супермаркет
Шрифт:
– Поговорим завтра. У меня есть, что тебе предложить.
Утром сын увидел отца хоть и бледным, но гладко выбритым и абсолютно трезвым. Завтрак прошел в полном молчании. Веня был терпелив, ему не хотелось торопить и этим лишний раз раздражать отца. Наконец кофе был допит. Рубцов закурил и кивком позвал сына в кабинет.
В комнате было довольно прохладно, видимо, окно простояло открытым всю ночь. Они сели. Отец выглядел спокойным и сосредоточенным, как и прежде, если предстоял серьезный разговор.
– Извини за вчерашнее. Итак, ты хочешь нарушить нашу
– Папа, - улыбнулся Веня, - говори яснее. Выглядит все так, словно ты собрался что-то потребовать взамен.
Отец согласно кивнул головой.
– А я и собираюсь. Ты получишь все обещанное, если выполнишь мое условие. В противном случае тебе достанется только доля матери.
– Становится все интересней, - удивленно пробормотал Веня.
– Что за условие?
И действительно, все выглядело довольно странно. Ведь совсем не об этом собирался говорить Веня, когда ехал к отцу.
– Я ничего не могу сделать для Тамары, - продолжил отец, - но могу сделать много для нашего с ней внука или внучки. И ты мне в этом поможешь.
– Ты хочешь, чтобы у нас с Соней родился ребенок?
– удивление от слов отца было настолько велико, что Веня решил, будто ослышался.
– Я очень хотел ребенка от Тамары, она обещала. Жалко, что не сбылось. Поэтому, как только Соне исполнится восемнадцать, сделай так, чтобы она забеременела, и женись.
– О чем ты говоришь?
– едва не закричал сын.
– Какие дети в восемнадцать лет? Мы о женитьбе даже не задумывались. А как же ее учеба?
Веня возмутился по-настоящему, однако отца смутить было трудно. Скорее всего, он давно все решил и спланировал, а теперь старался добиться от сына согласия.
– Это еще не все. До окончания школы ребенок будет жить с вами, потом учиться здесь и жить со мной. Это мое последнее слово.
– Как такое могло прийти тебе в голову? Как я объясню это Соне?
Нет, не то чтобы он не хотел остаться с Соней, напротив, он желал находиться с ней рядом как можно дольше, может быть, как говорят, и до последнего часа, однако они были еще так молоды, и кто знает, что ждало их впереди. Да и не часто случается, чтобы первая любовь стала последней. Вот и отец, наверно, когда-то любил свою жену, а потом встретил другую женщину, и прошлое в одно мгновение перестало существовать. А женитьба, дети...
Наверно, когда-нибудь Веня этого захочет, но не сейчас, да и решения такого рода он желал принимать сам.
– А зачем ей что-то объяснять?
– услышал он голос отца.
– Дети родятся не от объяснений.
Сын едва не застонал от отчаяния. Какие там доводы, он и слушать ничего не хочет!
– Папа, почему ты так торопишь с ребенком, женитьбой?
Отец горько улыбнулся.
– Потому что я не молодею. К тому времени,
Веня сделал последнюю попытку как-то повлиять на решение отца.
– Не могу поверить в то, что слышу это от тебя! Что за странные планы? Ты понимаешь, что за такой долгий срок произойти может все что угодно, и тогда конец всем твоим мечтаниям?
– Может, - легко согласился отец, - но ты сделай так, чтобы не произошло, а я выполню свои обещания.
Сидя в самолете, Веня долго размышлял над словами отца. Ну, как он может так обойтись с родным сыном и дочерью любимой женщины? Это было неправильно, это было нечестно, это было обидно, в конце концов. Так ничего и не решив, Веня дал себе слово, что об этом Соня не узнает никогда.
Закончились вступительные экзамены. Соня, как и хотела, поступила в вуз на экономический факультет, а Веня - в медицинский институт. Состояние Тамары Андреевны улучшилось, и теперь она жила дома под присмотром приехавшей бабушки, которую отец уговорил пожить с ними до весны. Незаметно наступила осень. Встречи с Веней не были частыми, потому что Соне редко удавалось среди недели вырваться из дома: надо было заниматься и помогать бабушке. Зато выходные они проводили вместе. Иногда шли в театр, кино, на выставки, но чаще оставались в квартире Вени, словно торопились наговориться и насытиться друг другом на неделю вперед. К друзьям Веня ее больше не звал, хотя Соня почему-то была уверена, что он встречался с ними чаще, чем с ней.
Новый год они встретили вдвоем. Соня сказала родителям, что идет в общежитие к друзьям и проведет с ними два дня. Отец, услышав об этом, только грустно сказал:
– Как знаешь. Ты уже большая.
Соня понимала, что отец догадывается о ее встречах с Веней и по-прежнему не одобряет этого. От былых доверительных отношений между ними не осталось и следа. Зато она подружилась с бабушкой, доброй и ласковой, и даже рассказала ей по секрету, что уже давно влюблена в хорошего мальчика. Бабушка попросила пригласить его в дом и познакомить с родителями, но внучка просьбу решительно отклонила, сославшись на то, что хочет узнать молодого человека лучше.
Пятого января у Сони был день рождения. Из-за болезни матери последние годы гостей не приглашали, тихо отмечали его втроем, а подарок еще с детства дочь привыкла находить под все еще стоящей в доме елкой. Так было и на этот раз. Соня расцеловала родителей за немалую сумму денег, а бабушку - еще и за пирог. Деньги вместо подарка ей дарились в первый раз, мама объяснила это тем, что дочь выросла и лучше знает, что ей нужно купить. Соня не возражала.
С Веней они отпраздновали ее совершеннолетие в первую же субботнюю встречу. На вечер он приготовил для нее сюрприз, а днем пригласил пройти по магазинам и, казалось, готов был скупить все, на чем она останавливала свой взгляд. Софья от подарков не отказывалась, во-первых, потому, что было неожиданно приятно почувствовать себя взрослой, во-вторых, потому, что ждала от этого вечера чего-то необыкновенного.