мне будет!
– воскликнул юноша, но внимательный взгляд Зодчего отметил и лихорадочный нездоровый блеск в глазах и мертвенную бледность лица - сломанные рёбра и три глубоких рваных раны на левом боку не прошли для поселенца бесследно.
– Сколько нас осталось?..
– Мы с тобой наверху, трое - на среднем горизонте и четверо - внизу.
– Не густо...
– вздохнул Зодчий.
– Наита приходила, - сказал Енор после секундного колебания.
– Разве я... спал?
– Ты сидел с открытыми глазами, но... как мёртвый. Наита попросила не тревожить тебя.
– Она не сказала, сколько поселенцев в подвалах и погребах?
– Около сорока...
Пронзительно завыл ревун.
Зодчий, морщась от боли во всем теле, рванулся к парапету. Выглянул.
Минитрок Гоблина медленно погружался в пучину клокочущей земли. Зодчий застыл, молясь всем богам, чтобы случилось чудо. И оно случилось - трок замер, слегка накренившись на правый бок. Сразу же вокруг него загудело пламя - Гоблин не жалел "боекомплекта" понимая, что фортуне рано или поздно надоест помогать такому задире как он.
– Молодец, Гоблин!
– восхищённо воскликнул Зодчий, и в этот миг его словно током ударило - он понял, зачем Легонт отправил его на Гнилое Озеро...
"Он хотел, что бы я вызвал Г л о б а л ь н о е И з м е н е н и е!"
Оглушённый этим открытием, Зодчий опустился на бревенчатый пол. Мысли неслись в голове, словно кони на скачках - вперёд и всё быстрее и быстрее...
Несколько секунд он сидел без движений, позволяя бредовой мысли овладеть сознанием. Через минуту открыл глаза, но теперь это был уже не прежний Зодчий - теперь он знал, что должен делать...