Супружеская жизнь
Шрифт:
Ты молчала. Я так ждал от тебя каких-нибудь ласковых, утешительных слов. Напрасно!.. Помню, мама меня как-то утешала, когда я остался без работы. Видно, подсознательно я ждал и от тебя такого участия… Вдруг ты испуганно спросила:
– Это может иметь дурные последствия?
– Как знать, – ответил я, неправильно истолковав твоё волнение. Мне показалось, что ты сочувствуешь мне. – Я нанёс большой урон фирме. Мне могут понизить жалованье.
– Понизить жалованье? – Но и тут я не до конца понимал твой испуг.
– Всё может быть. Но наградные,
– И на твоё повышение это может повлиять?
– И это возможно. Кто знает?
Ты крепко сжала губы и молча глядела в мою чашку. Потом вдруг вскочила с места и выпалила:
– Я изо всех сил стараюсь. Здесь нет моей вины. Это твоё дело.
Ты отчеканила это чуть ли не по слогам. И вышла.
Я долго сидел за столом, всё обдумывал твои слова. Они явились для меня неожиданностью.
«Я изо всех сил стараюсь. Здесь нет моей вины. Это твоё дело».
Что ты хотела этим сказать? Что ты образцово справляешься со своими обязанностями? Или что у тебя бы такого не случилось? Да, ты во всём непогрешима, а вот я… Меня не назовёшь образцовым мужем. Особенно после сегодняшнего случая. Я сплоховал на работе. Мне могут урезать жалованье, задержать моё продвижение по службе. И после всего этого я ещё посмел явиться домой пьяным, поздно ночью.
Вот что значила твоя фраза.
Сделка! Товарообмен! Мена! «Даёшь-берёшь!» Вот что такое для тебя союз мужчины и женщины. Я еле сдерживался, чтобы не сказать тебе это в лицо. И, стиснув зубы, мычал про себя: «Ох, не выдержу! Не выдержу!..»
4
Можешь на меня злиться, обижаться, но сначала выслушай до конца. Знаешь, в чём существо наших разногласий? В разном понимании семьи.
Ты пишешь своей кузине, семья, мол, – это союз мужчины и женщины, ведущих совместную жизнь. Про любовь ты говоришь как-то вскользь, мимоходом. Во всём ищешь выгоду! И вообще все твои рассуждения о браке подспудно носят какой-то меркантильный характер.
Мне это глубоко противно.
Я не понимаю такого отношения. Ты, конечно, станешь возражать… но напомню тебе одну историю.
Работал со мной в фирме некий Еситоми. Его понизили в должности и перевели в Кагосиму.
Еситоми работал неплохо, и человеком был не без способностей, но выслуживаться не умел, карьеры не делал. Его ровесники продвигались по службе, становились начальниками крупных отделов, а он всё оставался заведующим канцелярией.
Теперь Еситоми управляет филиалом фирмы в Кагосиме. Звучит солидно, но на самом деле это липовая должность. От него просто избавились. Дирекция долго не знала, куда его деть, и наконец отправила его в провинцию, в почётную ссылку.
Помню, я тогда рассказал тебе об этом. Ты бросила:
– Не хотелось бы мне быть на месте его жены!
Таков был твой вывод. Конечно, я тебя понимаю. Я даже тогда согласился с тобой. Представить тебя на месте его жены! Ужас! Ведь Еситоми ещё хуже меня – неприспособленный, безалаберный. Жена его, должно быть, не обрадовалась этому
Сначала в фирме очень жалели Еситоми. Потом успокоились. Забыли о нём. Люди обо всём забывают.
А потом, помнишь, у меня была командировка в Фукуока, это недалеко от Кагосимы. Я сразу вспомнил о Еситоми. У меня выдались два свободных дня, и я решил навестить его.
Кагосима стоит на берегу моря, под раскалённым южным солнцем. На горизонте виднеется остров Сакурадзима, из кратера вулкана медленно поднимается яично-жёлтый дым. Словом, лучшего места для отдыха не придумать.
Я без труда нашёл нужный адрес. Филиал фирмы оказался одновременно и квартирой Еситоми.
Хозяев я не застал дома. Мне сказали, что они на рыбалке и надо спуститься к реке. Я нашёл их на берегу. Они сидели рядышком, опустив ноги в воду, и следили за поплавками.
Это была умиляющая картина. Я не мог ею налюбоваться. Еситоми, видимо, почувствовал мой взгляд и обернулся. Он сразу узнал меня, и мы оба расхохотались. Жена Еситоми тоже обернулась и тоже рассмеялась.
На их лицах я не увидел ни тоски, ни скорби.
Я провёл у них весь день и вечер. Меня угощали свежими сасими из каракатицы, а жена Еситоми, женщина с кругленьким детским личиком, весело сказала:
– Мы так рады. Для нашего папочки лучшего места, чем Кагосима, не придумаешь. Здесь так тихо! Ни суеты, ни грохота. Если бы нам предложили вернуться в Токио, я была бы несчастна!
Она говорила искренне, лицо её светилось радостью.
Как видишь, она счастлива, живя в Кагосиме, и сочла бы за несчастье жить в Токио. Что ты на это скажешь? Еситоми слушал жену, посмеиваясь, и тянул кагосимское сакэ.
Я подумал – везёт же людям, и представил их сидящими там, у реки, потом вспомнил твои слова – «какое несчастье быть женой такого человека».
Должно быть, для тебя Еситоми – ничтожество. Он не делает карьеры, не поднимается по служебной лестнице, не старается повысить свой материальный и культурный уровень. Словом, пустое место!
А вот они счастливы. Счастливы, несмотря ни на что! Пускай Еситоми понизили в должности, пускай выслали в провинцию – они счастливы! И возразить тебе на это нечего!
5
Ты много пишешь ещё о том, что семья должна быть крепкой. И все твои идеи, собственно, порождены тем, что тебе хочется как-то «связать семью».
Я не спорю: тебе удалось скопить деньги на постройку комнаты для гостей. Теперь у тебя идея построить новый дом. Ну что ж, ничего дурного я в этом не вижу. Но подумай о другом. Тебя не смущает, что все твои идеи носят чисто меркантильный характер, точно в этом и заключается семейное счастье? Я не возражаю, приятно жить богато, не отказывая себе ни в чём, имея всё в достатке. Но разве только в этом счастье? Разве радуешься, только что-то приобретая? Нельзя во всём руководствоваться только материальной выгодой.