Судороги Земли

Петри Николай

Количество уцелевших защитников во время нашествия недовыходцев исчислению не поддавалось, потому что многие жители продолжали отсиживаться в погребах, подклетях, тайных переходах.

Троков осталось всего три: Рабуса со Второй заставы, Эразма с Первой и минитрок Гоблина, который все эти долгие часы сдерживал натиск "зывунов" на главные ворота.

Обо всём этом Зодчий узнал во время небольших пауз между атаками. Узнал Зодчий и том, что ни Глотка, ни Кучума, ни Луня с ними больше нет. Подозревая, что Енор, сообщивший выходцу печальные новости, что-то скрывает, Зодчий

поднял на него тяжелый, словно молот Ёзерхельда взгляд и сказал:

– Говори, мне уже ничего не страшно...

Енор замялся, но подгоняемый суровым взглядом Зодчего заговорил:

– Агути погиб во время первого штурма. Он с Легонтом у северной стены находился - слухачи сообщили, что там хорошо прослушивается подземная возня. Трёх слизняков они нашли быстро, а потом... Что-то пошло не так - взрывом разнесло всю стену. Мы даже не успели понять, в чём дело. Пока подвели троки, развернули цепь... В общем, спасти никого не смогли. А "зывуны" к этому времени уже по домам хозяйничали, поэтому пришлось спешно разбирать стены, чтобы они по внутренним переходам всем поселением не овладели...

– Кроме Гоблина кто-нибудь ещё из выходцев остался?
– Зодчий задавал вопрос, а сам никак не мог поверить: что? Агути больше нет!.. Славного, доброго Агути, который вчера вечером едва смог выдавить из себя пророческую фразу: "Тульчи с Третьей заставы помнишь?.. Предчувствие у меня нехорошее..."

Выходит, не обмануло предчувствие...

"А меня?
– вдруг спросил Зодчий самого себя.
– Почему моё предчувствие промолчало?.. Легонт... Ведь он не случайно послал меня на Гнилое Озеро именно с Фархадом? Потому что знал - без него я бы погиб ещё там, за стенами... А теперь я здесь один и мне непонятно, ради чего погиб Фархад? Только лишь для того, чтобы я сидел в троке Рабуса и пускал слюни!.. Едва ли. Так в чём моё назначение? Зачем Легонт отправил меня на Озеро именно в канун штурма? Что он хотел этим сказать?.."

Что-то мягкое ткнулось в ногу Зодчего.

Выходец опустил глаза. Донго, дрожащий, покрытый кровью, слизью и засохшей грязью тихо скулил на полу трока. Зодчий нагнулся, погладил пса за ушами. Донго закрыл глаза, выронив на пол что-то, что бережно держал в разбитой окровавленной пасти. Зодчий поднял предмет, рассмотрел его. Это был ошейник - точно такой же, как на самом Донго.

Зодчий вопросительно посмотрел на Енора.

Юноша сглотнул ком в горле и пояснил:

– Это ошейник Тильды - подружки Донго...

Зодчий погладил собачий бок, развороченный когтями "зывуна-бого" и тихо сказал, наклонившись к самому уху пса:

– Так вот куда ты сбежал от нас, глупыш!..

Донго заскулил, словно извинялся.

Зодчий успокоил его:

– Прости, дружище, что подумал о тебе плохо. Видно и твои быстрые ноги не успели донести клыки вовремя...

Передышка кончилась.

Зодчий встал к бойнице и в течение двух часов стрелу за стрелой выпускал в орущую, ревущую, плачущую, стенающую совершенно

невозможными голосами толпу недовыходцев. Руки работали, глаза работали, а мысли были не здесь. Зодчему не давал покоя вопрос: "Для чего Легонт отправил меня на Озеро?.." Легонт уже ничего не скажет. Вот если только Арина!

Зодчий решил во время ближайшего затишья найти девочку и расспросить о её видениях, касающихся Гнилого Озера. Но искать Арину не пришлось. Она сама пришла на трок вместе с Наитой - поселянки принесли ужин. Зодчий случайно поймал взор Наиты, полный слёз и боли. Она что-то тихо сказала, но Зодчий отрицательно покачал головой - он почти ничего не слышал. Правая половина лица онемела, а в левом ухе появился нудный, всё усиливающийся шум. Наита погладила его слипшиеся от пота и крови волосы. Зодчий, словно телок-переросток ткнулся лбом в мягкую ладошку, пахнущую хлебом. Медленно подошла Арина. Присела рядом с Зодчим.

Сказала, опалив ухо горячим дыханием:

– Дедушка... я не успела с ним проститься...

Зодчий молчал.

– И дяди Легонта больше нет...

Зодчий молчал.

– Агути... он перед смертью послал мне эту картинку. Забери её...

Девочка спроецировала в мозг выходца последнюю весточку Агути: море - синее-синее, небо - голубое-голубое и солнце - его так много, что в нём можно купаться, как в океане...

Зодчий, заскрежетав зубами, промолчал.

– И ты... ты тоже уйдёшь?..
– едва слышно спросила Арина.

Зодчий промолчать не смог.

– Я уйду...
– хрипло выдавил он из себя, - но только для того, чтобы вернуться!

Девочка не поняла его. Сжав на прощанье горячую ладонь Зодчего, она поднялась и медленно побрела за Наитой.

День, глядя на защитников поселения, умирал в муках и страданиях...

– Зодчий, к тебе Лекарий!
– Енор осторожно коснулся плеча выходца.

Зодчий встрепенулся, поднял голову.

Библиотекарь стоял перед ним в развевающейся хламиде: старый, как египетские пирамиды и кроткий, как агнец перед закланием. В руках Лекария - Зодчий сразу узнал её - была книга Церапа. Старик открывал и закрывал рот, но Зодчий ничего не слышал - кровь, прихлынув к голове, унесла все звуки. Пришлось заставить тело встать и наклониться к самым губам Лекария.

– ...книга опять заговорила...
– дрожащим голосом произнёс библиотекарь.
– Но там... там всего одно слово!

– Я знаю...

Лекарий отшатнулся.

– Откуда ты можешь знать пророчество Эркатоги?!
– воскликнул он.

– Потому что она беседовала со мной!..

Старик смотрел на Зодчего как на безумного.

– Если не веришь, я могу назвать тебе это слово!
– проговорил Зодчий, глядя прямо в глаза библиотекарю.