Сулейман. Я выбрал тебя

Беж Рина

Молчу.

Утыкаюсь лбом в крепкое литое тело, делаю глубокий вдох ртом, потому что нос совсем перестал работать, молчу и постепенно расслабляюсь. Анализировать собственные поступки нет ни сил, ни желания.

Главное, что мне сейчас спокойно.

Спокойно, как не было прежде. А обо всем остальном я подумаю чуть позже.

– Мне нужно Сёму в клинику отвезти, – произношу несколько минут спустя и с неохотой отклоняюсь, чувствуя, что пушистый защитник пришел в движение, желая спрыгнуть с рук.

Опускаю кота на пол и обнимаю себя руками.

Потеря

тактильного контакта с Султановым вызывает моментальный холодок. Но успокаиваю себя тем, что это просто нервы.

Ну не может вот так из неоткуда зародиться моя потребность в этом мужчине.

Не может. И всё тут.

– Сейчас? – уточняет гость, наблюдая вместе со мной, как Сёмка, чуть прихрамывая на заднюю лапку, идет в сторону кухни.

– Да. Кажется, Ва…дим ему что-то повредил, когда ударил, – качаю головой, с ужасом вспоминая замах ноги. – Прости, нам надо собираться.

– Конечно, я подожду тут и пока поищу нужный адрес, – следует уверенный ответ.

И я не придумываю ничего лучше, чем воспользоваться ситуацией. Отказываться от помощи нецелесообразно, а попросту глупо.

Вот и не стану.

– Спасибо, – выдыхаю, открыто заглядывая в темные, опушенные черными густыми ресницами глаза, и отступаю в комнату, чтобы переодеться и достать переноску для четвероногого друга.

***

Не знаю, о чем конкретно договаривается Султанов с Соколовым, но в четверг сразу перед обедом последний заходит ко мне в кабинет и просит всю вторую половину дня провести в спортшколе, чтобы от и до проработать все пункты по договору вместе с новым арендатором.

– На работе жду не раньше завтра, нечего за других лямку тянуть. Девчонки сами отлично справятся с заявками на субботу. Ясно?

Грозит пальцем Егор Саныч и наиграно строго приподнимает бровь.

– А если не справятся?

Улыбаюсь, припоминая шефу два форс-мажора. Первый, когда молодые матрешки прохлопали ушами и забыли внести в списки две из четырех команд соседнего района, и второй, когда в двух десятках наградных дипломов заместителя губернатора области «обозвали» чужой фамилией и чуть не дали ему эту белиберду на подпись.

– Значит, придешь и прямо с утра все проверишь. Марь Дмитриевна, ну я ж тебя знаю. Ты – умница, за пятницу успеешь все проконтролировать и, если что, поправить. Дай молодым коллегам еще один шанс, иначе толк их тут держать?

– Ладно. Уговорили, – смеюсь, хотя в душе очень радуюсь относительно свободной половине дня.

Вчера мы с Султановым отвезли Семёна на осмотр в клинику. Слава богу, обошлось без трещин и переломов, но ветврач выявил у кота сильный ушиб задней конечности и стресс, из-за чего сделал обезболивающую инъекцию, выписал капли и попросил наблюдать за питомцем пару дней.

Чем я и занималась вчера до ночи и сегодня с утра, хотя пушистик большую часть этого времени спал. Вот и после работы планирую продолжить в том же духе. И, если с Сулейманом выйдет закончить дела пораньше, будет просто замечательно.

– Думаю, за пару-тройку часов управимся, –

говорит мужчина, словно читает мои мысли, и открывает дверь, помогая забраться в машину.

На обеде я успела домчаться до дома, где застала Семена уже бодрствующим и внимательно следящим в окно за гуляющими во дворе детьми. Накормила его и перекусила сама, а в два заехал Султанов. Оказывается, они с шефом и этот вопрос утром обсудили, чтобы я не дергала Михалыча, который в комитете реально на вес золота, так как почти все безлошадные.

– Было бы неплохо, – киваю Сулейману, пристегиваясь ремнем безопасности, и прячу ладошки между коленями.

Это вчера мое смущение из-за стресса куда-то испарялось, а сегодня вновь цветет буйным цветом, выдавая себя дрожью в руках и алеющими щеками. И если последнее еще можно списать на мороз, то первое более проблематично.

– Как четвероногий защитник поживает? – интересуется мужчина, уверенно и плавно управляя машиной.

– Лучше, спасибо тебе, – благодарю от души.

Не знаю, как вчера смогла бы разрулить все в одиночку. Скорее всего, еще как минимум час рыдала бы, а только потом зашевелилась. Но случайный спаситель и помощник в лице Султанова взял всё в свои надежные руки и сделал на отлично.

– Давай ключи, Маш, – протягивает широкую красивую ладонь Сулейман, паркуясь возле здания. – Я сам открою, а ты варежки и капюшон одевай, холодно, – добавляет, глуша мотор.

– Х-хорошо, – запинаюсь, удивленная заботой.

А еще тем, как просто и не наигранно это у него получается. Вот от Вадима подобного можно было дождаться лишь в первый месяц ухаживаний и то с обязательным намеком: посмотри, каков я молодец. Потом же это куда-то бесследно ушло, а я даже не заметила.

– Давай начнем тщательный осмотр прямо со входа и будем постепенно углубляться, а подвал оставим напоследок, – предлагает мужчина, помогая мне снять пальто, и следом уточняет. – Сможешь фиксировать записи?

– Конечно, – соглашаюсь, отыскивая в сумке блокнот и ручку.

Включение в рабочий процесс позволяет мне мысленно собраться и перестать дрожать, как кленовый лист на ветру, ощущая каждой клеточкой тела его близкое присутствие.

– И первым пунктом я внесу доработку освещения в фойе. Темновато тут. Как думаешь? – поворачиваюсь к Сулейману, чтобы увидеть его реакцию.

И замираю.

– Согласен, – произносит он негромко, вызывая мурашки по коже не только хрипловатыми нотками в голосе, но и пристальным взглядом.

Темные глаза жадно осматривают меня с ног до головы, не скрывая восхищение.

Я словно в замедленной съемке наблюдаю, как дергается кадык на мужской шее, когда Султанов сглатывает.

– Ты будто Снегурочка, Маш. Нереальная вообще, – делает он шаг ближе и медленно очерчивает пальцами овал лица, скользит по щеке и касается волос, заправляя свободную прядь за ухо. – Только не бойся меня, пожалуйста. Повторения прошлого не будет. Обещаю.

– Я, кхм, не боюсь, – отвечаю сипло, утопая в черных как сама тьма глазах.