Сущность
Шрифт:
– Она выглядит совсем иначе, – пробормотала доктор Кули.
– Я не могу этого понять, – пожаловался Крафт.
Их глаза привыкли к темноте. Красная лампочка мерцала над лотками с жидкими химикатами и водой, посылая красные волны света по стене, кранам и металлическим раковинам.
– Ну, это точно электростатическая энергия, – сказала доктор Кули.
– Она держалась в одной точке. Сгустилась, – защищался Крафт.
– Но отдавала свет, – возразила доктор Кули.
– Скорее искры.
– Не знаю, – предупредила доктор Кули. – Поиск достоверных данных занимает много времени. Нужно исключить тысячу альтернатив, прежде чем говорить о результатах.
Они наблюдали, как
– Например, – сказала она, – я бы осмотрела дом. Возможно, где-то произошла утечка тока.
– Думаете, это всего лишь утечка? – спросил Крафт.
– Я лишь говорю, что нужно убедиться.
– А как же запах? – спросил Механ. – Мы все его почувствовали.
– Жуткая вонь дохлой кошки, – подтвердил Крафт.
– Наверное, так оно и было.
– Невозможно, – возразил Механ. – Ночью пахнет сильнее, а днем – слабее.
– Наверное, она где-то у дома. Ночью ветер меняет направление, – сказала доктор Кули. – Он дует с океана, с запада на восток.
Доктор Кули скептически относилась ко всему, что не было измерено или сфотографировано. Научный метод был основан на точности, цифрах и воспроизводимости. Даже если в глубине души ей хотелось верить в то, чему никогда не было доказательств, она свято исключала это из своей работы. Кули требовала от себя и своих студентов тщательного анализа данных любого эксперимента или проекта.
– Гораздо лучше, – сказала она, – будет начать с обыденного и двигаться дальше. В противном случае с научной точки зрения вы станете посмешищем.
Крафт был озадачен.
– Но мы не спешили с выводами, – замешкал он.
– Да, но вы сначала не исключили природные явления.
– Все зависит от показателей, которые мы получим на следующий день, – сказал Механ.
– Ладно, – согласилась доктор. – Но не забывайте то, о чем я говорила.
Крафт все еще был озадачен. Его экспериментальный замысел казался ему правильным. Он знал, что у доктора Кули была ахиллесова пята. Для нее уважение значило слишком много. На этом зиждилась ее карьера. Она видела, как многим ее коллегам отказывали в приеме на работу, выгоняли из университетов или не давали грантов. Вот почему она придерживалась более точных лабораторных исследований, безвредных для научного сообщества. И поэтому она продвигала исследования вероятности экстрасенсорного восприятия, благодаря которым стали известны ее ученики. Безопасные эксперименты, контролируемые, никогда существенно не отклоняющиеся от научных законов. В глубине души она, вероятно, хотела, чтобы ее когда-нибудь снова приняли в круг ученых. Однако для Крафта принадлежность к традициям не имела значения. Он несколько лет сотрудничал с инженерами и лаборантами и считал их лишенными воображения рабами своей работы. «Когда-нибудь, – думал Крафт, – доктору Кули придется столкнуться с вопросом лицом к лицу и выбрать либо парапсихологию и будущее, либо лабораторный менталитет, который она оставила тридцать лет назад».
И все же ее совет был ясен. «Начните с обыденного и двигайтесь дальше».
Крафт быстрым шагом вошел в офис градостроителя, смерил взглядом секретаршу, велевшую ему сесть. Она была необычайно привлекательна. Но его резкость ее смешила, как и многих женщин. Крафт решил разыграть роль молодого студента.
– Юджин Крафт, – сказал он, когда его спросили, – из Университета Западного побережья.
Секретарша уведомила помощника городского дизайнера по внутренней связи.
– Он скоро подойдет к вам, – сказала она. – Прошу, присаживайтесь.
Крафт сел на стул, который, казалось, специально спроектировали таким неудобным. Некоторое время он наблюдал за секретаршей,
В его мозгу проносились случайные мысли. Воспоминания о жизни, которые только недавно перестали быть болезненными. В детстве его жизнь была полна активности, любопытства и осознания того, что он отличается от своих братьев и сестер. Он понимал, что отличается вообще от всех знакомых. Не влекомый ни к книгам, ни к спорту, он предпочитал уединение своей маленькой комнаты и безумные путешествия в самые дальние уголки своего воображения, где мог жить в созданном им самим мире часто по нескольку часов подряд. Друзья и одноклассники считали его странным, насмехались над ним и называли чудиком, что беспокоило его родителей. Но Гарри и Сэди Крафт были уверены в одном: в отличие от других их детей, у Юджина были мозги! – тонко настроенный инструмент, и если перевести его на практичную сторону, он обеспечит безопасную жизнь, свободную от давления и тревог.
Поступив в университет и получив полное благословение родителей, Крафт начал карьеру в области электротехники, четко запрограммированный, железный характер которой не мог удовлетворить его пытливый мозг.
Через два года Крафт почувствовал, что совершил ужасную ошибку. Его интерес был не практическим, а теоретическим. Он вернулся в университет изучать философию. Но та была слишком абстрактной. Ему нужно было что-то, касающееся и реального мира. Однажды вечером его пригласили помочь в подготовке схем для большого эксперимента на факультете психологии. Проработав почти ночь над сложной системой датчиков, разработанной доктором Кули, он остался, чтобы понаблюдать за экспериментом. Ему было интересно. Доктор Кули установила датчики, на которые влияла теплота животного или ритмы нервной системы. Крафт говорил с доктором Кули до глубокой ночи. Она пригласила его присоединиться к ней в качестве ассистента-исследователя. С той ночи Крафт понял, куда ведет его будущее, и его карьера начала стремительно развиваться.
– Мистер Крафт, – прервал голос его мысли. Он поднял голову и увидел лысеющего мужчину с брюшком, который улыбался и протягивал руку.
Когда Крафт сел за стол, то попытался оценить человека, сидящего перед ним. Очевидно, что тот занимает низкое положение на тотемном столбе организации. Его можно было запугать. Но без напора. Или будут проблемы. Несколько признаков намекали на склонность к беспорядку – заполненные пепельницы, пятна на ковре, разбросанные книги. Крафт решил отказаться от роли скромного студента и стать хорошо смазанной деловой машиной.
– Я с психологического факультета Университета Западного побережья, – быстро и праздно сказал Крафт. – Мы проводим исследование взаимосвязи между изменениями эмоционального характера и атмосферы. Под этим мы подразумеваем концентрацию ионов, электронные помехи, микроволновые колебания и так далее.
– Звучит скорее как физика, а не психология.
– Я инженер-электрик.
Архитектор вскинул бровь. Очевидно, его впечатлил этот умный молодой человек. Он ожидал увидеть скованного студента в неухоженной одежде.
– И что вам от меня нужно, мистер Крафт?
– Можете предоставить дубликаты ваших карт для этого сектора города? Нам нужно знать источники показаний – диспетчерские вышки аэропортов, радиопередатчики и так далее, – чтобы изучить конкретный случай в эпицентре активности.
– Понимаю, – кивнул мужчина.
– Нам нужно предоставить детализированные данные, а ваши карты самые четкие и современные.
Тот снова кивнул. Крафт явно смог его очаровать. Архитектору нравился этот молодой человек. Его энергия и прямота речи. Он стал приятным отвлечением после скучного дня.